Встреча состоялась в Министерстве труда и социальной защиты. Перед началом беседы состоялся концерт учащихся Курского музыкального колледжа-интерната слепых.

Выступление Д.Медведева:

Дорогие ребята! Дорогие друзья! Уважаемые коллеги! Во-первых, огромное вам спасибо за те несколько десятков минут удовольствия, которое вы нам подарили. Ваше творчество – это абсолютное доказательство того, что могут быть ограничения по здоровью, но таланту границ не существует. Я хотел бы искренне поблагодарить весь педагогический персонал колледжа за то, что вы делаете, потому что, мне кажется, это не только благородная миссия, это просто жизненная необходимость для большого количества людей, молодых людей, которые должны найти себя в жизни. И благодаря тому, что есть колледж, я уверен, они себя нашли, даже несмотря на то, что их жизнь непроста.

Ещё раз огромное вам спасибо! Вы – профессионалы!

Я также, пользуясь этой возможностью, обращаюсь ко всем присутствующим в зале, к женщинам прежде всего.

Дорогие женщины! Сердечно вас поздравляю с наступающим весенним праздником! Праздник этот теперь не политический, он семейный, коллективный. Будьте счастливы! Пусть вас дома любят! Ну и, конечно, будьте здоровы. От всех нас, мужчин!

* * *

Стенограмма встречи с работниками социальной сферы, педагогами и воспитателями:

Д.Медведев: Дорогие женщины, дорогие друзья, коллеги! Я уже в зале поздравил всех с наступающим 8 Марта. Конечно, общение такого рода не должно быть привязано ни к каким праздникам. Мы сегодня встретились для того, чтобы поговорить о вопросах социальной защиты, о вопросах детства, регулировании вопросов устройства в семью и других социальных темах. Но с учётом того, что у нас в основном этими вопросами занимаются в стране женщины (так, к сожалению, получается, что, наверное, абсолютно несправедливо и неправильно), пользуясь случаем, я ещё раз хотел бы поздравить и вас, и в вашем лице ваших коллег с наступающим праздником – праздником всех женщин, который, как я только что сказал, наконец-то перестал восприниматься уже как некий идеологический день, когда нужно продемонстрировать солидарность со всеми, а просто воспринимается как весенний праздник, когда мы пытаемся выразить свои слова любви нашим близким, нашим женщинам – и мамам, и бабушкам, и нашим жёнам, в общем – всем-всем. Поздравляю вас!

Реплики: Спасибо!

Д.Медведев: Повестку дня я тоже обозначил, но на самом деле это не обязательная повестка. Если у вас есть какие-то другие вопросы для того, чтобы их обсудить, можем обсудить их и вне контекста социальной сферы. Буквально ещё несколько слов. Я сказал о том, что у нас так получается, что в социальной сфере работают в основном женщины. Насколько я знаю, в принципе у нас социальных работников около 0,5 млн, так, Максим Анатольевич (обращаясь к М.Топилину – Министру труда и социальной защиты)? И сколько из них женщин?

М.Топилин: Процентов около 80.

Д.Медведев: Процентов 80. И надо признаться, что те, кто работает в социальной сфере, – это не самые обеспеченные люди. И задача государства, конечно, если не радикально эту ситуацию изменить, то хотя бы сделать всё от нас зависящее, для того чтобы вывести работников социальной сферы на бюджетную обеспеченность не хуже, чем у других категорий. Вы знаете, что такие решения приняты, но с учётом наших бюджетных возможностей они не будут реализованы за полгода-год, но тем не менее всё это будет сделано в зависимости от территории до 2018 года, когда социальные работники будут получать такую же заработную плату, как и средняя зарплата бюджетников по территориям. А сейчас у нас, к сожалению, дифференциация огромная. Я посмотрел по 2011 году: разница была между социальными работниками и средней зарплатой по экономике в стране в 3 раза. Это, конечно, очень много. Будем стараться это максимально быстро сдвигать.

У нас на подходе целый ряд важных документов: это и закон о социальном обслуживании, который проходит очередную итерацию обсуждений. Мы недавно приняли федеральную целевую программу по социальным вопросам, она тоже начинает действовать и, соответственно, содержит в себе и набор инструментов, и деньги, мы можем об этом поговорить.

И, конечно, нужно поговорить о том, что может сделать не только государство для развития социальной сферы, потому что у нас теперь страна такая, многоплановая, многоукладная: есть бизнес, есть частный бизнес, есть добровольческие организации, есть благотворительные структуры – они тоже должны свою лепту вносить, и, кстати сказать, они работают многие не за страх, а за совесть, и тоже им за это большое спасибо. Я знаю, что здесь есть люди, которые так или иначе этой деятельностью занимаются, поэтому тоже было бы интересно вас послушать.

Давайте начнём общение. У меня просьба только – называйте себя. И всем приятного аппетита, потому что пока двое разговаривают, остальные точно могут пить чай.

Т.Булаева (социальный работник отделения социального обслуживания на дому №2 муниципального бюджетного учреждения «Комплексный центр социального обслуживания населения» г. Белгорода): Я Булаева Татьяна Ивановна, представляю город Белгород. Я социальный работник, обслуживаю бабушек, дедушек. Работаю уже почти 20 лет.

Д.Медведев: Татьяна Ивановна, тяжёлая работа-то эта?

Т.Булаева: Очень тяжёлая. Эмоционально тяжёлая и физически тяжёлая.

Д.Медведев: А почему вы работаете? Мне просто интересно.

Т.Булаева: Я люблю свою работу, я люблю помогать людям.

Д.Медведев: Знаете, почему я спросил? Потому что я сейчас о зарплате говорил. Конечно, мы зарплату выведем…

Т.Булаева: Мы сейчас уже более-менее получаем…

Д.Медведев: И слава богу, что называется, и дальше она будет расти. Но всё равно абсолютно очевидно, что социальными работниками всё равно будут люди, у которых есть этот жизненный порыв. Какие бы деньги ни платили, некоторые и за огромные деньги не пойдут работать в эту сферу.

Т.Булаева: А мы уже прикипели к этой работе. Нас не выгонишь отсюда.

Д.Медведев: А вы уже прикипели, и самое главное, у вас есть потребность человеческая. За это вам спасибо.

Т.Булаева: Я хотела сказать, что касается зарплаты... Я из Белгородской области, из самого Белгорода. У нас сейчас зарплата более или менее повышается, повышается престиж нашей профессии. С 1 января 2013 года она уже почти 12 тыс. рублей. Я получаю около 15 тыс. рублей.

Д.Медведев: Это потому, что у вас стаж?

Т.Булаева: Нагрузка чуть побольше и стаж у меня. В общем-то, я довольна. В этом году я участвовала во Всероссийском конкурсе социальных работников.

Д.Медведев: Да, я про конкурс забыл сказать. И что, как?

Т.Булаева: Хочется победить.

Д.Медведев: Пока ещё не победили?

Т.Булаева: Нет.

Д.Медведев: Но победите рано или поздно.

М.Топилин: Вы участвовали?

Т.Булаева: Участвую.

М.Топилин: К 8 июня будем итоги подводить, в День социального работника.

