Стенограмма начала заседания:

Д.Медведев: Добрый день! Начнём с рассмотрения вопроса о мерах по повышению эффективности управления федеральным имуществом и обсудим проект соответствующей государственной программы. Как и другие государственные программы, он обсуждался с привлечением широкого круга экспертов, в целом был одобрен на заседании Экспертного совета при Правительстве 5 февраля текущего года. Я знаю, что многие предложения учтены были: речь идёт об управлении целыми отраслями и сферами экономики, крупнейшими российскими компаниями. Это касается и природных ресурсов, и объектов производственной и транспортной инфраструктуры. И, конечно, в современном мире крайне важным является и управление нематериальными активами, в том числе правами на интеллектуальную собственность. Без сокращения избыточного присутствия государства в экономике невозможно сформировать реальную конкурентную среду. Это тривиальность, но это именно так, и помнить об этом нужно всем. Эффективное по финансовым, социальным, по экологическим критериям использование государственной собственности необходимо и с учётом глобальных тенденций, которые существуют. Остановлюсь на нескольких принципиальных моментах.

Первое – по поводу самой приватизации. Политику по сокращению государственного сектора мы в целом проводим последовательно в течение нескольких лет. Что бы там ни говорили, всё равно государственный сектор сокращается, и в федеральной собственности должны оставаться только те объекты, которые необходимы для обеспечения стратегических задач государства, стратегических интересов нашей страны.

Ещё раз подчеркну, приватизационные процессы – это не только способ пополнения государственного бюджета, федерального, региональных бюджетов, что, конечно, важно. Прежде всего мы заинтересованы в приходе долгосрочных инвесторов или эффективных собственников, как обычно их называют, тех, кто обладает достаточными финансовыми и технологическими возможностями, тех, кто хорошо владеет управленческими компетенциями. Систему постприватизационного мониторинга для контроля за выполнением новыми собственниками своих обязательств необходимо запустить в самое ближайшее время.

Второе. Отчуждение имущества, которое востребовано в ходе приватизации, должно быть, конечно, выгодным для государства. И конечно, необходимо учитывать особенности конкретного объекта, состояние рынков, спрос со стороны инвесторов. Это, конечно, с другой стороны, не означает, что мы должны сидеть и ждать у моря погоды, образования наилучшей конъюнктуры, например, через 150 лет. Так мы ничего не продадим.

Мировой опыт показывает, что лучшие результаты достигаются, когда к продаже готовится не отдельное разрозненное имущество, а бизнес-единица как целое. Особенно важна предпродажная подготовка, то есть действительно профессиональная оценка активов, системная работа по повышению их капитализации и инвестиционной привлекательности. Доступ к торгам, процедуры их проведения должны быть упрощены. Информация о каждой значимой сделке, её результатах, конечно, должна быть доступна для общественного обсуждения. К таким сделкам очень значительный общественный интерес, это естественно. Это позволит уже на старте сделать приватизационный процесс более прозрачным, а так называемые административные риски во всяком случае если не снять полностью, то свести их к минимуму. В соответствии с государственной программой реформирование системы продаж должно быть завершено к 2018 году, лучшие практики должны быть проанализированы и получить распространение по стране.

Третье. Первоочередная задача – на основе единой системы учёта и мониторинга объектов федерального имущества (а она должна быть создана к 2015 году) нам нужно обеспечить его сохранность и целевое использование, я имею в виду имущество, естественно. Там, где необходимо, необходимо завершить оформление соответствующих прав, включая внесение сведений в реестр федерального имущества. У нас с этим ещё далеко не всё благополучно. Речь, конечно, идёт о земельных участках, которые находятся в федеральной собственности, а также об имуществе, которые составляют казну Российской Федерации.

Напомню, увеличение объёма жилищного строительства при одновременном понижении стоимости квадратного метра жилья – один из приоритетов деятельности Правительства на ближайшие пять лет. Решить эту задачу можно только в том случае, если за счёт строительства мы будем получать жильё экономкласса и будем строить инфраструктуру на земельных участках из федеральной собственности. Конечно, механизмы льготного использования и передачи таких участков ещё необходимо отработать, чтобы они реально вовлекались в оборот, чтобы на них реально возникала инфраструктура, чтобы они не омертвлялись и не превращались в объект коррупционных притязаний. И конечно, нужно обеспечить жёсткий контроль за конечными ценами на построенное жильё.

Четвёртое. Нам нужно улучшить уровень корпоративного управления в компаниях с государственным участием. Тема эта тоже постоянная, имею в виду расширение практики привлечения независимых директоров на конкурсной основе (этот институт у нас только формируется, и пока нельзя сказать, что мы обладаем достаточным корпусом независимых директоров), с учётом мнения, конечно, профессионального сообщества, с подтверждением квалификации общепризнанными международными сертификатами. В будущем в структурах управления, конечно, должны работать только профессиональные директора. Государственные служащие вообще в конечном счёте должны уйти из таких советов.

Для этих компаний должны быть утверждены ключевые показатели эффективности, средне- и долгосрочные программы развития. Практика независимой оценки качества корпоративного управления должна стать повсеместной.

Госкомпаниям, конечно, нужно активнее избавляться от непрофильного имущества. Практически все государственные компании (и большие, и маленькие) отягощены так называемыми непрофильными активами. Просто кто-то их не может продать, потому что, скажем, они не особенно кому нужны, а кто-то, наоборот, дорожит этими активами. Но делать это надо, потому что только это позволит улучшить структуру корпоративной собственности, привлечь дополнительные средства для финансирования программ развития и технологического обновления. Срок у такой работы тоже есть: это 2018 год. Обсудим все эти вопросы. Сегодня на заседании Правительства присутствует губернатор Ханты-Мансийского автономного округа Наталья Владимировна Комарова. Я слово ей дам после доклада Министра экономического развития.

Также мы рассмотрим законопроект, направленный на совершенствование системы регистрации актов гражданского состояния. Этим законопроектом расширяется перечень госорганов, которым предоставляются соответствующие сведения. Теперь всю информацию, скажем о новорождённых, будут получать территориальные органы Федеральной миграционной службы, Пенсионный фонд и ФОМС (Фонд обязательного медицинского страхования). Это позволит точнее контролировать демографическую ситуацию в регионах и создавать систему регистрации, более удобную для потребителей, кроме того – сформировать статистическую базу, которая отвечает международным принципам.

И ещё об одном, вполне резонансном, вопросе. Ряд депутатов Государственной Думы обратился с предложением о возвращении зимнего времени либо в постоянном варианте, либо с тем, что было раньше – двукратном переводе стрелок часов туда и обратно в год. Я напомню, что решение о переходе на летнее время было принято в 2011 году после тщательного изучения его возможных последствий для людей, для регионов, для экономики. Эту работу вёл тогда Минпромторг, другие ведомства. Решение было принято в соответствии с компетенцией Правительства. По результатам мониторинга, который был проведён несколько раз Правительством в последнее время, можно прийти к следующим выводам: сейчас число сторонников летнего времени и тех, кто хотел бы вернуться к прежнему порядку перевода стрелок 2 раза в год или зафиксировать на постоянной основе зимнее время, приблизительно одинаково, даже, может быть, чуть больше, тех, кто не желает никаких изменений. Поэтому однозначных подходов нет: это доказано опросами. Именно поэтому Правительство считает очередную корректировку в текущий период нецелесообразной. С другой стороны, решение, которое принимается сегодня, – это, конечно, не догма. За последние 100 лет, я посмотрел данные, которые мне подготовил Минпромторг и представило Правительство, порядок исчисления времени менялся в нашей стране, по-моему, 7 раз. Поэтому давайте, не дёргаясь, без излишней суеты поживём в этих условиях, будем и дальше вести мониторинг общей ситуации, ещё раз проанализируем доводы экспертов, врачей, позицию граждан, если она будет меняться, взвесим, иными словами, все «за» и «против», а пока сохраним существующий порядок.

Переходим к обсуждению повестки дня.

Первое – государственная программа. Докладчик, как я и сказал, – Министр экономического развития. Андрей Рэмович (обращаясь к А.Белоусову), прошу.

