Выступление Д.Медведева:

Уважаемый господин Баррозу (Ж.Баррозу – Председатель Европейской комиссии)! Уважаемые коллеги! Уважаемые дамы и господа! Уважаемые участники конференции! Хотел бы поприветствовать вас в Москве и, конечно, поблагодарить за участие в нашей конференции «Россия – Европейский союз: возможности партнёрства». Игорь Сергеевич (И.Иванов – президент Российского совета по международным делам) уже сказал, что происходило за последние 10 лет, я тем не менее тоже некоторые вопросы наших взаимоотношений постараюсь охарактеризовать.

Действительно, 10 лет назад в Петербурге политики, дипломаты, эксперты договорились о создании четырёх общих пространств между Россией и Европейским союзом. Принятые затем дорожные карты, а это уже было в 2005 году, стали инструментом их реализации, определили повестку нашего сотрудничества. Теперь мы должны, просто даже исходя из исторических соображений, не говоря уже о других, понять, что изменилось в наших отношениях, – что удалось, а в чём причины неудач, какие выводы мы можем сделать на будущее, как нам дальше работать. Мне, конечно, очень приятно, что здесь как раз – и в зале, и непосредственно на этой сцене – присутствуют те, кто участвовал в 2003 году в Петербургском саммите. У каждого из нас, конечно, свои оценки сделанного, я поделюсь своими.

Вы наверняка знаете, какие дискуссии традиционно идут в России (это, если хотите, такой наш национальный спорт) по поводу актуальности европейского пути для модернизации России.

Есть у нас и свои евроскептики, европессимисты, которые призывают задуматься о том, что важнее для нашей страны – экономическая интеграция в Европе или наше присутствие в Азии, Китае, что для нас ценнее в данный момент. Хотел бы сказать, что география перестаёт быть фактором, который жёстко определяет экономический уклад, стиль жизни или профессиональные перспективы. Скорее страны делятся по поводу того или в связи с тем, насколько успешно или, наоборот, неуспешно они вписываются в мировые тенденции, насколько удачно они реализуют в глобальном мире свои преимущества.

Я не скрою, конечно, что кризис в Евросоюзе укрепил многих скептиков во мнении, что в XXI веке Европа переживает упадок, а Азия, наоборот, подъём, что центр мировой экономической активности перемещается от Атлантики к Тихому океану, что европейский проект оказался слишком громоздким, а Европа – не готовой к глобализации. Отсюда делается вывод, что будущее нашей страны прочно связывается с тихоокеанской цивилизацией. Я считаю такой взгляд абсолютно упрощённым, просто не могу с ним согласиться. Естественно, есть совершенно очевидные вещи: Европа и Азия нужны друг другу. Европейская и азиатская модели будут дополнять друг друга и в экономике, и в технологиях, и в культуре, их взаимозависимость будет возрастать. С точки зрения такого подхода крайне опасны сегодня распространённые в самых разных частях света настроения регионального эгоизма, представления о том, что какой-либо регион мира способен абсолютно самостоятельно решить все проблемы.

Проблем много. Сейчас чем все занимаются? Ситуацией на Кипре. Не скрою, хочу об этом сразу сказать, потому что всё равно эти вопросы будут: нам кажется, что предложенная схема урегулирования финансовых проблем вызывает, мягко говоря, удивление своей непредсказуемостью и непоследовательностью, она уже несколько раз подвергалась ревизии. Я сегодня залез с утра в интернет, смотрю, там очередной план В или С уже опубликован. Но в любом случае авторы таких идей не могут не понимать, что конфискационные меры, которые бьют по интересам вкладчиков, самих киприотов, вряд ли будут популярными. Вне зависимости от того, как будет преодолена, например, эта проблема, нам нужно обязательно смотреть вперёд и смотреть шире.