Д.Медведев: Это конкурс у нас какой?

Т.Булаева: Всероссийский.

Д.Медведев: Я понимаю. Но сколько их уже было у нас?

М.Топилин: Было два.

Д.Медведев: Два, я же помню, тогда создавали мы где-то в 2010 году.

М.Топилин: Там 20 номинаций, популярный.

Т.Булаева: Я очень довольна. Спасибо.

Д.Медведев: А сколько там денег положено?

М.Топилин: Там у нас 100, 50 и 30 – премии.

Д.Медведев: На 20 номинаций.

Т.Булаева: Да, хотелось бы победить.

Д.Медведев: Заявка на победу. Ладно.

М.Топилин: Я в Белгороде только что был, мы как раз с Ольгой Юрьевной (О.Голодец) летали, и у них, конечно, ситуация получше, чем во всей стране.

Д.Медведев: Знаете, это действительно зависит от приоритетов, которые для себя определяют регионы. Кто-то считает, что приоритет в одном, кто-то – в другом. Но то, что белгородские начальники и губернатор считают, что это правильно, - мне кажется, это заслуживает просто высокой оценки.

Т.Булаева: Мне даже кажется, что наши бабушки и дедушки стали жить дольше.

Д.Медведев: Так это правильный вывод.

Т.Булаева: Они ждут нас.

Д.Медведев: Это вывод, подкреплённый медицинскими сводками. У нас за последние годы благодаря тому, что и денег больше, конечно, стало тратиться на медицину, здравоохранение, социальные пакеты, просто денег стали больше платить, – у нас выросла средняя продолжительность жизни, причём, что немаловажно, не только среди женщин, которые и раньше чуть-чуть себя лучше чувствовали, чем мужчины, но и среди мужчин. И поэтому у нас поставлена цель – выйти на среднеевропейскую продолжительность жизни. А то, что продолжительность жизни выросла, – это абсолютно точно, в среднем по три-четыре года за последние пять-шесть лет мы добавили в каждой из категорий и по мужчинам, и по женщинам. Женщины всё равно, естественно, подольше живут, но и мужчины… Я помню, что, когда мне впервые принесли эту статистику, она была просто ужасной. Средняя продолжительность жизни мужчин по состоянию, по-моему, на 2005 год была 59 лет!

М.Топилин: Все говорили, что до пенсии не доживают…

Д.Медведев: Да, абсолютно верно, то есть до пенсии они не доживали.  По уровню это со слабыми странами африканскими... Но там-то медицины нет совсем, там-то голод, простите, а у нас всё-таки ситуация другая. Поэтому эти программы, они своё дали.

А насчёт зарплаты я уже, собственно, всё сказал, Татьяна Ивановна. Я надеюсь, что и губернаторы будут вести себя так же, как Савченко (Е.Савченко – губернатор Белгородской области). Но самое главное – то, что ориентиры эти есть, они поставлены. К 2018 году мы, конечно, это всё доведём. Но темпы будут определяться в каждом конкретном регионе. Поэтому можете предъявлять свои требования.

Е.Арефьева (многодетная мать): Мне прежде всего хочется сказать о детях-сиротах, так как я здесь представляю многодетных мам, и не просто многодетную маму, а ещё и приёмную многодетную маму.

Д.Медведев: Сколько у вас детей?

Е.Арефьева: У нас приёмных деток пятеро сыновей, лапочка-дочка и ещё старший сын, который уже отслужил в рядах Российской армии.

Д.Медведев: Вы откуда, Елена Владимировна?

Е.Арефьева: Из Самарской области.

Дело в том, что мне очень больно за тех детей, которые живут в детских домах, потому что дети должны жить в семье. И мне хочется сформировать такое общественное мнение, чтобы люди не боялись брать детей из детских домов, потому что это детки такие же, как и обычные дети, но с обездоленной судьбой, брошенные, преданные уже однажды, и поэтому им очень трудно, им очень тяжело. Если таких детей начать любить – именно истинно любить, они же чувствуют фальшь, чувствуют корысть, – тогда эти детки открываются, как цветочки открываются, и всю душу они отдают тем людям, которые их окружают, которые их любят. Если же ребёнок чувствует фальшь, то тогда, наоборот, он начинает мстить всем и вся, потому что его уже предали однажды, его бросили, и отсюда идёт весь тот негатив, все эти преступления, которые совершаются этими детьми, потому что если его не любили – он начинает мстить всем и всему.

В чём суть-то? Суть в том, что у нас сейчас в средствах массовой информации показывают негативный опыт – негативный опыт в приёмных семьях, негативный опыт вообще в семьях усыновителей. Я считаю, что если имеют место эти отдельные эпизоды, если мы показываем (мы должны показывать), то обязательно нужно как противовес показывать те семьи, в которых детям комфортно, в которых есть любовь, в которых есть забота о детях. Потому что если дети окружены этой лаской и заботой, они потом эту же ласку, эту же заботу перенесут уже во взрослом возрасте на своих детей. Получается, если заложили ему норму поведения в обществе (в семье начинается, из семьи), заложили ему этот стержень, он дальше и будет с этим стержнем. Если у него нет ничего, а в детском доме им этого не закладывают, то и, как правило, им легче скатиться с того русла, в котором нужно находиться. Единицы детей, которые остаются твёрдыми, в твёрдых каких-то своих рамках и убеждениях.

Я ещё хотела сказать о том, что в этом возрасте, 18 лет, когда дети выходят из детского дома, мне кажется, нельзя их отпускать из детского дома, они не приспособлены к самостоятельной жизни.

Д.Медведев: А что с ними делать?

Е.Арефьева: Не умеют с этими сертификатами жилищными и денежными средствами обращаться, становятся лёгкой добычей криминальных структур и прочих аферистов, которые у них это всё отнимают. И потом уже идёт по наклонной – ребёнок скатывается вниз и уже не может оттуда подняться. Я предлагаю, не знаю, насколько это будет правильно, поднять эту планку с 18 лет до 21 года, чтобы опека, какие-то другие структуры вели этих детей и не давали им уйти, держали их в этом русле. Когда 21 год, он уже зрелой, сформированной личностью становится. Дать ему устояться... Я по себе помню: уехала в 17 лет поступать в институт – голову сносит, потому что…

Д.Медведев: Бывает.

Е.Арефьева: …потому что свобода. Тут мама, папа, а тут свобода, я одна. Этим детям вообще, получается, обратиться с элементарной какой-то проблемой не к кому, а если будут какие-то направляющие рычаги, то помогут, подскажут, и в этом плане, я считаю, будет замечательно.

И ещё такой аспект. Смотрите, через три-четыре года, когда дети проживают в приёмной семье, у них диагноз «задержка психического развития», как правило, снимается. Эти детки поступают потом в техникумы и вузы страны в отличие от детей, которые находятся в детских домах, потому что, как правило, после 9-го класса дети из детского дома идут получать только рабочие специальности. У них даже в мыслях нет, что можно пойти куда-то выше, продолжить обучение и как-то расти в смысле карьеры. Хотелось сказать ещё про Самарскую область.