А.Белоусов (Министр экономического развития): Уважаемый Дмитрий Анатольевич, уважаемые коллеги! Рассматриваемый проект госпрограммы, включает три основные части. Первая – это новая концепция управления федеральным имуществом, которая призвана заменить действующую концепцию 1999 года.

Вторая часть – это система мероприятий по реализации данной концепции, соответствующие ключевые показатели эффективности и бюджет программы. И третья часть – это подпрограмма управления государственным материальным резервом.

Прежде чем перейти к характеристике задач, мероприятий, я хотел бы коротко охарактеризовать, что представляют собой сегодня объект управления и система управления госимуществом. Что относится к объекту управления? Только в части Росимущества на 1 февраля текущего года это 2325 акционерных обществ с госучастием, из которых 66 акционерных обществ включено в так называемый специальный перечень. Это 1795 ФГУП, более 20 тыс. учреждений, почти 250 тыс. объектов имущества казны, 238 тыс. земельных участков общей площадью более 553 млн га. По нашей предварительной оценке, совокупная номинальная стоимость всех указанных объектов учёта, отражённая в реестре федерального имущества, составляет на сегодняшний день около 12 трлн рублей. Но эта цифра, безусловно, занижена на порядок, постольку поскольку, по предварительным оценкам, рыночная стоимость этих активов превышает 100 трлн, может быть, даже больше.

Система управления федеральным имуществом включает в себя три основных элемента – нормативную базу, организационный механизм и ресурсы. К нормативной базе прежде всего относятся Концепция управления имуществом, которая, как я уже сказал, была принята Правительством в 1999 году, и ряд ключевых федеральных законов и нормативно-правовых актов Правительства, такие как закон «О государственных и унитарных предприятиях», закон «О приватизации» и ряд других законов. Хотел бы сказать, что сегодня в рамках проекта госпрограммы предлагается новая концепция управления и предусматривается разработка целого ряда законов. Всего программой предусмотрено принятие в течение ближайших пяти лет более 25 нормативных правовых актов, включая внесение изменений в федеральный закон о приватизации государственного муниципального имущества, федеральный закон о государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним и закон о государственных и муниципальных унитарных предприятиях.

Организационный механизм представляет собой прежде всего систему управления федеральным имуществом Росимущества. Это 83 территориальных управления с общей штатной численностью сегодня 4203 человека при среднем уровне оплаты труда, включая заработную плату и все виды поощрений и мотиваций, примерно 25 тыс. рублей в месяц. Кроме того, как известно, помимо Росимущества полномочиями по управлению федеральным имуществом в настоящее время обладают Министерство обороны и Управление делами Президента Российской Федерации. Отдельные полномочия в отношении своих подведомственных предприятий есть у государственных академий наук, ряда иных государственных органов и организаций. Часть федерального имущества была передана в государственные корпорации, такие как «Росатом» и «Ростехнологии». Хотел бы отметить, что единая целостная координация действий всех участников процесса управления имуществом в настоящее время практически отсутствует. И мы считаем, что новая концепция как раз является одним из шагов к построению системы управления федеральным имуществом, основанной на единых принципах и стандартах.

Что касается финансового обеспечения системы управления, то в части Росимущества это порядка 6,5 млрд рублей ежегодного бюджетного финансирования, а если говорить о дополнительных потребностях (я скажу чуть ниже), то это ещё примерно в годовом исчислении около 3 млрд. При этом общий объём поступлений от управления имуществом, скажем, в 2012 году составил 433,6 млрд рублей, из которых поступления от приватизации – 201,5 млрд рублей и перечисленные дивиденды – 212,6 млрд.

Уважаемые коллеги, я хотел бы остановиться на четырёх основных проблемах, которые сегодня, на наш взгляд, характерны для сферы управления госимуществом, и на решении этих проблем в рамках предлагаемого проекта государственной программы.

Первая ключевая проблема – это отсутствие представления о целевом назначении того или иного объекта государственного имущества, будь то акции, земельный участок или объект недвижимого имущества. Это приводит к обременению государства избыточными активами, коррупционными проявлениями и к простому, прямому перерасходу бюджетных средств, которые тратятся на содержание никому не нужных объектов. Иллюстрацией этой проблемы является следующая статистика: из 1795 ФГУПов, существующих на сегодняшний день, 148 предприятий не ведёт финансово-хозяйственной деятельности, 271 предприятие находится в процедуре ликвидации, а 264 предприятия – в процедуре банкротства. Суммарно это 683 организации, то есть более трети всех предприятий. И это при том, что в программу приватизации за последние три года в целях акционирования было включено всего 284 предприятия, 70% из которых уже преобразовано в акционерные общества.

При разработке программы приватизации федеральные органы, как правило, сначала до последнего мотивируют целесообразность сохранения подведомственных предприятий, а потом, когда оказывается, что эти предприятия банкроты и перестают вести деятельность, передают их в казну в ведение Росимущества. Примером этого, совсем недавним, является сельскохозяйственное ФГУП «Зеленогорское», подведомственное одному из федеральных органов власти, которое было доведено до предбанкротного состояния, а в настоящее время предлагается закрепить его за Росимуществом. Мы считаем, что нужно определить и закрепить за каждым объектом федерального имущества его целевую функцию и ввести презумпцию безусловного отчуждения имущества в случае, если целевая функция не определена. Просили бы в этой связи внести в протокол сегодняшнего заседания Правительства следующее предложение: Минэкономразвития в срок до 1 сентября 2013 года разработать и утвердить методические рекомендации по определению целевого назначения имущества, находящегося в ведении федеральных органов государственной власти и иных организаций, а федеральным органам исполнительной власти на основании указанных методических рекомендаций в срок до 1 января 2015 года определить целевую функцию для активов, находящихся в их ведении. Имущество, по которому органами государственной власти не будут определены целевые функции, мы предлагаем после 1 января 2015 года включать в программу приватизации автоматически, без согласования с федеральными органами власти.

Вторая проблема – это недостаточно эффективное управление отчуждением продажи имущества. В прошлом году при приватизации некрупных активов на аукционах в 75% случаев цена продажи имущества превышала начальную цену менее чем на 10%. А в 45% случаев имущество продано на аукционах по начальной цене. При этом при осуществлении крупных сделок с привлечением инвестиционных консультантов в среднем цена продажи акций получается вдвое выше первоначальной цены. Эта статистика свидетельствует о пока ещё недостаточной предпродажной подготовке при массовой приватизации, достаточно слабом информационном сопровождении продаж и низкой инвестиционной привлекательности приватизируемых активов.

Ключевые мероприятия по данному направлению включают в себя: первое – переход от продажи предприятий как набора объектов имущества к продаже бизнес-единиц (собственно то, о чём Дмитрий Анатольевич сказал во вступительном слове). Здесь мы говорим о применении дифференцированного подхода к продаже с учётом предварительного анализа рынка инвестиционных возможностей, спроса и регуляторной среды. Второе – это введение постприватизационного мониторинга и контроля: как наблюдение за результатом постприватизационного развития ставшими частными компаний, так и заключение соглашений с инвестором, в особенности при продаже объектов, осуществляющих социально значимую функцию. Недавний пример – заключение такого соглашения по Архангельскому траловому флоту. Третье мероприятие, точнее, группа мероприятий, – это обеспечение большей прозрачности и открытости приватизационных сделок. В принципе, мы считаем, что каждое обращение в суд по результатам осуществления процедур приватизации – это пример или индикатор того, что была осуществлена недостаточная процедура открытости и прозрачности данной сделки. И четвёртое – это приватизация земли: это – отдельная тема.

Хотел бы сказать, что сегодня создан организационный механизм приватизации, соответствующие полномочия даны комиссии под руководством Игоря Ивановича Шувалова (И.Шувалов – Первый заместитель Председателя Правительства). Но на сегодня отсутствует нормативный механизм, соответствующий закону, в том числе разрешающий изъятие земли у ФГУПов (неиспользуемой земли) в досудебном порядке. Документ должен быть подписан, мы надеемся, должен быть принят (он сейчас находится в Думе) в I квартале текущего года.

