Версия для слабовидящих

29 декабря 2009

По итогам поездки в Приморский край Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин побеседовал с журналистами

Вопрос: Владимир Владимирович, вчера была открыта первая очередь ВСТО. Проект стоил огромных денег, Вы сами об этом вчера говорили. Будет ли экономический смысл, стоило ли, действительно, вкладываться?

В.В.Путин: Конечно, экономический смысл есть. Дело не только в этой нефтяной трубопроводной системе. Дело в целом в развитии региона.

Если вы обратили внимание, у нас в предыдущие годы очень много было разговоров на эту тему, а движение было достаточно скромным. Сейчас мы в практическом плане реализуем те намерения, которые мы формулировали в прежние годы.

Первое - это развитие инфраструктуры. Активно строится аэропорт. И уже в практическом плане приступаем к реализации других намерений, связанных с развитием транспортной инфраструктуры, в том числе дорожной сети.

Решаются вопросы энергетики. Для региона очень важно развитие этой сферы, поскольку в энергетическом плане Дальний Восток находится в анклавном положении. Здесь нужно развивать собственную энергетику: и электроэнергетику, и углеводороды, газ, уголь.

Идет активная работа по прокладке газовой трубопроводной системы с Сахалина. Вы знаете, наверное - многие из здесь присутствующих ездили со мной на мероприятия, связанные с началом этой работы - будет проложена газовая трубопроводная система с Сахалина сюда, на Дальний Восток и в дальше Хабаровск.

Кроме энергетики, мы уделяли и будем уделять внимание машиностроению в широком смысле этого слова. Это - авиастроение. Но оно здесь традиционно было представлено и развивается неплохо. В основном это было, конечно, авиационно-военное строительство - в Комсомольске-на-Амуре у нас очень хорошее предприятие. Но сейчас там идет развитие и гражданского сектора, гражданской составляющей - строится «Суперджет-100». Именно там строится, в широкой кооперации с европейскими партнерами. Проект развивается успешно.

Далее. Судостроение. Судостроение всегда было развито на Дальнем Востоке, но так же как и авиационное, было, прежде всего, военным судостроением.

Что делали? Завод, на котором мы вчера были, строил атомные подводные лодки, а потом их утилизировал - вот и вся работа. Это очень своеобразная специализация с очень ограниченными возможностями к применению.

Вчера мы презентовали два крупных проекта. Не сомневаюсь, они будут реализованы. Это дает нам возможность развивать гражданское судостроение на самом современном уровне, причем это будет, совершенно очевидно, с выходом на перспективный рынок сбыта этой продукции. Шесть раз потребовалось собраться всем вместе: и возможным производителям, и заказчикам. Мы собирались шесть раз, но вчера были подписаны контракты в общей сложности на около 5 млрд долларов США.

Это рынок сбыта, а это - основное для развертывания производства. У нас есть хорошие, с высокой компетенцией партнеры: это и южнокорейские партнеры, и из Сингапура - вы знаете, это сингапуро-китайская компания. Мы ведем переговоры с японскими производителями. То есть в том, что мы здесь сможем развивать в нужной нам нише гражданское судостроение, - сегодня никаких сомнений нет.

Вопрос только времени, причем недалекого времени. Фактически работа уже начата - вчера вот «Роснефть» заказала плавучую платформу. Один только этот заказ на 700 млн долларов! Один только заказ! Другие компании, как вы видите, заказывают - наши же, те, которые заказывали раньше. Они и сейчас, конечно, будут заказывать, потому что все невозможно решить за счет только планируемых к развитию предприятий. Они будут размещать эти заказы отчасти на южнокорейских верфях и в Японии.

Но то, что мы добьемся развития своего судостроения, повторяю, в известной нише - это очевидно. Причем на самом высоком современном технологическом уровне. Как заявили наши партнеры, предприятия будут лучшими в мире. Но я и не сомневаюсь, это именно так и будет. Это вообще в принципе международная практика: если что-то создается с нуля, то создается на самой современной технологической базе. Это очевидный факт, здесь нет ничего особенного, так и будет.