Д.Медведев: Пожалуйста.

Е.Арефьева: У нас в Самарской области получается, что на сегодняшний момент 11 тыс. 618 детей, которые нуждаются в помощи государства – это дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей. Из них 31% у нас воспитывается в замещающих семьях – это приёмные семьи, как наша семья, 6% – в семьях усыновителей и 48% – у опекунов, которые взяли этих деток по родственным каким-то связям. Итого получается, что 85% всех детей в Самарской области находится в семьях. Я считаю, что это очень большой плюс.

Д.Медведев: Большая цифра.

Е.Арефьева: Да, и нужно как-то идти к тому, чтобы в дальнейшем все детские дома у нас через 40–50 лет закрылись.

Д.Медведев: Вы реалистка. Идти, но через 40–50 лет…

Е.Арефьева: Понимаете, за два года, я считаю…

Д.Медведев: За два года ничего не сделать, конечно.

Е.Арефьева: За два года мы эту машину не сломаем. Во-первых, надо поменять общественное мнение…

Д.Медведев: Правильно.

Е.Арефьева: Если мы поменяем общественное мнение и сделаем достаточные выплаты… Ещё одна цифра, посмотрите. Государство ежемесячно тратит 60 тыс. рублей на ребёнка, который находится в детском доме. Приёмная семья в Самарской области (говорю про Самарскую область, потому что про другие регионы не знаю): от 9708 рублей (если обычная дотация) до 12 904 рублей (если это коэффициент 2, там у нас идут повышающие коэффициенты – ребёнок-инвалид и ребёнок, ВИЧ-инфицированный) родитель вместе с пособием получает. Смотрите, получается в разы меньше, в 5 раз меньше. А качество выхода? В семье ребёнок воспитывается либо ребёнок в детском доме воспитывается. Дети из детских домов… Тяжело им очень, по-другому никак не могу сказать. Дети, которые в семьях воспитываются, – это всё-таки дети, адаптированные к социуму, дети, которые могут жить полноценно и приносить пользу государству. Вот об этом хотелось сказать.

Д.Медведев: Ну так и сказали.

Е.Арефьева: Обратите, пожалуйста, внимание на те семьи, которые тянут эту лямку, ведут этих детей, помогают, и не за деньги помогают, а именно помогают от сердца. У меня их пятеро, к каждому я стремлюсь найти какой-то подход. Один у меня будет художником. Я ему говорю: Вова, ты будешь знаменитым художником, потому что у него обнаружили талант. Другой у нас будет футболистом, у него это есть. У третьего – танцпол. Мы находим…

Д.Медведев: А живёте-то где? Хватает места?

Е.Арефьева: Нам пообещали второй этаж достроить, губернатор Николай Меркушкин (губернатор Самарской области) обещал.

Д.Медведев: У вас дом?

Е.Арефьева: Да, у нас дом. У нас есть теплица, у нас пчёлки, у нас бассейн. Дети живут на природе, на воле, и мы их приобщаем к труду, потому что дети, которые выходят из детского дома, ничего абсолютно не умеют.

Д.Медведев: Понятно. Во-первых, согласен с тем, что Елена Владимировна сказала. Конечно, очевидно лучше, чтобы дети жили дома. Ни один детский дом, даже самый комфортный, самый благоустроенный семью не заменит. Детские дома у нас разные: есть такие, в которые заходить страшно и сердце сжимается от боли, что там дети живут, есть вполне благополучные и даже выглядящие весьма и весьма неплохо, что называется, со всеми удобствами, с условиями для проживания. Многим домам, кстати, помогают организации, помогают отдельные состоятельные люди, но это не меняет общей картины: семья – это семья, и семью ничем не заменить.

Я, наверное, с вами не до конца соглашусь, что все дети из детского дома выходят абсолютно дезориентированные и десоциализированные. Это не совсем так, потому что кто-то из них действительно совсем не готов к жизни, некоторые из них, наоборот, в силу понятных причин приобретают очень мощный жизненный стержень. Но вы правы, что значительная часть детей всё-таки оказывается без надзора и трудоустройства, и вот на это точно государству следует обратить внимание. По нашим законам, полная дееспособность возникает по достижении 18 лет. Вряд ли возможно эту дееспособность передвинуть применительно к детям, которые живут в детских домах, это просто неправильно. Полная дееспособность, напомню, это такое состояние, с которым связывается возможность совершать любые договоры, сделки, вступать в брак, в общем быть самостоятельным, взрослым человеком. Но то, что таких детей нельзя бросать после 18 лет, – это правда. Я регулярно бываю в одном из детских домов и знаю, что у них есть система надзора, когда дети возвращаются, а кто-то даже живёт, пока не получает квартиру, кто-то просто периодически появляется. Ребята, которые в армию уходят в 18–19 лет, потом тоже возвращаются и помогают педагогам. В любом случае контроль за тем, что происходит дальше, должен быть, тем более что у нас, к сожалению, довольно значительная очередь в связи с реализацией той льготы, которая положена выпускникам детских домов, то есть льготникам по жилью, на квартиры. Где-то это побольше, где-то это поменьше, но в среднем это всё-таки довольно большой процент людей, которые не получили жильё. И нужно следить, конечно, за тем, чтобы они не стали моментально добычей жуликов, а это происходит. Это происходит, потому что они не имеют жизненного опыта, и именно поэтому за ними нужны надзор и контроль. Как обеспечить такого рода надзорные процедуры, но в то же время не лишая детей самостоятельности, об этом можно подумать, и я думаю, что какие-то дополнительные надзорные механизмы государство могло бы продумать для того, чтобы их использовать.

Е.Арефьева: Было бы замечательно.

Д.Медведев: В том, что касается самих приёмных семей, вы сами знаете, насколько это сложно. Это всегда такая индивидуальная тема, но, наверное, мы не сможем ликвидировать детские дома, если сами в себе не изменим отношения и стереотипов по отношению к тем детям, которые живут в детских домах.

Сейчас идёт большая полемика по поводу того, хорошо или плохо иностранное усыновление, правильно ли отказываться от иностранного усыновления? Я свою позицию неоднократно формулировал и ещё раз хочу вам сказать: я абсолютно уверен, что в современной России, даже несмотря на то, что далеко не все ещё стандарты жизненные достигнуты, всё-таки мы сами способны эту задачу решать. Сами способны решать. И даже в силу того, что у нас традиции милосердия, сострадания, приёма на воспитание - они вековые. Это первое. Это во многом в крови.

В некоторых регионах (или районах) вообще не допускается ситуация, когда ребёнок, который остался без родителей, попадает в детский дом – просто таковы традиции. Мне кажется, что эти традиции должны распространиться по всей нашей территории вне зависимости от того, где это происходит, вне зависимости от веры, от других вопросов, потому что это в принципе нормальная ситуация. Ведь почему иностранцы усыновляют наших детей? Ровно потому, что такие дети есть, а у них в стране – нет, поэтому они и обращаются к нам. Это означает, что нам тоже нужно к себе эти требования предъявлять. Поэтому трудно не согласиться с тем, что вы говорите в отношении будущего детских домов, но на то, чтобы их превратить совсем в комфортабельные, а потом отказаться от них, действительно понадобится не год и не два. Здесь нужно стоять на реальной позиции. Будем этим заниматься по мере сил и возможностей.