Третья проблема – это недостатки управления имеющимися объектами имущества. Речь идёт в первую очередь об управлении акциями хозяйственных обществ и объектами казны. Здесь достаточно много было сделано за последние два года, но ещё больше предстоит сделать. Как известно, в течение последних нескольких лет проводилась политика привлечения профессиональных директоров в состав органов управления акционерными обществами с государственным участием. В 2011 году в состав органов управления примерно 700 акционерными обществами с государственным участием, включая общества специального перечня, включено 1,5 тыс. профессиональных директоров, из которых 362 независимых директора и 1143 профессиональных поверенных. В целом, несмотря на внедрение указанных новаций, качество управления акционерными обществами остаётся достаточно низким. Из учтённых в реестре федерального имущества 2325 акционерных обществ 144 не ведёт финансово-хозяйственной деятельности и ещё 264 находится в процедурах банкротства. В большинстве стратегических обществ не определены ключевые показатели эффективности, увязанные с принятыми положениями о вознаграждении руководящего состава. Могу сказать, что из 66 акционерных обществ, включённых в спецперечень, решения по ключевым вопросам управления которых принимаются на основании директив Правительства, только в 20 обществах утверждены положения о вознаграждении и в 18 утверждены KPI (Key Performance Indicators – ключевые показатели эффективности) в увязке с принятыми положениями о вознаграждениях. Что предлагается сделать?

Первое – расширить практику привлечения профессиональных директоров в госкомпании, в том числе в дочерние и зависимые общества вертикально интегрированных холдинговых структур и предприятия оборонно-промышленного комплекса. С учётом ревизионных комиссий у нас сейчас доля госслужащих в органах управления госкомпаний составляет 65%. К началу 2015 году планируется снизить эту цифру более чем вдвое – до 30%, из которых основная часть будет работать в ревизионных комиссиях.

Второе – в обязательном порядке утвердить в каждой госкомпании долгосрочную стратегическую программу развития. При этом соответствующие программы должны быть увязаны с целевой функцией, поставленной государством и обществом перед данным акционерным обществом, и стратегией развития отрасли. Сегодня из 66 обществ спецперечня только в 42 есть комитеты по стратегии, а программы утверждены только в 31. Мы планируем завершить данный процесс, с тем чтобы 100% обществ, стратегических обществ прежде всего, имели соответствующие долгосрочные программы к 1 января 2016 года.

Третье, как я уже сказал, – это утверждение чётких и администрируемых KPI, причём они должны быть увязаны с системой вознаграждений менеджмента компаний и показателями финансово-хозяйственной деятельности. Для стратегических обществ этот процесс должен быть также завершён к началу 2016 года.

И четвёртое направление, крайне важное, – это обеспечение надёжного управления и содержания объектов имущества казны, включая опасные объекты, в том числе законсервированные газовые скважины, арестованные суда и иные объекты. У нас сегодня, могу сказать, существует катастрофическое, на наш взгляд, недофинансирование объектов казны, что приводит к хроническому аварийному состоянию социально значимых объектов, которые находятся в казне. На содержание примерно 90 тыс. объектов Росимуществом в рамках бюджета на 2012 год выделен 181 млн рублей, то есть примерно 2 тыс. рублей на один объект.

И четвёртая проблема – это недостаточная эффективность самóй вертикали управления госимуществом. Решение этой проблемы, в каком-то смысле, является наиважнейшим. Не являются секретом факты многочисленных правонарушений, совершённых в сфере управления государственным имуществом самими сотрудниками Росимущества. Так, только за последние два года из 83 территориальных управлений Росимущества в 10 возбуждены уголовные дела в отношении руководителей и заместителей руководителей территориальных управлений. То есть фактически территориальные органы Росимущества подвергнуты децимации. Неэффективность вертикали управления федеральным имуществом приводит к утрате этого имущества в силу недобросовестных действий как третьих лиц, так и государственных служащих. В результате Росимущество вынуждено выходить в суд уже после совершённых правонарушений, оспаривая состоявшиеся сделки и возвращая федеральное имущество. Могу сказать, что центральным аппаратом Росимущества (это 20 человек судебного отдела) и его территориальными органами (это ещё примерно 100 человек по всей России), обеспечивается работа по защите имущественных прав и законных интересов, при этом количество судебных дел с участием Росимущества составляет порядка 20 тыс. в год, а соответственно, нагрузка на одного сотрудника судебных отделов составляет 150 судебных дел в год. Могу сказать, что из таких наиболее громких примеров судебных дел по защите имущественных интересов Российской Федерации, можно было бы привести дела в отношении объектов культурного наследия, расположенных в центре города Москвы. Например, чиновники территориального управления Росимущества в городе Москве регулярно передавали предприятиям на праве хозяйственного ведения объекты недвижимости, в том числе исторические здания, объекты культурного наследия и федерального значения. Госпредприятия выступали в роли поручителей перед банком по миллионным кредитам, далее кредиты не погашались, стороны обращались в суд, но не в государственный, а в частный – в третейский суд при ЗАО «Юридическое общество Фемида», который выносил решение о взыскании кредита с поручителя. В итоге имущество продавалось практически с молотка, передавалось добросовестному приобретателю, как правило, офшорной компании, а государство его теряло без всякого замещения. Так могли быть потеряны 28 памятников архитектуры в центре Москвы, в том числе ансамбль Рогожской ямской слободы XIX века (18 зданий на Школьной улице), палаты XVII-XVIII веков на Кожевнической улице, Дом Долгоруковых середины XVIII века в Колпачном переулке, усадьба Снегирёва первой четверти XIX века на Плющихе и так далее. Дело дошло до того, что в эти сделки попали даже церкви, например, храм Святых апостолов Петра и Павла в Ясеневе.

Д.Медведев: И где эти участники все?

А.Белоусов: Я сейчас скажу. Участники сейчас находятся в рамках уголовного процесса. Это руководитель московского теруправления. Сейчас большинство этих федеральных объектов, памятников истории и культуры возвращено в собственность Российской Федерации, по другим продолжаются судебные разбирательства. Что предлагается сделать в этой части? Первое – это обеспечить сквозной учёт и контроль на основе IT-технологий всех процессов и процедур управления на любом этапе и уровне, включая территориальные органы. Второе – это обеспечить информационную прозрачность работы Росимущества через предоставление публичного доступа к данным об объектах учёта федерального имущества.

В текущем году планируется завершить инвентаризацию федерального имущества, и это должно обеспечить основу для формирования полных и достоверных сведений об объектах управления, но и, что важно, высветить «серые» зоны организации учёта федеральной собственности, включая непредставление объектов к учёту или искажение существующих данных. Третье – это определение и персональное закрепление зон ответственности сотрудников Росимущества. Сегодня такая система ответственности отсутствует. Такой подход, мы считаем, позволит перейти от работы в режиме устранения уже допущенных ошибок, ведущих к судебным делам, к режиму оперативного решения возникающих проблем. И четвёртое – это организация специального подразделения внутреннего контроля в Росимуществе, если угодно – службы собственной безопасности, которой предстоит обеспечить внедрение контрольных механизмов для исполнения принятых регламентов, процессов и процедур. Одним из ключевых показателей госпрограммы в этой части является практически полный переход к 2018 году к работе со всеми информационными потоками в электронном виде, включая юридически значимый оборот. Это позволит в полной мере обеспечить необходимый уровень прозрачности и контролируемости всех процессов.

И в заключение несколько слов о ресурсном обеспечении госпрограммы. Объём финансовых ресурсов из средств федерального бюджета, предусмотренных для реализации госпрограммы, на период с 2013 по 2018 год составит 33 млрд рублей, из них 16 млрд предусмотрено до 2015 года. Дополнительное финансирование, которое предусмотрено госпрограммой в случае появления дополнительных возможностей федерального бюджета, составит в общей сложности 19 млрд рублей, из которых 9 млрд (9,4 млрд) приходится на 2013–2015 годы.

