Д.Медведев: Доброе утро! Надеюсь, что оно действительно доброе.

А.Дворкович: Оно действительно доброе. Мы только что смогли обсудить ряд вопросов, которые касаются роста глобальной экономики и российской экономики, и провели даже голосование по поводу того, какие мы можем ожидать темпы роста как глобальной экономики, так и российской.

Д.Медведев: И что оно показало?

А.Дворкович: Мне не удалось склонить зал ни в сторону высоких цифр, ни в сторону низких цифр. Голосование показало, что все верят примерно в трехпроцентный рост как глобальной экономики, так и российской экономики на среднесрочную перспективу, три-пять лет. Правда, разные люди по-разному понимают 3%: кто-то говорит, что это высокие темпы, а кто-то говорит, что низкие.

Д.Медведев: Смотря откуда отсчитывать.

А.Дворкович: Факторы, которые мы обсуждали, связаны с проблемами Европы и тем, что Европе ещё предстоит довольно долгий период, чтобы изменить свою структуру экономики, хотя, как говорилось, Европа не очень хочет это делать, потому что для Европы важнее, чтобы рабочие на французских заводах ощущали себя спокойно и чтобы ничто не мешало их благосостоянию. Мы обсуждали, что, конечно, нужно будет решать долговую проблему, и монетизация долгов – это всего лишь сдвижка проблемы во времени, а не окончательное решение проблемы, и что в Европе, как и в России, было необходимо и сейчас необходимо изменение структуры доходов, расходов бюджета, чтобы оптимизировать политику. Говорилось о том, что всё ещё спрос на ресурсы растёт. Китай потребляет 50% мировых ресурсов, и рост спроса на ресурсы будет продолжаться, и страны должны найти правильные механизмы стимулирования долгосрочных гигантских инвестиций в разработку новых месторождений, а также в производство продовольствия, и мы должны будем кормить Китай и остальной растущий мир. Но в этом мире есть и история про инновации, которые создают новые технологии, богатство, повышают эффективность использования ресурсов. Это серьёзный источник будущего роста.

Если говорить о России, то мы находимся в ситуации, когда действительно есть серьёзные риски снижения цен на сырьё по разным причинам, и в этой ситуации – следование бюджетному правилу, оптимизация расходов и реформы, о которых говорилось и вчера в Вашем выступлении. Реформы становятся критически важными, нужно их реализовать. Такие общие выводы из дискуссии, которая проходит на фоне валютных войн и серьёзных дискуссий мировых лидеров по поводу ситуации в целом в глобальной экономике.

Д.Медведев: И предложение провести референдум о выходе из Евросоюза, которое было сделано Дэвидом Кэмероном (Премьер-министр Великобритании).

А.Дворкович: Дмитрий Анатольевич, пожалуйста, Вам слово.

Д.Медведев: Если пройтись по тем вопросам, которые вы обсуждали, мне кажется, сегодня это как раз квинтэссенция того, волнует весь мир. 3% – много или мало? Вы знаете, я скажу так: я тоже вместе с вами верю в 3%, но надеюсь на большее. Очевидно, что 3% это некая усреднённая величина, на которую вправе рассчитывать в этом году и Российская Федерация, и мировой рост. Но надо стараться сделать этот рост всё-таки более значимым. Это, кстати, один из приоритетов российского председательства в «двадцатке» – рост мировой экономики, равно как и проблема занятости, поэтому надо обеспечить 3%, но стремиться к большему. Вот такова моя позиция по этому поводу.

Что касается проблемы долгов, то, конечно, это сверхважная проблема для большинства стран. Очевидно, что дальнейшее наращивание долгового бремени крайне опасно. Мы ставили перед собой различного рода индикаторы по фискальной консолидации, по ликвидации долгового бремени. Я не успел услышать, что Алексей Леонидович (А.Кудрин) на эту тему сказал, но я помню, как мы вместе принимали участие в «двадцатке» тогда, задавали индикаторы. Далеко не все страны справились с соответствующими домашними заданиями. Россия, кстати, справилась. И в этом смысле я считаю, что мы вот эти годы даром не потеряли. Я имею в виду годы, когда все мы боролись с активной фазой глобального финансового кризиса. Но долговая проблема остаётся очень и очень сложной, и даже несмотря на вчерашние решения Соединённых Штатов Америки о том, чтобы не устанавливать верхний предел долга, всё равно придётся по этому поводу принять очень много сложных и неприятных решений. Но делать это надо.

Мы в нашей стране постоянно рассуждаем на тему о том, что будет с Россией, если грохнутся цены на нефть и газ и, собственно, вокруг этого были построены и вчерашние обсуждения, и те сценарии, которые готовили наши уважаемые эксперты, во всяком случае часть из них. Один из сценариев как раз был представлен Алексеем Леонидовичем Кудриным, два других сценария были связаны не с ценами на углеводороды, но тем не менее они тоже были достаточно сложными для нашей страны. Я думаю, что нам действительно нужно думать о том, что мы должны предъявить миру в случае, когда изменится парадигма энергетического развития. У меня нет никаких сомнений, что она изменится. И дело даже не в том, что в настоящий момент происходят спады, меняется ситуация на рынках. Нет! Просто мы с вами понимаем, что каждые 50–70 лет в мире происходит энергетическая революция и за атомной энергией грядёт новая фаза – создание новых энергетических источников. Стало быть, углеводороды не в полной мере будут определять энергетическое лицо планеты. Поэтому России нужно к этому готовиться без истерик, что называется, спокойно получая доходы пока от углеводородов, но тем не менее делать закладки в будущее.