Е.Арефьева: Но вот самое главное – средства массовой информации…

Д.Медведев: Да, и последнее, что вы сказали, по поводу СМИ. Знаете, они тоже разные все эти СМИ. Вы одни смотрите, кто-то – другие. Я вижу иногда и репортажи, сюжеты, посвящённые хорошим полноценным большим семьям, где либо есть усыновлённые детки, либо просто приёмные семьи, и в общем это нормальные, позитивные сюжеты. Но, конечно, раскручиваются очень часто и негативные сюжеты.

Согласен с тем, что нужно обязательно показывать, что приносит приход ребёнка в многодетную семью – как он меняется, как меняется набор его привычек, как происходит его социализация, то есть хорошие примеры нужно показывать, это 100%. Циклиться на отрицательном не надо.

Е.Арефьева: Мы к этому стремимся.

Д.Медведев: И прекрасно. Вы молодцы.

Е.Арефьева: И ещё двоих деток собираемся взять.

Д.Медведев: Вы просто герои. Надо вас подавать на соответствующий орден.

С.Лямкина (воспитатель государственного учреждения Тульской области «Головеньковский детский дом-интернат для умственно отсталых слепых детей»): Я, Лямкина Светлана Викторовна (Тульская область), 24 года работаю воспитателем в Головеньковском детском доме для умственно отсталых детей. Да, тема усыновления, тема воспитания ребёнка в семье всегда актуальна, и, наверное, ещё долгое время такой будет, и, к сожалению, должна констатировать, что сейчас есть учреждения, от которых нам не избавиться.

Д.Медведев: Конечно.

С.Лямкина: Допустим, наш детский дом – это очень специфичные дети, это очень тяжёлый труд. И хочу сказать, что не каждая семья, даже взяв такого ребёнка к себе, сможет его подтянуть.

Д.Медведев: Правда.

С.Лямкина: Потому что нужно воздействие дефектолога, нужно воздействие логопеда, психолога, плюс медикаментозные препараты. Если позволите, я немножко продемонстрирую. Не так давно, в феврале, заместитель нашего Министра посещал наш детский дом. Я думаю, что у него не осталось тягостных впечатлений от нашего детского дома. В последние годы у нас очень хорошо укрепляется материальная база. Это как раз потому, что значительно изменилась политика наша – обратили внимание на этих тяжёлых детей. Мы смогли поменять окна во всех спальных корпусах, смогли хорошо оборудовать классы. Сейчас у нас планируется строительство храма. Всё это при непосредственной поддержке нашего губернатора и нашего тульского министерства.

По поводу того, что, когда дети вырастают (у нас они находятся до 23 лет), они потом куда-то должны выходить. У нас эта проблема тоже стоит очень остро. Несколько лет назад ввели такие должности, как социальные педагоги. Наши дети поступают в дома престарелых после того, как закончится время пребывания в нашем детском доме. Эта деятельность социальных педагогов очень помогает нашим детям. В нашем доме они получили определённые умения. Мы не даём цензовое образование детям, но мы стараемся их научить чему-то – прежде всего выжить, обслужить себя, как-то приспособиться, научить общаться. Мы им обеспечиваем предпрофессиональную подготовку, учим осваивать квалифицированные виды труда, потому что, выйдя из нашего учреждения, они должны как-то существовать. У нас они – дети, а там они – больные, но уже взрослые люди. Благодаря тому, что появились должности социальных педагогов, всё стало значительно симпатичнее и значительно успешнее. Так что у нас какие-то подвижки серьёзные идут, и хочется выразить за это благодарность.

Д.Медведев: Конечно, то, что я вижу, производит впечатление. Я поэтому и сказал, что у нас детские дома разные.

С.Лямкина: И ещё позвольте? Нашему детскому дому в прошлом году исполнилось ровно 40 лет. Когда-то мы были, можно сказать, уникальным учреждением, единственным в Союзе, теперь уже мы приобрели несколько другой статус. Если мы изначально были медико-социальным учреждением, теперь мы медико-социально-педагогическое, с серьёзной педагогической службой, системой.

Д.Медведев: Спасибо большое. Во-первых, я хочу сказать, что, конечно, вы правы, Светлана Викторовна, в ряде случае нам от подобных детских домов просто пока не уйти. Вы знаете, это тоже набор таких человеческих представлений, кого люди принимают в семью, а кого не принимают. В этом смысле, и я хочу сказать об этом откровенно, потому что сейчас часто ругают усыновление иностранцами и там действительно есть и проблемы, и нарушения, и, к сожалению, преступления происходят, которые расследуются. Тем не менее то, что они часто усыновляют детей, у которых есть существенные ограничения по здоровью, это вообще-то признак того, что они к этому морально готовы, и в этом плане нам всем есть чему, что называется, поучиться. Но пока такие детки есть, нам без подобных учреждений не обойтись. И очень хорошо, что они меняются, что у вас такие благоприятные изменения произошли: смотрю, и медицинское оборудование, и тренажёры, по всей вероятности, другие условия созданы для учёбы.

Не могу с вами не согласиться в том, что до тех пор, когда они находятся у вас, они дети – они дети болеющие, они инвалиды, но они всё-таки дети, они находятся на государственном обеспечении и под государственным контролем. Как только завершается пора детства (собственно, мы только что об этом говорили), они моментально превращаются, как правило, в никому не нужных инвалидов, и в этом случае государство как бы говорит, что всё, наша миссия практически закончена. И вообще то, что вы сказали, выглядит весьма и весьма грустно: из детского дома – сразу в дом престарелых, в 18 лет.

Поэтому у нас есть новая программа по социальному развитию. Надо подумать всё-таки над этой темой. Нам просто нужно понять, каким образом всё-таки стараться хоть как-то продолжить государственную, социальную адаптацию тех, кто заканчивает учебные заведения, подобные вашим.

С.Лямкина: При этом интересный момент: за нашими детьми точно так же сохраняется право на жильё и точно так же идёт серьёзная работа по закреплению жилья. Но все мы должны быть реалистами, и прекрасно понимаем, что дети никогда не смогут жить без контроля, они никогда не смогут воспользоваться этим жильём, им нужны другие условия.

Д.Медведев: Им нужен как минимум квалифицированный сопровождающий, квалифицированная опека, причём сердечная, а не только за деньги. Во всяком случае она должна быть профессионально выстроена, а этого у нас, к сожалению, пока почти нет.

Т.Печёнкина (директор государственного бюджетного учреждения Республики Северная Осетия - Алания «Республиканский центр социальной реабилитации несовершеннолетних «Доброе сердце»): Дмитрий Анатольевич, я бы хотела сказать о другом виде учреждений.

Д.Медведев: Пожалуйста.