Основные мероприятия, требующие дополнительного финансирования, – это ликвидация особо опасных объектов казны, а также финансирование содержания объектов казны (это 2013–2018 годы, соответственно, 6 млрд и 6,9 млрд), это оформление документов технической инвентаризации, регистрации вещных прав, оформление документов кадастрового учёта земельных участков (в 2013–2018 году это 891 млн, из них примерно половина в 2013–2015 годы). Без этих последних денег мы не сможем преобразовать ФГУПы в акционерные общества просто потому, что не зарегистрированы должным образом соответствующие права.

При подготовке проекта концепции госпрограммы проводилось широкое обсуждение проектов как с экспертным и бизнес-сообществом, так и с органами государственной власти. Проект госпрограммы обсуждался на Открытом правительстве, обсуждение было достаточно острым, касалось в основном четырёх вопросов – собственно возможностей выполнения поручений Президента и Правительства и необходимых условия для выполнения этих поручений в части выхода государства из участников компаний несырьевого сектора к 2016 году, декриминализации процессов отчуждения и управления федеральным имуществом, управления и учёта нематериальных активов и необходимости создания единой системы управления федеральным имуществом.

По первым двум вопросам мы считаем, что госпрограмма даёт достаточно полный ответ. По вопросу управления и учёта нематериальных активов мы договорились, что мы ещё дополнительно поработаем с Роспатентом. Что касается создания сегодня единой организационной системы управления федеральным имуществом, мы считаем это нецелесообразным. Нам сначала всё-таки надо разобраться с тем, что происходит в системе Росимущества, выработать стандарты, а потом, возможно, если будут такие решения, распространить их на другие органы, которые выполняют аналогичные функции.

В целом концепцию поддержало 25 федеральных органов государственной власти, включая Управление делами Президента, Минобороны, Минпромторг, Минкультуры и целый ряд других. Проект государственной программы был согласован с Минфином, и итоговая концептуальная часть формально согласована с Минфином, Минтрансом и Минпромторгом. Просим подержать.

Д.Медведев: Спасибо, Андрей Рэмович. Пожалуйста, давайте, как договаривались, сначала дадим слово Наталье Владимировне Комаровой (губернатор Ханты-Мансийского автономного округа – Югры), а потом уже пообсуждаем. Пожалуйста, Наталья Владимировна!

Н.Комарова: Добрый день, уважаемые коллеги, Дмитрий Анатольевич, члены Правительства! Спасибо за предоставленную возможность принять участие в обсуждении этого вопроса. Объективно пальма первенства в создании показавших свою эффективность практик, востребованных у нас на местах, – у федеральных органов власти. И рассматриваемая сегодня программа нацелена на улучшение дел в целом ряде очень важных направлений. По сути, она предусматривает и механизмы реализации готовящейся доктрины по управлению государственным имуществом. Мы ждём её для использования при формировании собственных моделей управления имуществом.

В отношении программы я хочу обратить внимание на ту её часть, которая касается развития, совершенствования федеральных баз, отраслевых баз данных. На мой взгляд, это крайне важная часть для регионов, потому что требуются очень серьёзные и работоспособные механизмы взаимодействия этих баз данных. Приведу конкретный пример, который, на мой взгляд, подтверждает эту целесообразность. У нас в округе сформирован портфель инфраструктурных институционных проектов, в частности связанных со строительством двух мостов через Обь. Инвестиционная ёмкость этих проектов – 46 млрд рублей. Продвигая их, крайне важно дать инвестору полную картину актуального инфраструктурного контура региона вне зависимости от того, в чьей собственности находится то или иное имущество, которое так или иначе тяготеет к реализации этого проекта. Это возможно при наличии единого системно обновляемого реестра всего имущества, которое находится на территории автономного округа. В настоящее время такой возможности нет, и объекты недвижимости, находящиеся в федеральной, региональной, муниципальной собственности, управляются раздельно.  В этой связи замечу: у нас в округе есть опыт синхронизации отраслевых и муниципальных баз данных по развитию территории, и он реализован в проекте «Территориальная информационная система Югры», ТИС Югры так называемая, которая может быть крайне полезной для формирования, как сказано в программе, новых каналов взаимодействия субъектов управления федеральным имуществом, потенциальных инвесторов и общественности путём развития единого общедоступного, цитирую, информационного ресурса по управлению федеральным имуществом.

Уже сегодня в нашей системе мы активно развиваем публичный сегмент, дающий для инвестора, бизнеса, населения целостную картину, например об объектах, которые подлежат приватизации, свободных или занятых земельных участках и так далее. А в перспективе система может стать каркасом и для региональной детальной инвестиционной карты, входящей в состав такой общероссийской карты, о которой говорил в своём Послании Федеральному Собранию Президент Владимир Путин. Плюс наша система технически позволяет налаживать системное взаимодействие с населением и профессиональным сообществом, по сути, по технологии краудсорсинга, аккумулируя предложения и лучшие практики, обеспечивающие общественный контроль. Предлагаю использовать наш регион и нашу территориальную информационную систему, в том числе открытый её сегмент, и даже прежде всего открытый её сегмент, в качестве пилотной площадки для взаимодействия по стыковке, наполнению информацией федеральной и региональной баз данных. Думаю, что форматы такой системной стыковки баз данных нужно налаживать уже сейчас, при запуске государственной программы, чтобы не создавать искусственных информационных барьеров между Федерацией и регионами, а потом их преодолевать, дополнительно затрачивая в том числе и финансовые ресурсы.

В завершение отмечу, что на начало этого года стоимость имущества автономного округа составляет свыше 310 млрд рублей. Состав этой собственности в последнее время мы существенно изменили прежде всего за счёт приватизации. В предыдущем году мы продали государственное имущество на 14,5 млрд рублей. Доход от использования имущества составил ещё 1,2 млрд рублей. Поэтому мы, безусловно, заинтересованы в эффективной реализации подходов, которые закреплены в представленной министром программе. Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо, Наталья Владимировна. В общем, это показывает то, что приватизация – это не только дело федеральных властей, это наша общая забота, тем более что в конечном счёте выгодоприобретателями как раз должны быть жители регионов.

Пожалуйста, коллеги, кто хотел бы прокомментировать доклад, выступление и какие-то соображения дать, если надо? Пожалуйста, Аркадий Владимирович (обращаясь к А.Дворковичу).

А.Дворкович (Заместитель Председателя Правительства): Спасибо. Я поддерживаю представленный проект госпрограммы и хочу обратить внимание только на два вопроса. Первый – это система формирования советов директоров или наблюдательных советов в компаниях с государственных участием, работа с кадровым резервом, который в том числе является основой для подбора соответствующих кандидатов на постоянной основе, не только в момент, когда идёт соответствующая кампания по выдвижению кандидатов, но и в течение всего года с целью выявления людей, наиболее квалифицированных для осуществления соответствующей деятельности в качестве либо независимых директоров, либо поверенных со стороны государства. И вторая составляющая – это работа с советами директоров или наблюдательными советами в процессе осуществления их деятельности: при выводе госслужащих, руководителей высокого ранга из совета директоров возникает зачастую вакуум во взаимодействии между компаниями и органами госвласти. Наличие постоянного механизма взаимодействия – регулярных встреч, консультаций в выработке позиций – является принципиально важным для эффективного управления соответствующими компаниями.

Вторая тема касается взаимодействия федеральных властей и регионов. У нас в ряде отраслей есть практика передачи имущества из федеральной собственности в собственность субъектов Российской Федерации. Это касается аэропортов, ряда других объектов, и иногда это приводит не к повышению эффективности управления федеральным имуществом, а просто является способом ухода от приватизации. С моей точки зрения, нужно изначально при принятии решения о реализации таких сделок определять цель управления этим имуществом, как и для объектов, которые остаются в федеральной собственности, чтобы у нас была полная ясность, каков конечный результат – будет приватизироваться этот объект, будет оставаться в региональной собственности в силу его стратегического характера для региона или управляться каким-либо иным образом. Спасибо.

Д.Медведев: Пожалуйста (обращаясь к М.Абызову).