Ранее, я напомню, и МВФ, и другие международные организации неоднократно заявляли, что основная угроза сегодняшнему финансовому миропорядку заключается в отсутствии доверия. Я сам был свидетелем, сколько раз произносилось это слово, «доверие», на наших встречах – и на «восьмёрке», и на «двадцатке». Доверие, доверие и ещё раз доверие! Соответствующие слова можно найти во всех заявлениях основных международных форумов. Из-за кризиса доверия перестала работать система финансового посредничества, представленная, в частности, вкладчиками и коммерческими организациями стран «двадцатки». Её европейские участники приложили очень много усилий, чтобы преодолеть этот кризис, и мы это очень ценим.

По предложению Совета по финансовой стабильности были приняты соответствующие рекомендации по развитию национальных систем страхования депозитов. На этом фоне та схема, например, которая сейчас обсуждается по Кипру, выглядит абсолютно абсурдно. И мне кажется, здесь есть повод задуматься всем. Думаю, что в любом случае дальнейшие планы урегулирования вокруг Кипра Еврогруппа могла бы рассматривать и с участием всех заинтересованных сторон, включая и российские структуры.

Что я хочу сказать ещё? Конечно, выжить в одиночку в принципе можно, но процветание в сегодняшнем мире может быть только совместным. И теперь ещё несколько принципиальных замечаний.

Первое. Для России развитие сотрудничества с Евросоюзом – безусловный и долгосрочный приоритет. И не только в силу экономических связей, но и в силу того, что Россия была, есть и будет частью Европы – и географически, и, что я хотел бы особенно подчеркнуть, культурно-цивилизационно. Мы – европейская страна, которая протянулась, конечно, далеко на восток к берегам Тихого океана, к границам Китая и Кореи. За последние 20 лет мы очень сильно сблизились. Если судить по меркам XX века, просто беспрецедентно сблизились. Россия стала полноправным участником многих важнейших европейских институтов, в том числе Совета Европы. С началом формирования четырёх общих пространств наше сотрудничество приобрело качественно новую динамику.

Дополнительные возможности открылись после нашего подключения к ВТО. Евросоюз нам оказал в этом серьёзную поддержку, и мы это ценим и помним. Конечно, Правительству Российской Федерации ещё предстоит реализовать целый комплекс мер по адаптации нашей экономики к условиям ВТО. Но уже сейчас можно сказать, что активизировалась работа инвесторов, российских и европейских компаний на рынках друг друга. Наш товарооборот продолжает расти, он достиг рекордной отметки 410 млрд долларов. Евросоюз прочно удерживает позиции основного инвестора в российскую экономику: общий объём накопленных инвестиций превышает 260 млрд долларов, ну и российский бизнес кое-что проинвестировал в экономику стран Евросоюза – сейчас эти инвестиции составляют уже почти 75 млрд долларов.

Тем не менее давайте откровенно признаемся: Россия по-прежнему воспринимается всё-таки в большинстве европейских стран как нечто внешнее и отдельное от остальной Европы. И не мне всем вам напоминать, как медленно согласовываются позиции внутри Евросоюза, с каким скрипом это происходит. Не скрою, нам порой проще договариваться с отдельными европейскими государствами. Это не очень хорошо. Мне кажется, мы должны стараться изменить эту ситуацию. Есть проблемы, конечно, и у нас. Мы далеко не всегда способны понять логику наших партнёров, упускаем из виду важные детали, которые характеризуют веками складывавшуюся европейскую политическую культуру, то есть нам тоже есть чему учиться. От этого страдает самое главное – человеческие контакты и контакты внутри бизнеса. И, конечно, это плохо сказывается на различных предпринимательских процессах. Такой традиционный пример – это имплементация третьего энергопакета в Евросоюзе. Я вчера, общаясь с европейскими журналистами, говорил о том, что мы ведь никогда не говорили, что этот третий энергопакет – это плохо. Это дело Евросоюза, как регулировать эти энергетические потоки внутри. Просто желательно, чтобы в результате этого односторонние подходы не навязывались другим партнёрам. Нужно слышать их аргументы.