Т.Печёнкина: Северная Осетия, город Владикавказ, директор Республиканского центра социальной реабилитации несовершеннолетних, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, Печёнкина Таисия Ивановна. Дети временно находятся у нас. Моя задача, коллектива всего, я думаю, и системы социальной защиты нашей республики и всего государства, я уверена, – вернуть ребёнка и сохранить для семьи, для нашего общества. Работая с трудными подростками, и одновременно с их семьями, мы более 80% возвращаем именно в родные семьи. И самая главная задача – чтобы семья, которая  социально не защищена, не стала социально опасной, когда уже труднее будет работать с семьёй, и прийти к ребёнку не завтра, а именно сегодня. Хочу выразить лично Вам благодарность и Правительству, и нашему федеральному министерству за мудрую поддержку, именно за заботу о детях, потому что дети – наше будущее. Жду в гости к нам в Северную Осетию, потому что наши дети заботой государства обеспечены сегодня… Был недавно у нас в гостях уважаемый министр, и он видел, какие условия создала наша республика именно для этих детей. Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо, Таисия Ивановна. Я у вас, конечно, неоднократно бывал, но в вашем учебном заведении ни разу не был, так что приглашайте. Раз министр уже дорогу туда проторил, как-нибудь и я постараюсь заехать. Спасибо.

Вы хотели? Пожалуйста.

С.Заречнова (педагог-дефектолог федерального государственного бюджетного учреждения «Сергиево-Посадский детский дом слепоглухих»): Заречнова Светлана Владимировна. Я хочу продолжить разговор об особых детях, об особой категории, может быть, не столь многочисленной – о слепоглухих детях. Я представляю детский дом слепоглухих, это уникальное учреждение, вы, наверное, знаете, и очень много труда вложено в этих детей. Моё выступление – просто комментарий к тому, что уже сказали. Уникальны методики для того, чтобы эти дети стали людьми, потому что то, что мы имеем, когда ребёнок поступает в наш детский дом… Часто он не умеет не то что ходить, говорить – это уже всё высокие материи, но он не умеет даже есть, пить, не говоря уже о туалете. Конечно, дети на выходе в 18 лет очень разные. Есть дети, которые остаются на уровне социально-бытового развития, а есть дети, которые способны поступать в высшие учебные заведения, оканчивать их и быть хорошими специалистами. У них всех также есть закреплённое жильё, но, к сожалению, они все к нам поступают из регионов, и жильё это так далеко, что патронировать, даже установив свои личные связи, мы не можем, потому что находимся в Подмосковье, а он приехал откуда-то из-за Урала. И ещё особые трудности у нас возникают в 18 лет по устройству тех детей, которые не могут самостоятельно жить в этом закреплённом жилье…

Д.Медведев: Только что как раз обсуждали. 

С.Заречнова: …и помещаются в дома инвалидов.  И получается, что вся наша деятельность была ненужная, потому что помимо того, что ребёнок не понимает устную речь (как мы с вами общаемся) – как умственно отсталый ребёнок, этому ребёнку, но уже взрослому, 18-летнему, нужны особые средства общения – тактильная речь, жестовая речь, тактильные коммуникации, которые не может обеспечить каждый человек, находящийся рядом. Да и вообще, просто установить контакт с таким ребёнком очень трудно. Поэтому если бы как-то прикладывались усилия к тому, чтобы больше мест открывали в тех же домах инвалидов, но для молодых инвалидов, и чтобы наши дети попадали как-то кучно, скажем так, вместе, чтобы у них были средства общения, чтобы у них была возможность общения, чтобы эти навыки у них не распадались...

Д.Медведев: Да, Светлана Владимировна, вы правы. Это отдельная абсолютно история, и к ней нужно так и относиться – и не стесняться, не скрывать это. Знаете, что уж там, все мы знаем, как дело у нас обстояло относительно недавно. У нас вообще же инвалидов старались не замечать! Был такой период, когда считалось, что в нашей стране инвалидов и показывать не надо, даже по телевизору. А если показывают по телевизору, то нужно это сделать быстренько, стыдливо или сказать, что у него всё хорошо – он, вообще, бегает и прыгает на костылях. Но мы с вами понимаем: жизнь инвалидов, людей с ограничениями по здоровью очень сложна.

Если говорить о слепоглухих, это абсолютно отдельная, очень сложная, тяжёлая история. Но мы не вправе игнорировать то, что такие люди, такие граждане в нашей стране есть. Хорошо, что есть методики, хорошо, что есть ваше учреждение, люди, которые там работают. Я не могу вас не поддержать в том, что мы так же, как и по другим категориям, должны думать о том, что с ними происходит дальше, потому что навыки общения с ними – это вообще отдельная уникальная история. Здесь нужно сделать так, чтобы, наверное, как вы правильно говорите, хотя бы после завершения учёбы, развития в вашем, допустим, учреждении они попадали дальше в такие места пребывания, где они будут с квалифицированным персоналом и как-то вместе, если они способны коммуницировать друг с другом, если они друг друга знают.

Что же касается жилья, здесь та же самая история: конечно, это жильё не может ими использоваться без надзора и контроля со стороны опекунов или других лиц, которые осуществляют социальные функции. Давайте подумаем, как всё это компактно делать, даже применительно к Сергиево-Посадскому детскому дому и вообще в целом.

По поводу поступлений в учебные заведения: здесь тоже отдельный вопрос, сложный, но я вот сколько раз, допустим, общался с ребятами, у которых есть ограничения по здоровью, которые в университетах учатся. Самое главное, что они попадают в новую среду, и там, где это происходит, где это отлажено, они себя не чувствуют уже обездоленными. Очень важно, чтобы мы использовали все возможные способы и все места, существующие для инвалидов, для поступления в высшие учебные заведения.

С.Заречнова: Да, при небольшой помощи они могут быть очень успешными, мы сегодня видели таких инвалидов.

Д.Медведев: Этот концерт абсолютно показательный в этом плане. Но знаете, я, когда они выступали, тоже об этом сказал Максиму Анатольевичу (М.Топилину), потому что они сейчас выглядят успешными, даже востребованными, им аплодируют, мы восхищаемся, действительно получаем удовольствие, потому что они профессионально выступают. Это не ради красного словца было мною сказано, я думаю, вы меня поддержите. Но потом может быть глубочайшее разочарование, потому что в этом колледже они востребованы и талантливы, а во взрослой жизни никому не нужны. Но они действительно талантливые люди, и их нужно сопровождать. Это, может быть, менее сложная проблема, чем, допустим, проблема тех, кто у вас находится на воспитании, но тем не менее это тоже важно – иметь общий реестр таких детей.

М.Ищенко (заведующая отделением, врач-психиатр областного государственного бюджетного учреждения Липецкой области «Елецкий детский дом–интернат для умственно отсталых детей»): Можно с этой стороны вопрос?

Д.Медведев: Конечно, можно.

М.Ищенко: Зовут меня Марина Ивановна Ищенко, я врач-психиатр из детского дома для умственно отсталых детей такого же рода, о котором говорили мои предыдущие коллеги, из города Ельца Липецкой области. Поскольку я тоже работаю с детьми-инвалидами, мне бы хотелось продолжить эту тему, этот разговор. И мне бы хотелось поговорить о социальной защите этих детей и задать Вам вопрос: планируются ли в Правительстве Российской Федерации какие-либо меры в этой области социальной поддержки?