М.Абызов (Министр Российской Федерации): Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! Рассматриваемый вопрос о принятии соответствующей госпрограммы проходил широкое экспертное и общественное обсуждение. Как сказал Андрей Рэмович в своём докладе, на протяжении пяти месяцев эта работа велась и на площадках Министерства экономического развития, Росимущества, Правительства Российской Федерации, экспертного совета. Хотел бы отметить, что в ходе подготовки этой программы поступило более 8 тыс. предложений и замечаний к ней, которые были соответствующим образом на площадке Росимущества обсуждены, разбиты по соответствующим направлениям и отражены в принимаемом сегодня документе. Ни один правительственный документ столь широкого резонанса общественного, обсуждения не получал – 8 тыс. замечаний и предложений, это было много. Большая работа министерством проведена, я хотел бы поблагодарить за то, что это было абсолютно профессионально и кооперабельно. Экспертный совет работал с сентября над этой программой, и надо сказать, несмотря на ту характеристику, которую дал Андрей Рэмович (А.Белоусов), острые обсуждения, он пришёл к единодушному мнению, что эта программа является прорывом. Качество программы очень высокое, есть современные технологии государственного управления, которые в ней отражены, чётко разбита по целям, задачам, показателям эффективности и, собственно говоря, является своего рода образцом таких современных технологий в госуправлении, с точки зрения экспертного совета. Я хотел бы отметить это на заседании: много времени посвящалось работе в этом направлении. Здесь есть и отражены вопросы информационной открытости, и в том числе совершенствования системы предоставления информации в формате открытых данных, и эта работа будет продолжена в рамках этой госпрограммы. Соответствующие параметры и разделы учтены по предложению экспертов, есть большая возможность для общественного и гражданского контроля.

Из вопросов, которые в том числе Андрей Рэмович отметил, которые хотелось бы дополнить к предложенному документу. Первое – вопрос федеральных унитарных предприятий. Мы находимся в замкнутом круге по унитарным предприятиям. С одной стороны, мы понимаем, что их надо изжить как класс: это несовременная и недопустимая форма владения государственной собственностью, непрозрачная для федеральных органов исполнительной власти, непрозрачная для контроля, которая формирует большие возможности для различного рода злоупотреблений. С другой стороны, для того чтобы изжить как класс, необходимы деньги для регистрации имущества. И в этом отношении категорически поддерживаю Андрея Рэмовича (Белоусова) в том, что программа требует дополнительного финансирования: в рамках сегодняшних бюджетных ассигнований, 6,5 млрд рублей в год, это невозможно сделать, мы не выйдем из этого круга. И деньги не совсем большие, это курица, которая несёт золотые яйца, и её надо кормить. Поэтому при пересмотре бюджета в апреле, при корректировке, я просил бы учесть первоочередные возможности дополнительного финансирования средств, в том числе для регистрации имущества и перевода унитарных предприятий в форму акционерных обществ. До этого момента мы считаем возможным дать соответствующее поручение в рамках сегодняшнего рассмотрения или в рамках отдельного совещания, подготовить предложения по совершенствованию законодательства, направленные на обеспечение и распространение в деятельности унитарных предприятий норм, принятых для акционерных обществ, которые позволяют контролировать сделки с заинтересованностью, прозрачность и оценку имущества отчуждения.

Второе предложение: для органов исполнительной власти мы считаем необходимым разработать соответствующий стандарт по управлению федеральным имуществом. Мы 5-го числа  нашли общее решение, что Министерством экономического развития такой стандарт может быть разработан и он может стать частью государственных программ для других министерств и ведомств, потому что без единого стандарта, без соответствующего поручения и решения Правительства эффективность управления собственностью другими министерствами в единообразном режиме будет затруднена.

И последнее. С учётом большого общественного резонанса и значимости этой программы я считаю, что Правительство могло бы рассмотреть возможность ежегодного рассмотрения итогов исполнения этой программы на заседаниях Правительства, для чего необходимо в течение двух месяцев разработать формат и техническое задание на подобный ежегодный отчёт. Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо. Пожалуйста, есть ещё соображения? Прошу вас.

В.Мединский (Министр культуры): Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Прозвучал яркий пример по предотвращению хищения памятников архитектуры, но та совместная работа, которую мы сейчас вели с Росимуществом, показала, что есть масса гораздо более простых и примитивных схем, когда фактически памятники культуры уходят из-под контроля государства и разрушаются. Либо акционерное общество обвешивается мнимыми долгами, и потом возбуждается процедура банкротства, либо просто имущество, висящее на ГУПах, как было правильно сказано, абсолютно непрозрачно сдаётся за полкопейки в пожизненную аренду, а то и передаётся безвозмездно. Всё это делается под эгидой якобы восстановления памятников, которого реально не происходит. Поэтому внимательно анализируя эти полгода, что у нас творится с памятниками культуры, вывод один: подход программы совершенно верный – чем меньше государство занимается непосредственно хозяйствованием на памятнике, тем, нам кажется, лучше. Задача государства – обеспечить соблюдение охранных обязательств. А хозяйствованием должен заниматься частник, который приобретает это на рыночных условиях либо берёт на рыночных условиях в аренду, поэтому я прошу дать поручение Министерству экономического развития и нам, Министерству культуры, ускорить подготовку программы по оптимальному использованию и сохранению собственности государства и сохранению охранных обязательств по памятникам культуры. Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо, Владимир Ростиславович. Среди членов Правительства нет больше желающих?

С.Гаврилов (депутат Государственной Думы): Разрешите? Спасибо, Дмитрий Анатольевич. Мне хотелось бы сказать, что всё правильно сказал Андрей Рэмович, кроме одного. Он забыл упомянуть, что программа проходила обсуждение 2 раза в парламенте России, и это правильно, вполне в духе совещания, которое Вы проводили 22 января в Горках. Должен сказать, что программа нашла единодушную поддержку, по сути, все наши предложения были учтены, мне хотелось бы обратить внимание на два. Первое: конечно, нереально требовать от Росимущества и Росреестра эффективного составления единой базы по учёту: у нас только 940 тыс. объектов, плюс ещё неизвестно, сколько неучтённых и без нормального финансирования. Я хотел бы просто обратить внимание, что мы готовы максимально поддержать, если будут соответствующие предложения от Минфина или Минэкономразвития.

Второе. У нас достаточно успешный опыт привлечения инвестконсультантов к предпродажной подготовке. Может быть, имело смысл пригласить ряд прежде всего отечественных, серьёзных инвестконсультантов к выработке стратегий для компаний с госучастием и мониторингу их текущей деятельности по основным серьёзным решениям? И хотелось бы также сказать, что, наверное, было бы правильно, Дмитрий Анатольевич, если бы задачи решения прозрачности, эффективности и повышения привлекательности по крупным сделкам и по привлечению инвесторов решались бы в том числе в высшем законодательном органе страны, как это делается во всех значимых парламентах мира, в том числе с включением доходов от приватизации в доходную часть бюджета, неналоговую часть бюджета, с фиксированием суммы. Я думаю, это привело бы к росту интереса со стороны инвесторов и повышению привлекательности и прозрачности нашего процесса. Спасибо.

И по поводу предложения Минкультуры: мы готовы рассмотреть закон по особенностям оборота объектов культурного значения в ближайшее время.

Д.Медведев: Спасибо. Есть ещё желающие? Нет? Хорошо, тогда давайте подведём итог.

Программа действительно важная. Я согласен с тем, что она в целом неплохо проработана. Она получила экспертную оценку. Поддерживаю предложения, которые у профильного министра прозвучали, в том числе по методическим рекомендациям: чтобы их разработать, скажем, до сентября по целевому назначению имущества, которое находится в государственной собственности и, допустим, до 2015 года определить вообще целевую функцию имущества, которое находится на балансе органов исполнительной власти. Правильно я понял, да? Если после 2015-го это не определено, то такое имущество практически без каких-либо специальных обсуждений приватизировать. Но что-то мне подсказывает, что наши федеральные органы исполнительной власти смогут до 2015 года целевую функцию такую определить. Потому что была бы поставлена задача что-то удержать – целевая функция всегда найдётся. Поэтому хотел бы вернуть вам ваше предложение и сказать, что нужно оценить и постараться отсепарировать, отделить такие нормальные целевые функции от целевых функций, смысл которых в прикрытии отказа от приватизации.