Далее. Это высокие технологии. Собственно говоря, авиастроение и судостроение и так относятся к высоким технологиям, но у нас, вы знаете, есть планы строительства здесь нового космодрома. Это затратная вещь, сложная. Но для России с ее огромной территорией это имеет смысл. И мы уже сейчас небольшие деньги, но будем выделять на предпроектные работы. Это не в Приморском крае, это рядышком, в Амурской области. Но, тем не менее, эти планы будут реализовываться постепенно.

Все эти планы не могут реализовываться без кадрового обеспечения. И без научно-технического сопровождения. Именно поэтому здесь, на острове Русском, будем создавать и известные вам учебные заведения. Именно поэтому поддерживали и будем поддерживать Дальневосточный научный центр - такие планы есть. Здесь есть определенная специализация. Добавим, конечно, те направления, о которых я сказал выше.

Все это вместе, все в целом, в том числе и работа по обеспечению дополнительного нового экспортного окна для углеводородов (сейчас я подхожу к прямому ответу на ваш вопрос), все это в целом, в комплексе и обеспечит, на мой взгляд, совершенно новую перспективу развития этого региона России - Дальнего Востока.

Что касается непосредственно ВСТО. Это действительно стратегический проект, потому что он дает нам возможность диверсифицировать свои экспортные риски. Ситуация в мировой экономике очень трудно предсказуемая, она постоянно меняется. И если мы будем иметь возможность или уже получили возможность часть нашего экспортного товара перебрасывать, скажем, с европейских рынков, когда там складывается неблагоприятная экономическая конъюнктура либо излишне политизируются вопросы экономического сотрудничества, это, конечно, повышает надежность наших экспортных поставок.

Вы знаете, мы в Азиатско-Тихоокеанском регионе по углеводородам представлены настолько скромно, что даже сказать об этом стыдно. Арабские страны продают здесь углеводородов, по-моему, нефти только - 69%. Наша доля составляет процентов 5-6. Всего! Работать и работать!

Что такое эта трубопроводная нефтяная система из Восточной Сибири к Тихому океану? Во-первых, она создает возможности для дополнительного развития Восточной Сибири. Открываются новые месторождения.

Когда мы обсуждали эту тему, у нас были и другие планы. Допустим, эти средства, которые мы сейчас тратим на строительство этой трубопроводной системы, направить на другое направление - на европейский север Российской Федерации. Но там у нас один рынок - в основном это североамериканский континент. Там глубины хорошие, правда. Там тоже есть определенный смысл. Может быть, мы и это сделаем когда-нибудь, чуть попозже.

Но стратегически, конечно, выход с нефтяной трубой к берегу Тихого океана позволяет развивать месторождения Восточной Сибири. И развитие активно началось.

Когда мы только обсуждали, стоял вопрос: а сможем ли мы обеспечить вообще загрузку? Сейчас - 30 млн, в перспективе - 50. А вторая часть будет строиться с таким расчетом, чтобы 80 млн можно было прокачать по ней, 80 млн тонн по году. К чему это привело? К тому, что сейчас нефтяные компании в очередь встают для того, чтобы войти в эту трубопроводную систему. Активная добыча началась.

Что такое активная добыча в этом регионе? Это развитие Восточной Сибири, Якутии. Вот многие были со мной на Ванкоре, видели, что это такое. Самые современные комплексы, это новые рабочие места, новые технологии, новая инфраструктура. Вдоль всей линии ВСТО не просто труба проложена - там дороги новые создали, новые энергетические сети, новая генерация электрическая. Потому что 7 так называемых перекачивающих станций - это не просто какой-то ящик железный, это мини-заводы, сделанные на самом современном технологическом уровне. Три тысячи новых рабочих мест создано, хорошо оплачиваемых и высококвалифицированных.

И новый бренд у нас появится, вот Богданчиков (С.М.Богданчиков, президент «Роснефти») вчера об этом говорил, новый сорт нефти российской. ВСТО - так ее и назвали пока. Это требует определенного времени, чтобы он утвердился на международном рынке, но это только время нужно.

Так что решение было правильным. Оно реализовано быстро и эффективно. Я бы даже сказал, эффектно. Обратите внимание, как к этому относятся наши партнеры во всем мире. Вот ваши коллеги из всех агентств, прежде всего, спрашивают: действительно ли будет открыто, не будет открыто, какие перспективы? Всех интересует. И понятно почему. Потому что мы уходим от излишней зависимости от транзитных стран.