Д.Медведев: Конечно, планируются. Мы увеличиваем, в этом году даже 2 раза индексируем соответствующее пособие, которое выплачивается. Это невеликие деньги, конечно, но мы эту работу продолжим, потому что в любом случае социальные пособия, пенсии должны выплачиваться, и выплачиваться в том графике индексаций, который государство на себя принимает. Но не менее важно, мне кажется, чтобы забота о социальном устройстве таких детей была не только проблемой государства, потому что самому государству со многими вещами просто не справиться. Я не знаю, у вас есть какие-то шефы в вашем детском доме-интернате? Кто это? Просто мне интересно.

М.Ищенко: Я не могу сказать, потому что многие отказываются…

Д.Медведев: Я имею в виду не фамилии.

М.Ищенко: Многие из них даже не называют…

Д.Медведев: Кто-то анонимно помогает, есть какие-то организации, которые там тоже что-то делают.

М.Ищенко: Да, есть организации, и очень многие помогают анонимно.

Д.Медведев: Вот это, мне кажется, крайне важно, чтобы у обычных людей – и у тех, у кого много денег, и у тех, у кого денег не очень много, но всё-таки сформировалась потребность какую-то частичку своей заботы или своего материального достатка принести для того, чтобы помочь таким детям. Что же касается системы государственного вспомоществования, то, конечно, мы её будем развивать. Я говорил, будем индексировать те пенсии и пособия, которые есть (в этом году это два раза происходит). Деньги там не очень большие, но тем не менее всё равно это уже чуть лучше, чем было некоторое время назад. Точно так же, как и пособие для родителей и опекунов, которые воспитывают соответствующую категорию детей, которые не трудоустроены, мы тоже по указу Президента подняли практически в 4 раза. Там было 1,2 тыс. рублей, если я не ошибаюсь, а сейчас – 5,5 тыс. Тоже это один из шагов в этом направлении, будут и другие, конечно.

Н.Захарова (музыкальный руководитель государственного казенного учреждения социального обслуживания Владимирской области «Муромский реабилитационный центр для детей и подростков с ограниченными возможностями»): Дмитрий Анатольевич, можно я продолжу тему?

Д.Медведев: Пожалуйста, конечно.

Н.Захарова: Захарова Наталья Анатольевна, Владимирская область, город Муром, Муромский реабилитационный центр для детей и подростков с ограниченными возможностями. У нас такое уникальное учреждение: дети у нас с нуля практически поступают, проходят курс реабилитации. Учреждение оказывает различные услуги – социально-медицинские, социально-педагогические, психолого-педагогические. И кроме того, очень важным моментом является оказание именно консультативной помощи семьям, воспитывающим детей-инвалидов, потому что порой даже у мамы нет времени сходить, к примеру, в управление соцзащиты за какой-то консультацией, чтобы получить консультацию. А так как по определённым вопросам она обращается к нам в центр, мы консультируем практически по всем вопросам, в том числе и по вопросам социальных пособий. Интересный вопрос в последнее время часто задают: с января 2013 года назначается новый вид пособий на ребёнка. Хотелось бы спросить, в каких случаях оно назначается?

Д.Медведев: Это тема довольно известная уже. Вы имеете в виду это новое пособие в связи с рождением третьего ребёнка?

Н.Захарова: Да.

Д.Медведев: Это пособие мы предусмотрели для тех регионов, где рождаемость пока не такая высокая, как нам бы хотелось. По-моему, сейчас этих регионов 50.

М.Топилин: Да, 50.

Д.Медведев: И размер этого пособия определяется исходя из бюджетных возможностей самого региона по определённой методике. Пособие выплачивается до трёх лет, выплачивается тем семьям, которые имеют третьего и последующих детей. Мне кажется, что это неплохая мера, связанная со стимулированием рождаемости в целом. Но, подчёркиваю, она носит именно региональный характер, потому что у нас ситуация разная: на Кавказе, например, вполне благоприятная, и там эти пособия стимулирующей роли играть не будут, а в ряде регионов у нас, наоборот, эта проблема есть. Поэтому мы это пособие ввели, и оно теперь с 1 января 2013 года выплачивается, применяется по 50 территориям.

Ю.Гусева (заведующая отделением социального обслуживания на дому граждан пожилого возраста и инвалидов бюджетного учреждения социального обслуживания Ивановской области «Наволокский комплексный центр социального обслуживания населения»): Дмитрий Анатольевич, можно вопрос?

Д.Медведев: Да, пожалуйста.

Ю.Гусева: Про специалистов молодых. Я Гусева Юлия Сергеевна, заведующая учреждением социального обслуживания на дому Ивановской области. Мы провели статистику, и, как уже было сказано, 80% составляют женщины: у социальной сферы женское лицо.

Д.Медведев: Я об этом сказал в самом начале нашей беседы.

Ю.Гусева: Но, к сожалению, высшее образование в нашей сфере всего лишь у 12%, хотя высшие учебные заведения ежегодно, в принципе, выпускают достаточно большое количество специалистов нашей сферы.

Д.Медведев: А вы сами..?

Ю.Гусева: У меня высшее образование, стаж работы уже 14 лет. Но, несмотря на это, стаж большинства работников (где 30–40%) составляет менее трёх лет. Это говорит о большой текучести кадров в нашей сфере. Так вот хочется спросить: как мы будем привлекать молодых специалистов в нашу сферу, в особенности молодых мужчин?

Д.Медведев: Как будем привлекать? Рублём будем привлекать и вниманием государства. Насчёт рубля я уже сказал, но ещё раз говорю: всё равно в социальную сферу не пойдут те, кто ищет быстрых и лёгких денег. Мы с вами реалисты, мы понимаем: тот, кто хочет зарабатывать деньги иначе, пойдёт в бизнес. Но это не означает, что мы не должны повышать зарплату – мы, конечно, её повышали и будем повышать и делаем то, о чём я сказал. Но помимо денег всё-таки в жизни каждого человека имеют значение другие моменты. Деньги деньгами, но очень важно, чтобы было своё жильё. И вот программы по жилью для бюджетников, для социальных работников, мне кажется, не менее важны, чем просто автоматическое увеличение заработной платы пусть даже на приличный уровень, потому что даже за условно среднюю заработную плату по региону далеко не легко вписаться, допустим, в стандартную ипотечную программу. Совсем нелегко! Нужны специальные ипотечные программы для бюджетников, так же как мы об этом договаривались, они должны появляться. Естественно, мы должны сделать всё, чтобы ипотечная ставка и вступительный взнос были приемлемыми не только для предпринимателя, но и для бюджетника. Вот это первое, или второе, точнее.

И наконец, третье. Всё-таки система поощрений, система стимулирования не должна быть такой упрощённой советской, как это раньше было, но она всё-таки должна присутствовать. Татьяна Ивановна (Т.Булаева) говорила, что хочет победить в конкурсе, но это абсолютно нормально, я думаю, что и вы хотите тоже.

Ю.Гусева: Я тоже участвую в конкурсе.