Теперь в отношении того, что коллеги здесь называли. И по постприватизационному контролю я согласен, но это и у Андрея Рэмовича (А.Белоусов) звучало, и, конечно, по прозрачности самих процедур (коллеги только что выступали, об этом тоже говорили), по необходимости считать доходы от приватизации. Это всё тоже крайне важно, как и целевые показатели соблюдать. Конечно, они зависят от рынка, но тем не менее на какие-то позиции мы должны ориентироваться. По ежегодному отчёту в отношении сделок с приватизацией, проведённых по программе, и вообще по исполнению самой программы, мне кажется, это тоже в целом разумная мысль, потому что это в целом очень важный показатель того, в каком направлении движется наша экономика. Можно это тоже было бы поддержать.

По объектам культуры, то, что было сказано Министром культуры. Нам действительно нужно разобраться в том, где заканчивается, собственно, охранная деятельность по охране облика того или иного памятника архитектуры, памятника культуры и где начинается эксплуатация соответствующего здания, которое может находиться в безобразном состоянии. И эта проблема для огромного количества наших регионов, особенно для крупных регионов, где есть исторические памятники. Я не знаю, программа здесь должна быть, какой-то нормативный акт, о котором коллеги говорят, на уровне закона, ещё что... Давайте подумаем, но, конечно, нам нужно добиться такого положения, которое существует в большинстве современных государств, когда частники дают деньги на поддержание зданий, а государство следит за тем, чтобы их архитектурный облик, их культурное назначение, изначальное во всяком случае, по возможности сохранялись. Если это невозможно, то сохранялся бы как минимум внешний облик и какие-то элементы внутреннего убранства. Потому что в противном случае мы в наших городах, особенно в таких, как Петербург, Москва, получим просто стареющие, разваливающиеся музейные здания, которые никто не хочет брать. Их и сейчас берут с неохотой. В этом плане нам пора пойти навстречу приобретателям, иначе мы просто потеряем всё.

В отношении профессиональных директоров поддерживаю идею дальше развивать этот институт. Я сказал в своём вступительном слове: действительно, сейчас пропорция ещё в пользу государственных служащих, притом это не самые, может быть, значимые фигуры, но тем не менее это государственные служащие. Эту пропорцию нужно развернуть в обратную сторону – госслужащие пусть сидят в основном в ревизионных комиссиях, там их присутствие как контролёров оправданно, а, конечно, ключевые корпоративные решения должны принимать люди: а) не обременённые государственными обязанностями; б) профессионально подготовленные, но в необходимых случаях действующие на основе государственных инструкций, то есть тех самых директив, которые утверждают представители государства, и в этом смысле они, естественно, от них не вправе уклониться.

И последнее. У нас прошла кампания по выдвижению в советы директоров. Не могу сказать, что я доволен, как она прошла, потому что очень долго всё согласовывалось. Считаю, что здесь должно быть более открытое и более продуктивное обсуждение кандидатур в советы директоров как внутри Правительства, так и у Правительства с Администрацией. Нужно быстрее работать, а не перетаскивать канат в разные стороны. Ну это так – замечание внутреннего порядка, но для того чтобы его все услышали тоже. 

<…>

* * *

По завершении заседания Правительства Министр промышленности и торговли Денис Мантуров ответил на вопросы журналистов

Д.Мантуров: Добрый день всем! Коллеги, вы уже сегодня слышали, что принято решение Председателем Правительства в части сохранения сегодняшнего порядка по времени. Соответственно, было дано поручение Минпромторгу, ответственному за подачу точного сигнала времени в России, поскольку Министерство отвечает непосредственно за точный сигнал времени и проведение мониторинга, анализа в части того, какой из форматов лучше – зимнее время, или летнее время, или формат сезонного перевода стрелок часов... Но сегодня Дмитрий Анатольевич абсолютно чётко сказал, что единой позиции и среди опрошенных, соответственно, не наблюдается: примерно поровну разделились мнения, поэтому имеет смысл продолжать оставаться в том формате, который у нас есть сегодня, – формате летнего времени. И, как Дмитрий Анатольевич уже сказал, это не догма, это не означает, что мы не можем вернуться к разным другим вариантам. Мы будем продолжать осуществлять мониторинг в этой части и, соответственно, исходить из того, что сегодня можно жить в том формате, который принят, – летнего времени. Пожалуйста.

Вопрос: Денис Валентинович, если позволите, хочу уточнить один маленький момент. Дмитрий Анатольевич сегодня сказал, что в текущий момент нецелесообразно возвращаться к этому вопросу. Но в текущем моменте мы как раз сейчас будем вступать в летнее время…

Д.Мантуров: Мы сейчас в летнем времени с вами.

Реплика: Да, и если бы мы переходили, то мы бы переходили на летнее время в любом случае.

Д.Мантуров: Мы с вами никуда пока не переходим.

Вопрос: Значит ли это, что возврат к обсуждению этой темы будет ближе к осени? Это первый момент. И второй момент: докладывал ли Минпромторг свою позицию Президенту по этому вопросу?

Д.Мантуров: Что касается осени - в данном случае так вопрос не стоит: осенью или зимой, или следующим летом, или весной. Нужно пожить, отмониторить ситуацию и понять, какие имеются на сегодняшний день или завтра последствия принятого ранее решения. Я могу сказать откровенно: это даже исходит из опроса.  Спросите, например, своих друзей: у кого какое решение на этот счет, для кого более комфортный вариант – жить в зимнем времени или в летнем или 2 раза в год менять. Наверное, в какой-то ситуации, когда вы летаете в Европу, разница во времени достаточно серьёзно ощущается. Если вы летите, скажем, на Ближний Восток, у нас нет разницы во времени вообще. Соответственно, если Юго-Восточная Азия и какие-то близлежащие страны – тоже. Кто-то вообще не переводит время. Поэтому это всё очень индивидуально…

Вы историю знаете, откуда взялся вопрос по переводу стрелок часов? Первая идея пришла Бенджамину Франклину в 1784 году, когда он был послом США во Франции. Он опубликовал открытое письмо парижанам относительно того, что давайте перейдём на летнее время, для того чтобы сэкономить на свечах. Но сейчас мы не при свечах живём, поэтому каких-то показателей… Мы опрашивали всех – не только население, но и все ведомства, в том числе Министерство энергетики, которое подтвердило нам, что это не даёт какого-то серьёзного эффекта в части экономии электричества, электроэнергии... Если брать опыт Советского Союза или России, правильно Дмитрий Анатольевич сказал: семь раз и Россия, и Советский Союз, и Новая Россия меняли свои подходы по исчислению времени.

Вопрос: То есть нет конкретного понимания, когда мы вернёмся к этому вопросу? Не устанавливаются никакие сроки, к Олимпиаде например? А то болельщики из той же Европы под утро увидят все наши соревнования.

Д.Мантуров: Вы знаете, мы тоже ночью смотрим соревнования, которые проходят…

Реплика: Мы страдаем!

Д.Мантуров: Мы страдаем, но так сложилось. Так сложилось, поэтому будем исходить из того, что Правительством было принято.

Вы спросили, был ли доклад…

Реплика: Да, докладывался ли этот вопрос Президенту?

Д.Мантуров: Мы как министерство не докладывали, потому что докладывает Правительство. Насколько мне известно, Дмитрий Анатольевич, естественно, докладывал Президенту и согласовывал с ним этот вопрос.

Вопрос: Дмитрий Козак сказал, что МОК (Международный олимпийский комитет) просил к определённому сроку этот вопрос по времени решить.

Д.Мантуров: Сегодня Правительство приняло решение, поэтому МОК будет проинформирован о принятом Правительством решении. Председатель Правительства поставил сегодня точку, поэтому мы официально всех проинформируем – это раз. Во-вторых, если бы мы переходили на какое-то время, значит, мы, естественно, как Минпромторг и как Росстандарт, которые отвечают за точный сигнал времени, оповещали бы в установленном порядке. Поскольку мы сохраняемся в прежнем формате летнего времени, о котором было принято решение ещё год назад, то, соответственно, мы никого ни о чём не уведомляем. А если был какой-то официальный запрос, так на него будет такой же ответ. Всё?