Обращаю ваше внимание, что система «Восточная Сибирь - Тихий океан» целиком и полностью, на 100%, находится на территории Российской Федерации.

Вопрос: Владимир Владимирович, многие издания и телекомпании в конце года подводят итоги года. Есть специальные программы - «рейтинг года». Вот как бы выглядел Ваш личный рейтинг 2009 года? Какие события Вы бы особо отметили?

В.В.Путин: Преодоление основных угроз кризиса. Мы не допустили массового роста безработицы. Этот рост был, есть, но не был и не является таким драматическим, каким мог бы быть. Это первое.

Второе. Это спасение банковской финансовой системы. Я уже говорил об этом, хочу повторить. Вспомните 1998 год. Все крупнейшие банки страны - «Инкомбанк», «ОНЭКСИМ Банк» и так далее - все сошли с рынка, прекратили свое существование. А вместе с ними исчезли и деньги вкладчиков.

Мы этого не допустили. У нас пять или шесть финансовых учреждений, которые оказались на грани банкротства, были куплены за рубль государственным агентством.

Реплика: Символически

В.В.Путин: За символическую сумму. Но они не прекратили своего существования. Мы сейчас занимаемся их реструктуризацией, объединением, укрупнением. Никто не брошен. Это второе.

Конечно, сократился кредитный рынок. Но постепенно мы выходим из этой ситуации. Вы знаете, что Центральный банк уже снизил ставку рефинансирования до 8,75%. Это, безусловно, отразится и на банковской ставке коммерческих финансовых учреждений. Я считаю, что самое главное - это то, что наш антикризисный план сработал. Это главный результат.

Реплика: Событие номер один за 2009 год?

В.В.Путин: Да.

Вопрос: Многие исторические фигуры вошли в историю России с эпитетами, которыми их наградил народ за их заслуги. Например, Александр Невский или Александр Освободитель. Как бы Вы отнеслись, если бы потомки Вам дали эпитет Владимир Реформатор или...

В.В.Путин: Я еще жив, слава Богу. Давайте не будем думать об эпитетах, о наградах. Самая главная награда для нас всех - и для вас, и для меня - заключается в том, что судьба дала нам возможность заниматься тем делом, которое мы сегодня делаем, и служить нашему народу.

Вопрос: Владимир Владимирович, заканчивается первое десятилетие, оно прошло под знаком Путина, собственно говоря. Вы проводили активную политику в экономике, в госуправлении. Вы говорили много об успехах этой политики, мы, разумеется, писали об этом. Все-таки были просчеты в минувшее десятилетие?

Потому что вчера Д.А.Медведев говорил о смене экономического курса и так далее. Ваши критики говорят о системе ручного управления. То есть, Вам приходится ездить в Пикалево и заниматься проблемами, Вам приходится разбираться в структуре собственников НПО «Сатурн» и так далее. То есть, решать те проблемы, которые относят к региональным властям. Сырьевая зависимость и так далее, и так далее.

На Ваш взгляд, в чем были минусы минувшего десятилетия?

В.В.Путин: Самый главный минус в том, что мы не могли или не хотели проводить более жесткую экономическую политику, связанную с необходимостью еще больше экономить имевшиеся у нас ресурсы и направлять их на диверсификацию экономики.

Мы слишком много тратили, и делали это, конечно, под давлением обстоятельств, связанных с началом и серединой 1990-х годов. В общем и целом с экономической точки зрения, с прагматично экономической точки зрения меньше средств, может быть, нужно было бы направлять на социальные расходы, а больше на диверсификацию экономики и развитие. Но с социальной точки зрения, я думаю, что мы поступали правильно, имея в виду, что наши граждане в начале и середине 1990-х годов столкнулись с очень тяжелыми испытаниями, связанными с утратой накопленных денежных средств населения, с развалом социальной сферы. И нужно было людям хоть что-то вернуть и на этой базе поднять доверие граждан к власти, потому что только на основе этого доверия к власти можно проводить и другие преобразования.

Поэтому, если бы мы действовали чуть иначе, может быть, и кризис был бы для нас еще более легким, потому что у нас была бы более диверсифицированной экономика. Это, наверное, самое главное, чего больше нужно было бы делать в предыдущее время - диверсифицировать экономику.