Столь же вдумчиво мы, конечно, подходим к подготовке нового базового соглашения между Россией и Евросоюзом, придаём большое значение этому документу, считаем, что он будет способствовать углублению сотрудничества в самых разных сферах, тем более что наши отношения давно переросли рамки действующего соглашения. Я напомню, оно было подписано почти 20 лет назад – в 1994 году.

Второе, что мне хотелось бы отметить. Можем ли мы отложить углубление нашего сотрудничества до лучших времен, например, до стабилизации финансовой ситуации? Мне кажется, что это просто неправильно. Потеря темпа опасна для обеих сторон, а вызов модернизации, я имею в виду не только модернизацию экономики, но и вообще всех других сфер, стоит перед всеми странами и регионами.

У нас разные стартовые позиции, однако, конструкции самих двигателей, которые приводят механизмы в движение, всё-таки у нас одни и гоночная трасса одна. Идёт, конечно, острая борьба, существует много проблем, но мы должны находить их решения. Для России отставание на этом треке, на этой трассе, если хотите, означает только одно – превращение в сырьевой придаток, глобальную или постоянную зависимость от цен на энергоносители и деградацию нашей научно-образовательной системы. Для Евросоюза последствия, может быть, менее драматические, но они тем не менее серьёзные: это хроническая стагнация в экономике, социальные конфликты, потеря конкурентных возможностей на многих перспективных мировых рынках. Неспособность справиться с вызовом модернизации может поставить в конечном счёте под угрозу и весь европейский проект.

Третье, о чём мне хотелось бы сказать, – очень важный вопрос. Кто мы в этом процессе друг другу – конкуренты или партнёры? Я уже говорил, в России очень часто можно услышать и от публицистов, и от аналитиков, да и не только в России, конечно: Европа, мол, проиграла модернизационную гонку, медленно, но верно превращается в такой индустриальный музей, надо ориентироваться на лидеров – либо нынешних (это Северная Америка), либо потенциальных, которые находятся в Восточной Азии. Да и в Европе, не скрою, бытует соображение о том, что Россия не способна предложить ничего существенного для модернизации. Если следовать этой логике, будет несложно представить, что мы будем и дальше дрейфовать в расходящихся направлениях. Есть ли альтернатива этому? Безусловно, есть. В основе современных процессов модернизации лежит не только и уж точно не столько ресурсная база, не производственные мощности и даже, как это, может быть, сегодня ни странно прозвучит, не валютно-финансовые позиции, а лежит прежде всего человеческий капитал. Он создаётся и в соответствующей культурной среде, и в определённой системе образования, и в научных центрах, а здесь Европе и России, конечно, есть чем гордиться – есть традиции, есть инфраструктура, есть научные школы, которые стимулируют развитие человеческого капитала, – и есть что предложить друг другу.

Собственно, для этого и появилась совместная инициатива «Партнёрство для модернизации». Я считаю, что это весьма хорошая инициатива. Важно, что заявленные здесь нами приоритеты во многом совпадают. Достигнутые результаты, да, они есть, но они пока, наверное, не так впечатляют, поэтому всем ведомствам, которые отвечают за эти процессы, нужно просто настойчивее преодолевать существующую инерцию, работать, чётко определять приоритеты, сфокусироваться на нескольких важных направлениях.

Ещё одну тему не могу не затронуть. Она такая у нас, к сожалению, тоже постоянная. К сожалению, мы не можем решить визовую проблему, а это один из основных барьеров развития человеческого капитала. Он сдерживает предпринимательскую активность и связи между людьми, стоит на пути научных и культурных контактов. В условиях беспрецедентной мобильности в современном мире, особенно среди делового сообщества, среди молодёжи, отмена виз просто бы изменила ситуацию.