Спасибо.

* * *

Брифинг для журналистов Министра экономического развития Андрея Белоусова и заместителя Министра экономического развития – руководителя Федерального агентства по управлению государственным имуществом Ольги Дергуновой

Вопрос: Андрей Рэмович, в ходе сегодняшнего обсуждения и вообще в ходе подготовки этой госпрограммы много говорилось о необходимости делать процедуру приватизации наиболее прозрачной и открытой. Как, на ваш взгляд, одна из последних приватизационных сделок по покупке «Мечелом» порта Ванино и дальнейшая продажа этого порта трём офшорным компаниям соотносится с принципами прозрачности процедуры приватизации? Нет ли здесь какого-то противоречия? И не исключаете ли вы, что в дальнейшем нужно, может быть, принять какие-то законодательные акты – на тот случай, если такие сделки не совсем будут соответствовать принципам прозрачности? Тем более что Президент говорил, что нужно экономику деофшоризировать, а у нас с точностью до наоборот получается. Это первый вопрос.

И в продолжение как раз вопрос про НМТП (Новороссийский морской торговый порт). Сейчас это одна из самых ожидаемых сделок в начале года. Принято ли уже какое-то решение? Всё-таки как её продавать: стратегическому инвестору или SPO (Secondary Public Offering, вторичное публичное предложение) делать 20% НМТП. И если продавать стратегическому инвестору, нет ли опять опасности, что дальше портом завладеют какие-то никому не известные офшоры? Это второй вопрос. Есть и третий, если вы позволите. Есть ли всё-таки планы по приватизации «Роснефти» в этом году кроме продажи пакета 50–60% ВР в рамках их сделки? Спасибо.

А.Белоусов: Давайте начнём с прозрачности и с Ванино. Для нас здесь есть две разные темы. Тема первая – это обеспечение справедливых критериев отбора участников конкурса. Сегодня, пожалуй, это одна из наиболее болезненных тем для участников конкурса, то есть практически большинство претензий по приватизации связано с тем, что критерии были не очень правильные. И здесь мы хотим, чтобы для этой темы была обеспечена максимальная прозрачность и, собственно, сама конкурсная процедура.

Что же касается последующего использования активов, которые уже находятся в частных руках, мы хотим ввести постприватизационный контроль, в ряде случаев в формальных рамках заключая соответствующие соглашения с инвестором. Пример такого соглашения – это Архангельский траловый флот, где не только флот, но и большая инфраструктура. И очень важно, чтобы этот флот базировался и дальше в Архангельске, потому что у него большая социальная нагрузка.

Что касается офшоров: плохо когда офшоры, нам всем не очень нравится. Но ничего страшного, собственно такого катастрофического, не произошло, потому что я уже по прессе смотрю: где-то имеется в виду, что мы чуть ли не потеряли контроль, что Ванинский порт неизвестно кому перепродали и так далее. Ничего этого нет.

Вопрос: А Вы знаете, кто стоит за этими офшорами, то есть в Правительстве знают, кто за ними стоит?

А.Белоусов: Да.

Вопрос: Но это российские граждане?

А.Белоусов: Давайте сейчас не будем про это говорить. Ещё извините, перед Новороссийским портом какой у вас был вопрос?..

Вопрос: В принципе, законодательные изменения нужно предпринять?

А.Белоусов: Нужно, да.

Вопрос: Вы отчасти сказали про постприватизационный контроль - что он из себя будет представлять? Это будут какие-то законодательные изменения?

А.Белоусов: Мы будем мониторить. Оптимально - в случае, если это действительно, очевидно стратегический актив и государство существенно выходит из контроля. Кстати, это касается не только крупнейших сделок. Сегодня был достаточно частный вопрос, но тем не менее типичный – это передача аэропорта из федеральной собственности в собственность субъектовую Пскова? И Дмитрий Анатольевич дал как раз поручение, чтобы был организован мониторинг за тем, как этот аэропорт используется, будет ли там найден инвестор и в какие сроки и когда он вложит инвестиции. Это просто модельная ситуация: есть программа, которую покупатель или в данном случае приобретатель этого актива субъекта Российской Федерации (в случае приватизации это покупатель) должен выполнять. А дальше организуется мониторинг за тем, как эта программа реализуется. В случае этого конкретного аэропорта даны прямые поручения организовать систему мониторинга и проработать вопрос, что если аэропорт не будет использоваться эффективно, найти какие-то механизмы его возврата в федеральную собственность, буквально так. Вот у нас модель такого постприватизационного контроля. Безусловно, это делать надо не во всех случаях, это реальное обременение для инвестора, поэтому в каких-то случаях оно оправданно, в каких-то нет, это уже надо разбираться, но какие-то нормативные изменения наверняка потребуются.

Что касается Новороссийского порта, вы прекрасно знаете, что это стратегический актив, это самый главный порт, через него осуществляется стратегически важный грузопоток и в том числе экспорт зерна. И поэтому, конечно, мы были бы заинтересованы, если бы появился стратегический инвестор. Сейчас мы прорабатываем эти вопросы, это всё требует времени. Ольга Константиновна (О.Дергунова) ещё, может быть, что-нибудь добавит.

Вопрос: То есть сейчас идёт поиск стратегического инвестора?

А.Белоусов: Прорабатывается…

О.Дергунова: Можно я отвечу? Принцип прозрачности, о котором мы говорим, это когда на каждом из этапов приватизационных сделок мы информируем общество, на каком этапе мы находимся. Был отобран агент, мы рассматривали один из вариантов сделки – это размещение на бирже. Также поручено агенту разработать модель в случае интереса к этому активу со стороны стратегических инвесторов. Задача поставлена – агент работает. На сегодняшний день, как мы уже говорили, в конце 2012 года отпрофилировано более 30 инвесторов, которые в потенциале могут быть заинтересованы и проголосовать деньгами за этот актив. И сегодня мы находимся уже на этапе уточнения и анализа того, какие должны быть следующие шаги и какая должна быть структура сделки, прежде чем мы объявим следующий этап для общества. Как только будет принято решение, это будет опубликовано на сайте агента, будут проведены все необходимые процедуры. Всё это будет заранее опубликовано, как мы это и сделали на всех шести сделках 2012 года. Поэтому в этом смысле контроль за прозрачностью и предсказуемостью процесса полностью под вашим контролем, коллеги, и вы всегда можете увидеть, куда мы двигаемся.

А.Белоусов: Вы знаете, я, предваряя следующие вопросы, поскольку я не говорил вступительного слова, просто хотел обратить внимание вот на что. Когда мы произносим слово «Росимущество», у нас первая ассоциация, которая возникает у большинства, – это приватизация. Действительно, здесь есть большие проблемы в управлении и так далее. Но эта тема достаточно хорошо проработана, там есть очень важные моменты, детали в каждом конкретном случае, большие деньги и так далее. Честно скажу, для меня как для руководителя министерства, в ведении которого находится Росимущество, я думаю, что и для Ольги Константиновны как моего заместителя, главный, может быть, самый болезненный вопрос – это управление самим этим имуществом, это воровство, которое там происходит и бесхозяйственность. Я просто хотел, чтобы вы просто как-то обратили внимание на этот момент. Понимаете, когда на глазах у всего честного народа украли, не побоюсь это слово сказать, хотя суда ещё не было, так, в кавычках, скажем так, с оговорками, украли целую улицу – улицу, состоявшую из особняков. Понимаете? В городе Москве, в центре! Это как? По сравнению с Новороссийским портом! Кто там будет инвестор – стратегический или там будет SPO... Понимаете? Что-то происходит с землёй в Московской области, с федеральной землёй. Эти все вопросы на самом деле… О них сегодня говорили и, собственно, сама концепция и госпрограмма… Почему действительно сегодня Абызов (М.Абызов) сказал, что 8 тыс. поправок. Почему? Потому что вот эти проблемы на самом деле являются ключевыми и реальными.