Но, как вы видите, мы и так начали достаточно активное движение, создали институты развития, свободные экономические зоны и так далее. Но вмешался, к сожалению, кризис. Но в целом то, что мы сделали за последние годы, и рост экономики позволили нам все-таки менее болезненно, чем другим странам проходить сложные этапы кризиса.

Вопрос: У меня два вопроса. Первый вопрос связан с делом майора Евсюкова, который расстрелял многих людей. Инцидент, связанный с сотрудником правоохранительной системы. Звучала жесткая критика в адрес системы МВД, и представители власти вообще предлагали очень радикально реформировать систему. Депутаты Госдумы вообще предлагали разогнать полностью - вот такие радикальные методы. В то же время Президент Дмитрий Медведев заявил о том, что необходимо реформировать. Правда, пока нет четкого плана, каким образом реформировать. На Ваш взгляд, как все-таки нужно эту систему реформировать, до какой степени. Это первый вопрос.

И второй вопрос - может быть, менее серьезный и формальный. Вчера Вам презентовали первый этап внедрения цифрового телевидения на Дальнем Востоке. В этой связи хотелось бы спросить: понятно, при всей Вашей загруженности удается ли Вам посмотреть, кроме выпусков новостей, может быть, какие-то другие передачи на российских каналах?

В.В.Путин: Правоохранительная система, так же как и любая другая система жизнеобеспечения государства, тесно с ним связана. Это производная от всего того, чем мы являемся, чем мы сами являемся.

Вы сказали, что нет четкого плана реформирования. Почему же? Он есть - в Указе Президента изложено.

Мы давно уже думали над этим. Не вчера, даже до этого трагического происшествия, преступления, которое совершил упомянутый Вами сотрудник милиции. Связано это с увеличением финансирования, разумеется.

Есть ограничения. В чем они заключаются? Все-таки в системе приоритетов силового блока государства первое место у нас всегда и вообще в любом государстве занимают Вооруженные Силы. И сотрудники других силовых структур не могут получать заработную плату выше, чем офицеры Вооруженных Сил российской армии и Военно-Морского флота.

А если мы посмотрим на количественный параметр, то увидим, что численный состав Министерства внутренних дел сегодня больше, чем в армии и флоте вместе взятых. Это первое.

Второе. Кроме материальных условий, нужно создавать, конечно, определенную моральную атмосферу в самих правоохранительных органах и вокруг них. Материальная составляющая связана с тем, что у нас финансирование МВД идет по двум каналам: из федеральных источников и из региональных. Давно уже мы говорим о необходимости перевести это финансирование исключительно на федеральный уровень.

В Указе Президента, о котором Вы упомянули, как раз об этом и говорится. Говорится о том, чтобы мягко перейти к финансированию Министерства внутренних дел исключительно из федеральных источников. Мы, конечно, не можем это сделать в 2010 или 2011 году, но предварительные подсчеты показывают, что в начале 2012 года мы можем это сделать с достаточно высокой степенью вероятности.

Здесь, кроме финансовой стороны, еще есть и заинтересованность местных органов власти и управления в поддержании определенного уровня функционирования Министерства внутренних дел в регионах. Это не только заработная плата - это материально-техническое снабжение, состояние служебных помещений, автотранспорта и так далее.

В значительном объеме это сегодня лежит на плечах региональных властей. Если все это собрать вместе, и жилье, то нагрузка, конечно, на федеральный бюджет будет очень большой. Вот только что мы обсуждали вопросы экономического характера: федеральный бюджет не безразмерный, и мы, конечно, должны сопоставлять приоритеты.

Но то, что происходит в правоохранительных органах сегодня, конечно, требует большего внимания со стороны федерального центра. И это то, на что мы, конечно же, должны не жадничать и выделять необходимые ресурсы. Надо все это внимательно посчитать. И, повторяю, к 2012 году мы создадим условия для того, чтобы перевести по максимуму финансирование этой системы на федеральный уровень.

Еще раз хочу подчеркнуть, что, конечно, одними финансами здесь не обойтись. Здесь мер должен быть целый набор: усиление ответственности за должностные преступления, воспитательная работа, создание определенной обстановки в обществе и внутри самих правоохранительных органов.