Четвёртое, что мне бы хотелось заметить: в современном мире экономическая модернизация неотделима от модернизации социальной. Нам часто говорят, что в России, как и в Европе, социальная нагрузка на государство слишком велика, социальные издержки препятствуют эффективности экономики и нужно сворачивать социальные обязательства. Но это опасно. Как мы можем говорить о повышении эффективности социальных институтов, если мы свернём финансирование? Но с другой стороны, лишних денег ни у кого нет, поэтому эти вопросы одинаково актуальны и для России, и для Европы, и нужно активизировать сотрудничество и в науке, и в образовании, и в области культуры, и в здравоохранении, и, конечно, в развитии институтов гражданского общества, местного самоуправления, в управлении миграционными процессами. Мы можем и должны обсуждать друг с другом любые вопросы (и мы не закрыты от этого) – и судебную систему, и политические свободы, если это интересно, и положение с правами человека как в России, так и в странах Евросоюза, естественно.

Пятое, о чём мне хотелось бы сказать. Я знаю, что в повестке дня конференции есть тема соотношения сотрудничества между Россией и Евросоюзом и интеграционных процессов на постсоветском пространстве, прежде всего Таможенного союза. Мы считаем, что успехи России на европейском направлении должны стать дополнительным катализатором для евразийской интеграции. И нам кажется, что правильным и дальновидным, взаимовыгодным было бы развитие сотрудничества между Евросоюзом и формирующимся Евразийским экономическим союзом. В их основе – схожие задачи: это ликвидация барьеров, формирование прозрачной и комфортной среды для бизнеса, это то, чего мы придерживаемся в рамках правил ВТО и с учётом опыта Европейского союза. Наша цель – сформировать Евразийский экономический союз на универсальных интеграционных принципах и сделать это объединение открытым для сотрудничества с другими странами. Не скрою, мы самым внимательным образом смотрим за тем, как развиваются процессы внутри Евросоюза, для того чтобы принять лучшее из того, что было вами сделано, на вооружение.

В глобальном мире лидирующие позиции, как известно, ничем не гарантированы – ни опытом, ни богатством, ни грандиозными планами. Это относится и к отдельным людям, и к отдельным странам, и к целым континентам. В интересах России и в интересах Европейского союза, в интересах вообще посткризисного международного развития – строить наше партнёрство на стабильной основе, в перспективе формировать действительно общее экономическое пространство от Атлантики до Тихого океана. Это сверхамбициозный проект, но всем тоже понятно: без амбициозных целей движение вперёд невозможно.

Я уверен, что сегодняшняя конференция, как и завтрашняя, уже сегодняшняя, если говорить прямо, работа в формате «Правительство Российской Федерации – Европейская комиссия» станут новым шагом на этом пути.

Спасибо за внимание.

* * *

Заключительное слово Д.Медведева:

Как представитель принимающей стороны, я хотел бы сказать, что я согласен с подавляющим большинством тезисов, которые были озвучены моими коллегами. Только что мой коллега Жозе Мануэл Баррозу (председатель Европейской комиссии) говорил о корнях, причём о культурных корнях нашего партнёрства. Знаете, я сидел, слушал и думал: на самом деле это такие тривиальные вещи, но о них нужно говорить вслух – не только об экономике, не только о том, как скверно сейчас в зоне евро или в других местах. Об этом нужно помнить и говорить. И только что то, что было произнесено и про евро, и про ситуацию в экономике Евросоюза… Знаете, это очень важные вещи для нас, потому что эти сигналы всё равно считываются и нашими бизнесменами, и мы, безусловно, всё это самым внимательным образом анализируем, особенно с учётом того, что у нас довольно солидный пакет и в резервах помещён в евро. В общем, мы думаем об этом постоянно, поэтому даже в этом плане такие встречи крайне необходимы. Но, как сказал Жозе Мануэл, мы продолжим вечером и завтра утром.