Д.Медведев: То, что у нас есть такие конкурсы… И у нас там сколько, 20 номинаций? 20 номинаций это на федеральном уровне. И есть же победители и в регионах. Значит, им тоже какие-то поощрения положены. И это тоже очень важно, потому что это тоже отметка, тоже знак того, что то, чем вы занимаетесь, важно для государства. А для человека крайне важно быть востребованным, чем бы он ни занимался.

Ю.Гусева: Очень хочется поднять престиж профессии.

Д.Медведев: Да-да, поэтому поднять престиж профессии тоже задача государства и задача, конечно, всех, кто этим занимается, всех, кто обеспечивает. Поэтому, на мой взгляд, три составляющие – деньги, жильё и внимание со стороны государства, подъём престижности труда социального работника.

Ю.Гусева: Спасибо.

Реплика: Самое главное – призвание.

Д.Медведев: Но это если есть, а если нет, то нет. Это уж как…

Реплика: Ни деньги, ничего не удержит человека, только призвание профессиональное.

Д.Медведев: Конечно. Только что Юлия Сергеевна говорила по поводу того, что текучесть...

Ю.Гусева: Текучесть кадров, к сожалению, очень большая.

Д.Медведев: Три года – и привет. Знаете, это плохо, но, с другой стороны, хорошо, что люди понимают, что они не способны работать в этой сфере. Они уходят – приходят какие-то новые.

Реплика: Случайных людей нет в нашей сфере.

Д.Медведев: Случайных людей нет, они не задерживаются, потому что нужны профессиональные навыки и нужна душевная склонность.

И.Даурова (руководитель экспертного состава ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по г.Москве» Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации): Я руководитель педиатрической службы медико-социальной экспертизы по Москве. Вы понимаете, что категорию мы принимаем очень сложную – не только дети, но и дети с родителями, а родители детей-инвалидов – это особая каста, так скажем. Проблема в чём: у нас очень большие проблемы с помещениями. Её можно как-нибудь по Москве решить? Мы только москвичей обслуживаем, а помещения у нас просто жуткие.

Д.Медведев: Понятно. Только что министр подписал у меня бумагу на эту тему, не по Москве, а по стране, для того чтобы этим заниматься. Потому что это проблема не только московская. Это проблема вообще, в целом, в связи с передачей известных учреждений в систему Минтруда. Постараемся по стране тоже поискать возможности – и региональные, и федеральные, конечно, деньги прежде всего, какие-то новые помещения, может быть, поискать. Что касается Москвы, если есть такая серьёзная проблема по Москве, дайте мне информацию, я поговорю с мэром.  Потому что в Москве всё труднее решить, по вполне понятным причинам – Москва большая слишком.

И.Даурова: Да. Вытесняют.

Д.Медведев: Вытесняют, понятно, выгоняют.

И.Даурова: Выгоняют. Но мало того, что выгоняют, но ещё и выгоняют практически на улицу!

Д.Медведев: Понятно. Максим Анатольевич (обращаясь к М.Топилину), дайте мне информацию, я Сергею Семёновичу (С.Собянин) скажу.

Е.Данилова (многодетная мать): Можно мне?

Д.Медведев: Можно. Вы давно хотите, но что-то стесняетесь. Пожалуйста.

Е.Данилова: Я Данилова Елена Васильевна, мама шестерых детей, собственных шестерых детей, я уже бабушка…

Д.Медведев: Не скажешь так по внешнему виду.

Е.Данилова: Мы живём в своём доме...

Д.Медведев: А где вы живёте?

Е.Данилова: В Раменском Московской области. Как женщина, как мама, как жена я состоялась, я очень счастливый человек. Без веры детей воспитывать очень сложно, поэтому любовь, которая царит в нашей семье, уважение – это самое главное в семье, и я считаю, что мы счастливая семья, полная семья.

Но вопрос такой. Много делается в поддержку многодетным семьям – и земли даются, и соцзащита заботится о нас, у нас очень хорошая соцзащита в Раменском. Мы живём на своей земле, у нас 8 соток. В своё время на очередь нас не ставили, потому что мы сельские жители (деревня Дергаево) и потому, что жили в своём доме. Такая небольшая разница между семьями, которые жили в квартирах… У нас, в нашем городе, очень много семей получили квартиры, у нас много многодетных семей. И получается так, что мы имеем землю и не подходим под эту категорию. Мы живём в собственном доме, но общая площадь считается, поэтому мы не можем встать на очередь.

Д.Медведев: На учёт?

Е.Данилова: Да. Но там бывает, что это для летнего проживания, хозпостройки такие, а считается полная площадь, поэтому немножко разница имеется между нами и городскими жителями… Они получают землю, мы не получаем.

Д.Медведев: Землю, положенную по закону, вы имеете в виду?

Е.Данилова: Ну да, по закону. Поэтому проблема жилья есть.

Д.Медведев: А вы хотели бы такую землю получить, да?

Е.Данилова: Ну чтобы построиться…

Д.Медведев: Построить что-то? Вас не ставят на учёт именно из-за того, что эти нормы не соблюдаются?

Е.Данилова: Ну да.

Д.Медведев: Давайте подумаем.

Е.Данилова: Потом медицина так у нас… Вы представляете, ребёночек заболел и пойти в поликлинику… Воспитываем с мужем вместе, бабушек-дедушек нет, я работаю мамой.

Д.Медведев: Ну и хорошо.

Е.Данилова: И получается так, что приходится брать с собой всех остальных. Может быть, расширенный какой-то медицинский полис для многодетных семей, чтобы включалась и стоматология…

Д.Медведев: Специальный полис для многодетных семей, да, вы имеете в виду? Понятно. Есть вопрос – значит, нужно думать над этим.

Е.Данилова: Третья проблема – это образование. Я ничего не говорю нового. Жильё, медицина, образование. Получается, что школы должны обеспечивать поддержку многодетных семей, лыжи, например – пять лыж надо купить, допустим, форма... Учебники, может быть, и бесплатно даются, но всё остальное к учебному процессу…

Е.Арефьева: Можно тоже включусь? То, что у нас сейчас по новым стандартам питание идёт, и завтраки, и обеды. У меня четверо школьников, только на них у меня около 10 тыс. уходит …

Т.Булаева: А у нас бесплатно в Белгородской области многодетные питаются.

Д.Медведев: Только на еду, да?

Е.Данилова: Только на еду. Это многодетные, а у нас в Московской области… Я честно говорю, что у нас именно так обстоит. И за охрану родительский комитет…

Т.Булаева: И за охрану не платим.

Д.Медведев: И за охрану не платите?

Т.Булаева: Нет, учится пять человек в школе, не платят. Многодетным льготы.

Е.Данилова: За охрану я скажу сумму – 2630.

Д.Медведев: Это за одного ребёнка?

Е.Данилова: Это за год за одного ребёнка. И я доказываю, что не лишайте права многодетной мамы, пожалуйста, я буду платить 50%. Но они как говорят? От класса два человека льготно, чтобы не платить за охрану. Давайте разделим это на четверых по 50%, а их, льготников, 8–10 семей. Я ещё раз говорю, у нас в Раменском очень много многодетных семей, хороших достойных семей.