Но это так же, как и любая другая сфера общественно-государственной деятельности, так же, как и любые другие проблемы подобного рода, они должны и будут решаться эффективно, только если мы будем системно обращаться к этим проблемам и будем действовать без рывков, но настойчиво.

Вопрос: А насчет телевидения? Удается ли Вам посмотреть...

В.В.Путин: Практически не удается. «Культуру» иногда смотрю. По-моему, этот канал стал за последние года два достаточно интересным. Люблю посмотреть особенно все, что связано с историей, природой.

Вопрос: Как Вы относитесь к тому образу, к тому стереотипу, который сейчас складывается? Когда что-то случается - пожар в Перми, Пикалево... - когда что-то происходит, должен быть Владимир Путин. Как Вы лично относитесь к этому стереотипу?

И еще один короткий вопрос. Какие решения в этом году Вами приняты, о которых Вы сейчас вспоминаете с замиранием сердца? Есть какие-то, о которых Вы вспомните в новогоднюю ночь?

В.В.Путин: Вы знаете, очень много текущей работы, и я, конечно, думаю о более отдаленных последствиях того, что я делаю. Но особенно в условиях кризиса нужно оперативно реагировать на то, что мы видим и слышим.

Часто концептуальные рассуждения в общем и целом людей мало интересуют. Люди справедливо хотят видеть от руководства страны оперативной реакции на возникающие проблемы и ждут от нас помощи и поддержки.

Поэтому всякие страхи по поводу того, что «поехал туда», «а вот будут требовать сюда»... Ну и правильно, что требуют. Власти для этого и существуют, чтобы отвечать на требования людей.

Что же касается замираний, то как-то я к этому отношусь спокойно. Я привык функционировать технологически, без лишних эмоций. Поэтому, я думаю, что я вас разочарую: ничего такого избыточно эмоционального в последнее время я не чувствую в связи со своей производственной деятельностью.

А в новогоднюю ночь... Что вы спросили?

Вопрос: О каких решениях Вы вспомните в новогоднюю ночь?

В.В.Путин: Так много было важных решений. Я серьезно, без всякой иронии сейчас говорю. Много было. По сути, многие вещи выходят, действительно, на уровне руководства страны, на уровне Председателя Правительства.

Допустим, создать антикризисные штабы в регионах. Я придумал это сам и добился того, чтобы эти штабы были сформированы во главе с губернаторами. Я считаю, что это очень важно было и своевременно. Но важнее этого то, что нам удалось консолидировать все уровни власти и управления, консолидировать всех на борьбу с кризисом.

Если вы помните, в середине 1990-х все друг друга обвиняли во всех смертных грехах: губернаторы обвиняли Президента и Правительство, Правительство и Президент все время ставили в вину губернаторам, что они что-то не доделывают. Вот в этот раз этого не было. В этот раз удалось добиться консолидированной ответственности и прагматичной работы по преодолению проблемы. На мой взгляд, это очень важно. Важнее, может быть, только одно - доверие людей к тому, что мы делаем.

Вопрос: Владимир Владимирович, есть такое ощущение, что на время кризиса страна не смогла избавиться от нефтяной зависимости...

В.В.Путин: Это не ощущение, это так оно и есть.

Вопрос: И нет никаких гарантий, что очередные скачки цен не приведут к тем американским горкам, которые были в 2008-2009 году. Это правильное ощущение или что-то удалось сделать?

В.В.Путин: Это ощущение правильное, но оно будет неполным, если мы не будем обращать внимание на то, что происходит кроме этого. Вот здесь мы с вами находимся... Мы же не только ВСТО занимаемся, не только открыли новую экспортную трубу. Мы еще объявили о создании двух судостроительных предприятий. Мы с вами побывали сейчас только на открытом, за полгода организованном автопредприятии, которое будет производить автомобили. Вот это и есть диверсификация экономики.

Если мы направляем средства на развитие, скажем, банковской системы, то мы говорим о том, чтобы консолидировать эти банки, укрупнить, консолидировать, сделать их более жизнеспособными. Все, в том числе представители самого банковского сообщества, считают, что тысяча с лишним банков - это многовато. Но вопрос только в том, какими средствами добиваться укрупнения. Мы собираемся это делать мягко, спокойно, ничего ни у кого не отбирая, создавая условия для того, чтобы люди могли работать более эффективно и с большей степенью надежности.