Господин Фийон (Ф.Фийон – премьер-министр Франции с 2007 по 2012 год), на мой взгляд, очень чётко определил природу кризиса на Кипре и то, чего не нужно делать. И я об этом говорил, и мне очень отрадно, что мой коллега точно так же это оценивает, о чём мы договаривались, чего не делать в 2008-м, в 2009 году и чего нельзя делать в 2013-м. Потому что ничего не изменилось. Проблема доверия остаётся, и проблема обеспечения сохранности вкладов остаётся, если мы пока ещё считаем себя приверженными рыночной экономике и частной собственности.

Господин Шюссель (В.Шюссель – федеральный канцлер Австрии с 2000 по 2007 годы) очень важную тему затронул в отношении того, как мы работаем, включая механизм раннего оповещения о тех проблемах, которые возникают, о тех сложностях, которые мы имеем. Ведь на самом деле и тема Кипра развивалась действительно по своей динамике. Господин Баррозу  здесь сказал, что в декабре был разговор, потом были разговоры, значит, равно система раннего оповещения работает не очень хорошо и в Евросоюзе, и в наших стратегических отношениях она тоже не занимает должного места. Надо этим заняться.

Не могу не согласиться с господином Липпоненом (П.Липпонен – премьер-министр Финляндии с 1995 по 2003 годы), который сказал, что никто не идеален, но у нас есть набор ценностей, включая демократические ценности, которые нас должны объединять. Собственно, мы тоже на этом стоим. И также не могу не поддержать то, что было вами сказано в отношении того, что мы обязаны быть более прагматичными – это точно.

Господин Солана (Х.Солана – министр иностранных дел Испании с 1992 по 1995 годы, верховный представитель Европейского союза по общей внешней политике и политике безопасности с 1999 по 2009 годы) также затронул тему доверия и такого философского размежевания или противоречия между тактическим недоверием и стратегическим доверием. Мне кажется, это правильно. Даже расходясь в каких-то нюансах, расходясь в каких-то оценках – будь то политические события, Сирия та же, ещё что-то, – мы должны быть едины в главном. Только в этом случае у нас будет полноценное, конструктивное партнёрство, ориентированное в XXI век. В этом плане очень важна и наша совместная работа, о которой говорил господин Чимошевич (В.Чимошевич – премьер-министр Польши с 1996 по 1997 годы). И господин Фраттини (Ф.Фраттини – министр иностранных дел Италии с 2002 по 2004 годы, с 2008 по 2011 годы, заместитель председателя Европейской комиссии с 2004 по 2008 годы) говорил о конкретных результатах, что тоже немаловажно достигать, включая, например, визовые вопросы, которые были им упомянуты. Пока там окончательных результатов нет, хотя всё начиналось уже 10 лет назад. Да, движение есть, но мы им недовольны. Я думаю, что и многие европейцы им недовольны, поэтому здесь нужно просто двигаться вперёд и преодолевать те трудности, которые существуют.

Я всегда сочувствовал моим коллегам, которые работают в Брюсселе. 27 стран – это сложный объект для управления, это правда, и когда мы там с какими-то своими соображениями приходим и говорим: у вас это не получается, это не получается… Жозе Мануэл (Ж.М.Баррозу) мне говорит: «Слушай, а ты можешь себе представить, как 27 проектами управлять?» Это действительно очень сложно, но на самом деле это получается. И в этом плане то, что сказал господин Рюэ (Ф.Рюэ – министр обороны ФРГ с 1992 по 1998 годы), я тоже не могу не поддержать. Интеграция государств в Евросоюз была беспрецедентной, это на самом деле точно войдёт в копилку цивилизации. И пример евро вдохновляет, как бы сейчас ни ругали евро, в том числе в странах Евросоюза.

Мы очень желаем Евросоюзу преодолеть эти трудности и по практическим соображениям, и просто потому, что мы симпатизируем этому пути. Спасибо.