О.Дергунова: Информацию о том, в каких объёмов мы будем двигаться по каждой из компаний по поручению Правительства, мы готовим: к 1 апреля по части компаний и по части компаний – до 1 июня. Это то, что мы называем разработкой дорожных карт. Когда министр встречался с Дмитрием Анатольевичем в ноябре–декабре прошлого года, нам была поставлена такая задача, поэтому ответ по каждой из компаний мы даём к 1 апреля... Сейчас с каждой из компаний детально разрабатывается дорожная карта. Эти карты обсуждаются как с экспертами, так и с компаниями, также и на уровне вице-премьеров и в соответствии с требованиями магнитогорских соглашений, которые обязывают по ряду сделок информировать Администрацию Президента. То есть вся эта дискуссия до 1 апреля будет пройдена, и все компании вместе с нами придут и покажут, в том числе и компания «Роснефть».

Вопрос: Можете поподробнее, чётко объяснить: с воровством и бесхозяйственностью – какие самые главные меры?

А.Белоусов: Прежде всего воровство происходит в теруправлениях, потому что в центральном аппарате есть, конечно, что украсть, но не так много – при попустительстве отдельных сотрудников, видимо. Но, в принципе, конечно, теруправления – там основной корень бед. Первое – нужно сделать информационную систему, которая обеспечивала бы 100-процентный учёт и контроль всех сделок, которые происходят с имуществом на всех этапах, везде, во всех управлениях. Это удовольствие дорогое, но это надо делать, потому что пока этого нет, мы систему не видим.

Второе. Как только мы это сделаем, вернее, параллельно с тем, как мы это сделаем, её нужно сделать прозрачной. При всей квалификации и так далее центральный аппарат (и министерство, и департамент, и центральный аппарат) за всем не уследит. Значит, надо общество подключать, общественные группы, поэтому информационная система должна быть общедоступная, за исключением специмущества, спецобъектов, которых там на самом деле не так уж и много. Это второй момент.

Третий момент: нужно чётко определить ответственность каждого сотрудника (сегодня стандартное теруправление – это где-то человек 40, наверное), кто за что отвечает, с тем чтобы реально нарушения в каждой сделке были тут же не просто отфиксированы, а мы чётко понимали, кто за этим стоит и кто должен ответить. Это третье.

И четвёртое. Я считаю (мы Ольгой Константиновной это объясняли), что в Росимуществе надо создавать внутреннюю систему контроля, такой аналог службы собственной безопасности, где люди получали бы премии за то, кто сколько злоупотреблений вскрыл. Чем больше ты вскрыл, тем больше у тебя премия, быстрее двигаешься. Вот такой пример нам бы…

Если я что-то забыл, может, ещё что-то… (обращаясь к О.Дергуновой)

О.Дергунова: Я ещё добавлю, что способом решения этой задачи, для того чтобы информационная система работала, мы видим также бизнес-процесс, который чётко говорит, что делает сотрудник штатным образом, с тем чтобы исключить нечёткие ситуации, в которых сотрудник имеет право различным образом трактовать законодательство. Собственно, сбои происходят в момент, когда кто-то позволяет себе определённым образом в ущерб интересам Российской Федерации принимать эти решения. А при отсутствии бизнес-процесса, должного контроля и учёта, собственно, мы и обнаруживаем это спустя иногда годы. И последствия, к сожалению, приводят к таким громким делам…

Вопрос: Тоже по вопросу воровства в Москве и других территориальных подразделениях Росимущества. Скажите, пожалуйста, вы сказали, что в 10% территориальных управлений возбуждены уголовные дела. Это означает, что в данный момент проблема таким образом решена? Как вы считаете, по вашей оценке? Или мы можем ожидать ещё какого-то количества уголовных дел? Потому что, наверное, все понимают, что когда речь идёт об улице в центре Москвы, то это деньги, за которые убивают, и какие-то премии в данном случае могут быть неэффективны. Мне кажется, что это опасно. И как в дальнейшем..?

О.Дергунова: Отличие бизнес-процесса от индивидуального решения в том, что бизнес-процесс не зависит от того человека, который в нём работает. Если у тебя нет возможности принять индивидуальное решение (вспомним Грибоедова: порадеть родному человечку), тогда не важно, кто конкретно стоит в точке принятия решения, потому что бизнес-процесс в данном случае унифицирует принятые решения. И то, что мы пытаемся сделать на сегодняшний день вместе с территориальными управлениями, которым тоже неприятно, что при словах «Росимущество», «территориальное управление» возникает вот это чувство отторжения и негативная реакция... Есть очень активные территориальные управления, которые хотят навести порядок через построение вот этих бизнес-процессов, и мы надеемся, этих возбуждённых уголовных дел будет меньше. Росимущество и Министерство экономики не являются правоохранительными органами, поэтому, наверное, было бы некорректно комментировать, ждём мы каких-то уголовных дел, не ждём. Дай бог, чтоб их не было, но при всём этом мы понимаем несовершенство бизнес-процесса. Потребуется несколько лет, это не решение одного дня и не замена конкретного индивидуума, для того чтобы навести порядок. Это целая совокупность мер: бизнес-процесс, информационные системы, последовательное внедрение этих систем, статистика, которая позволяет померить отклонения, если ты отклонился от стандартного процесса, наведение порядка, если мы видим, что это систематическое нарушение, и формирование нового квалифицированного состава сотрудников Росимущества, которые готовы работать в такой среде и бизнес-процессах. Потому что не секрет, что многие люди, которые работали в составе Росимущества, скажем так, старались эти бизнес-процессы не просто не строить, но старались их разрушать.

Вопрос: Спасибо. И у меня ещё один вопрос к Андрею Рэмовичу: в планах по приватизации, в предложениях Минэкономразвития содержатся инициатива, предложения о том, чтобы к 2018 году государство вышло из состава 75% крупных акционерных обществ. А у вас уже есть представление, какие акционерные общества войдут в 25%, из которых государство точно не должно выходить?

А.Белоусов: Вообще-то есть.

О.Дергунова: Это указ.

А.Белоусов: Да, это указ Президента. Но речь идёт о конкретном перечне обществ. Есть, но мы, конечно, будем эту тему дорабатывать. И я думаю, что у нас окончательно промежуточная картина появится к 2015 году, потому что эта тема очень тесно связана с темой определения целевой функции. Ведь сейчас ни мы, ни сами федеральные органы исполнительной власти, наверное, больше чем в половине случаев не знаем, зачем этот актив нужен по большому счёту, что там делается, кроме того, что он в аренду сдаётся: в аренду сдаётся, деньги приходят. Понимаете, поэтому нужен там управляющий, не нужен там управляющий, нужен там чиновник и сколько - пока, но общий принцип состоит в том, что в управлении, в советах директоров должны быть независимые директора и профповеренные – там, где нужно, соответственно, иметь, сохранять управление через директивы. Госчиновники должны в основном заниматься контролем и находиться в ревизионных комиссиях.

Вопрос: У меня вопрос к Ольге Константиновне. Две недели назад на Минэкономразвития был опубликован проект госпрограммы, там значился объём финансирования до 2018 года 103 млрд рублей, а сейчас говорится о 33 млрд. Вы можете прояснить, в связи с чем изменился объём финансирования? Может быть, это какие-то технические вещи?

О.Дергунова: Мы оперировали в данном случае параметрами, которые относятся исключительно к деятельности Росимущества, к тому, что связано с управлением Росимуществом. Есть ещё вторая подпрограмма, которая не относится к деятельности Росимущества.

А.Белоусов: Я не думаю, честно говоря, что дело в ней, скорее всего…

О.Дергунова: Не только в ней. Плюс были уточнения.

А.Белоусов: Надо просто посмотреть. Те цифры, которые сейчас, они правильные, потому что речь идёт об уточнении. Действительно, это живой процесс: мы смотрели, где-то чего-то сократили, где-то вывели за скобки.

О.Дергунова: Можно в завершение? Следите за нашими новостями. Мы начали отбор агентов на «АЛРОСА». Видимо, вы это уже прочитали, и степень нашей прозрачности показывает вам, что этот вопрос уже можно не задавать.

А.Белоусов: Спасибо.