Д.Медведев: Это хорошо.

Е.Данилова: Я так… Во-первых, спасибо большое, что я… Я не ожидала, что многодетная мама может попасть на круглый стол, вообще….

Д.Медведев: Не круглый, но стол.

Е.Данилова: Не важно. Это для меня большая честь, большое Вам спасибо!

Д.Медведев: Понятно, Елена Васильевна. Сейчас, я только два слова скажу. Насчёт этой ситуации с обеспечением землёй я могу попробовать разобраться, но мне нужно более чёткую информацию иметь о том, какова там реальная ситуация.

Е.Данилова: Всё понятно.

Д.Медведев: Что касается медицинского полиса для многодетных семей, это идея, мне кажется, абсолютно справедливая, надо подумать. Максим Анатольевич (обращаясь к М.Топилину), обсудите это с Минздравом. Может быть, действительно нам такой специальный продукт предусмотреть, просто именно с точки зрения страхования медицинского?

Е.Данилова: Ещё ведь там до шести лет дети обеспечиваются бесплатными лекарствами. Мамочка, допустим, приходит на приём к врачу, врач созванивается с аптекой, а в наличии нет, поэтому ей приходится покупать. А если один заболел, ребятки вслед друг за другом заболевают…

Д.Медведев: Да, это, к сожалению, проблема.

Е.Данилова: И у меня муж приносит зарплату, я разделяю: коммунальные услуги, питание, аптека, дни рождения…

Д.Медведев: Насчёт дня рождения это хорошо, что вы отдельно выделяете, потому что жизнь состоит не только из проблем, но иногда и из праздников. Если детей лишить дня рождения, то потом ничем это не объяснить будет. Насчёт медицинского полиса подумайте тогда (обращаясь к М.Топилину).

А.Кривошлыкова (воспитатель Курского музыкального колледжа-интерната слепых): Кривошлыкова Анна Ивановна. Я работаю в Курском музыкальном колледже-интернате слепых, концерт наших ребят Вы сейчас видели. Хочу Вам сказать большое спасибо за Ваши хорошие отзывы о наших ребятах. Это говорит и о том, насколько высококвалифицированный у нас преподавательский состав. Наши выпускники на 75% после окончания колледжа трудоустраиваются или же поступают в высшие учебные заведения. В последнее время много говорят об инклюзивном образовании...

Д.Медведев: Не только говорят, даже делают иногда.

А.Кривошлыкова: Да, а хотелось бы, чтобы ещё и делали, применяли этот принцип инклюзии при поступлении наших выпускников на работу, чтобы их обязательно брали на работу, чтобы их хотя бы вначале курировали, трудовой коллектив бы помогал им адаптироваться хотя бы первое время.

И ещё, конечно, хотелось бы услышать или обсудить, как будет решаться вопрос трудоустройства выпускников колледжей и интернатов, включая инвалидов, с предоставлением им достойной зарплаты и каких-то социальных льгот.

Д.Медведев: Вы имеете в виду свой колледж?

А.Кривошлыкова: И другие.

Д.Медведев: В отношении других, знаете, я вам так скажу: у нас всё-таки сейчас государство уже такое, когда все должны искать себе работу самостоятельно, и это абсолютно серьёзно. Когда речь идёт об инвалидах – это отдельная категория наших граждан, и вот о них должны заботиться и представители государства, и представители бизнеса.

Я не так давно – наверное, полгода назад, Максим Анатольевич (М.Топилин) принимал в этом участие – проводил совещание, специально посвящённое трудоустройству инвалидов. Это большая государственная задача, потому что, к сожалению, прежние формы трудоустройства перестали работать так, как это было при советской власти. Я специально собирал на этом совещании работодателей, бизнес, и каждый бизнесмен рассказывал, почему он готов или не готов брать инвалидов на работу. Особенно это касается, например, талантливых детей, таких как у вас. Я сказал уже, что очень важно, чтобы они не исчезли, чтобы они понимали, что их ведут. Поэтому что нужно делать? Необходима система государственного учёта таких детей и взрослых впоследствии, чтобы никто из них не пропал, не сгинул, чтобы мы понимали, что с ними происходит, с одной стороны. А с другой стороны, чтобы мы имели полную картину возможных заявок, где кто нужен. На это государство действительно должно тратить и силы, и деньги. Что касается трудоустройства после других форм образования, то тут пусть сами себе ищут работу. Это нормально абсолютно. Но по инвалидам мы эту программу обязательно будем делать.

А.Кривошлыкова: Но вот если именно наших детей как-то опекать и вести, то я думаю, что тут…

Д.Медведев: Вы знаете, я вам вот что скажу, Анна Ивановна. Я вчера видел вашего губернатора. Он сидел со мной, занимался огурцами с помидорами. Вот он должен вести, я не шучу нисколько. Михайлову (А.Михайлов – губернатор Курской области) передайте – пусть он этим занимается.

А.Кривошлыкова: Я просто хочу сказать, что они очень живо откликаются на любую помощь.

Д.Медведев: Я понимаю это. Просто нужно сделать так, чтобы было внимание не только сверху – чтобы этим занималось Министерство, просто чтобы этот реестр… Хорошо, что вы сюда приезжаете, но очень важно, чтобы на территории и Курской области (тем более у вас детки из разных мест), и в других регионах понимали, что есть такой ребёнок талантливый, но, к сожалению, слепой, которого потом нужно трудоустроить. Поэтому такой сквозной реестр крайне важен.

Е.Седулина (педагог-психолог государственного бюджетного учреждения социального обслуживания Ярославской области «Гаврило-Ямской детский дом-интернат для умственно-отсталых детей»):  Хочу в знак благодарности, в память о нашей сегодняшней с Вами встрече от наших детей, от моих воспитанников поблагодарить Вас и подарить Вам эту работу наших воспитанников.

Д.Медведев: Красота!

Е.Седулина: Да. Чтобы Вы помнили о нашей встрече, она сегодня действительно была необычная и решила очень много вопросов.

Д.Медведев: Очень много не решила, но, надеюсь, какие-то решила.

Е.Седулина: Спасибо большое.

Д.Медведев: Спасибо большое за добрые слова и за подарок. Очень красиво! Самое главное, что это всё руками сделано, а не как-то иначе, не на машине и не в одной из сопредельных стран, которая обычно такие вещи делает. Так что большое спасибо за это, Елена Николаевна.

А я, в свою очередь, вот что хотел сказать. Дорогие женщины, вы занимаетесь очень непростой деятельностью, будь то многодетные мамы или работники социальной сферы. Я просто хотел вам от имени огромного количества людей, которым вы помогаете, сказать большое спасибо за это, потому что мы должны иногда говорить друг другу приятные вещи, и не только к 8 Марта. Но с учётом того, что мы находимся в преддверии 8 Марта, я ещё раз хотел бы, чтоб вы передали наилучшие пожелания и вашим коллективам, всем женщинам, которые трудятся рядом с вами, ну и свои семьи поздравьте.

Ещё хотел бы сказать, что от меня будет маленький презент каждой из вас.