Что мы должны делать? Очевидно, мы должны создавать современную высокотехнологичную экономику и должны думать о том, о чём сейчас сказал Аркадий Владимирович Дворкович, каким образом Россия будет кормить мир. Она это делала: напомню, в значительной степени, во всяком случае, была крупным поставщиком продуктов в начале XX века, потом ввиду известных причин мы с этого поля ушли, но у нас фантастические возможности для того, чтобы создавать продукты и растениеводства, и животноводства. Поэтому, конечно, в этом направлении мы тоже должны развиваться.

Какой сценарий для нас является предпочтительным? Вчера мы говорили об этом достаточно долго. Мне показалось, что дискуссия была интересной хотя бы потому, что она была в известной степени перевёрнутой: Председатель Правительства выступал не в начале (как бы демонстрируя менторский подход, что мы будем действовать так, а потом начиналась дискуссия), а наоборот, сначала был дан весьма жёсткий анализ, нелицеприятный взгляд на то, как мы развиваемся, и только после этого я представил своё предложение. Очевидно, что любой вариант развития невозможен без проведения реформ, о которых я вчера говорил и говорили коллеги. Степень интенсивности этих реформ, конечно, будет определяться текущей макроэкономической ситуацией и ситуацией в мире, но, конечно, в значительной мере она зависит и от субъективного фактора, от того, насколько мы будем способны эти реформы проводить. Пока время для этого у нас есть, но действовать нужно начинать уже сейчас. Вот, наверное, то, что мне хотелось бы сказать. Спасибо, что пригласили на ваш завтрак. Я, правда, ничего не съел.

А.Дворкович: Вообще, Алексей Улюкаев (первый зампред Центробанка России) начал с того, что в прошлом году наш завтрак ВТБ привёл к росту капитализации ВТБ сразу примерно на один процентный пункт буквально в течение часа, то есть завтраки приносят пользу миру. Поэтому съесть нужно что-то обязательно.

Д.Медведев: Поэтому ВТБ нас и приглашает. Он платит за этот завтрак.

А.Дворкович: Но Алексей также вспомнил и пословицу замечательную: «Один с сошкой, семеро с ложкой» – один работает, а семеро едят и потребляют результат его работы. Один из более фундаментальных выводов – это то, что мы должны больше работать и повышать производительность труда каждого из тех, кто работает. Это вообще приоритет для всего мира.

Д.Медведев: Для нашей страны в особенности.

А.Дворкович: Рост потребления сверх роста производительности труда – это вообще нездоровая ситуация. Это ровно то, что происходило последние годы до кризиса.

Д.Медведев: Это справедливо, и хотел бы здесь с вами полностью согласиться. Если говорить о производительности труда, то это как раз то, чем нам нужно заниматься в первую очередь, потому что у нас, к сожалению, производительность труда очень существенно отстаёт от мировых стандартов и от нормы потребления, которая существует у нас.

Д.Медведев: Наверное, добавить особенно уже нечего к тому, что прозвучало. Я могу лишь согласиться с некоторыми последними ремарками. О чём не сказал: очевидно, что задача снижения инфляции всё-таки остаётся ключевой задачей Правительства, потому что мы, с одной стороны, довольны той инфляцией, которую мы имеем в настоящий момент, в сравнении с тем, что было, но, с другой стороны, 6,6% – это, конечно, самая высокая цифра в сравнении с emerging markets (развивающиеся рынки), тем более в сравнении с развитыми экономиками. И задача подавления инфляции, её таргетирования остаётся, это нормально абсолютно. Мы занимались этим, достигли определённых успехов, но тем не менее нужно всё это довести до конца.

Что касается качества государственного управления, я не стал специально сегодня здесь распространяться, но очевидно, что это проблема глобальная, все правительства должны меняться, они должны работать по-новому, необходим прямой контакт с различными профессиональными средами, необходим прямой контакт с гражданским обществом, с экспертной средой. Только в этом случае Правительство будет вооружено необходимой стратегией и будет иметь ресурс для того, чтобы принимать правильные решения.

И, наконец, здесь также прозвучала тема децентрализации. Она, в общем, тоже мировая, но для России она имеет особое значение с учётом сверхцентрализованной экономики в определённый период и нашей федеративной природы. Здесь мы, конечно, тоже должны двигаться вперёд, но хотел бы подчеркнуть только одно: децентрализацией можно заниматься только в том случае, когда сами регионы готовы принимать эти полномочия, навязывать ничего нельзя. Мы сейчас часть полномочий отдаём. Если они приживутся, то тогда можно будет выгрузить им новую порцию полномочий, и тем самым двигаться по пути децентрализации.

Я хотел бы сердечно поблагодарить за то, что пригласили поучаствовать в дискуссии.