Вот по всем этим направлениям мы и двигаемся, если вы видите. Конечно, можно бесконечно говорить о том, вот какие мы однобокие, как нам тяжело живется, вот мы ничего не делаем... Это не так. Мы делаем. Но это движение, вы знаете, это же развитие экономики - процесс, цикл очень длительный. Это требует времени и очень больших капитальных расходов.

Вот поговорите со Швецовым (В.А.Швецов, генеральный директор «Соллерс»), который здесь организовал автомобильное предприятие. Поговорите, с какими трудностями он сталкивался: как людей подобрать, как их обучить, как инфраструктуру создать. Все это длительные циклы.

Мы говорили о поддержке авиационной промышленности. Ведь насоздавали таких условий в начале и середине 1990-х годов! Все распродали, а в авиационной промышленности, и вы наверняка это знаете, сейчас два-три мировых игрока: Боинг и EADS европейский. Все остальное на мировом рынке - это мелкие фрагментарные элементарные частицы. В Бразилии что-то производят, еще что-то где-то производят. А крупных производителя - два! И Россия рядышком сейчас стоит.

А мы взяли свою авиационную промышленность, разрезали по секторам и раздали. Это не та сфера деятельности, где можно было действовать подобным образом. Она требует больших, капитальных вложений, часто рискованных и очень длинных по срокам. Там государство впрямую участвует.

А в энергетике. Посмотрите, что делается в энергетике Франции? Каково там присутствие государства в электроэнергетике, скажем? Взгляните на этот рынок, на этот сектор производства.

Поэтому для того, чтобы нам консолидировать эти активы в области авиастроения, несколько лет потребовалось. Действуют определенные законы. Акционировать нужно было эти предприятия. Все это потребовало несколько лет напряженной, тяжелой работы. Сразу появились какие-то личные коммерческие интересы у руководителей, у акционеров. Все цепляются, любой ценой держатся за них, не думая о будущем предприятия, что оно может умереть. Легче распродать активы за копейки, зато в карманы положить.

И психологию пришлось менять, которая очень быстро возникла, такая иждивенческая. Время нужно. Я считаю, что мы действуем в правильном направлении, движемся в этом направлении. Повторяю еще раз, я уже об этом сказал: создан институт развития и свободные экономические зоны.

Налоговый режим подстраивается под это. Ведь не просто так говорим о развитии и диверсификации экономики, развитии машиностроения, других секторов экономики. Если вы посмотрите на налоговые решения для этого сектора, мы все-таки стараемся потихонечку налоговую нагрузку снижать, а для энергетики повышаем в последнее время.

Но если у нас есть энергетические ресурсы, если у нас есть нефть, есть газ, чего в других регионах мира или совсем нет или есть в ограниченном количестве, то это что такое? Это наши естественные конкурентные преимущества. Вопрос только в том, чтобы грамотно этим распорядиться, и доходы от этих товаров грамотно и своевременно направлять на ту самую диверсификацию, о которой вы спросили, и которую мы пытаемся проводить.

Вопрос: Владимир Владимирович, можно о прозе жизни спросить?

В.В.Путин: О прозе?

Вопрос: Да.  О повышении тарифов ЖКХ,  инфляции...

В.В.Путин: ЖКХ - извечная проблема для нашей страны, так же как и жилищная. А корни ее в том, что это монополизированный рынок, освоенный прежде всего чиновничьим аппаратом, а не участниками экономической деятельности. Здесь ясно, что нужно делать, уже давно сформированы эти принципы развития системы жилищно-коммунального хозяйства. И модернизация там не всегда и необязательно должна быть связана с повышением тарифов.

Прежде всего, нужно создавать рыночные условия, нужно избавляться от того, чтобы частные карманные фирмы монопольно владели рынком оказания этих услуг. Это главное, основное условие. Разумеется, они часто не могут этого сделать, если предприятие и сами системы жилищно-коммунального хозяйства находятся в удручающем положении. Здесь нужно подставить плечо и помочь выйти на тот уровень, который будет приносить прибыль в этом секторе экономики. А возможности прибыльной работы там очень высоки.

Но, разумеется, и инфляция - это тоже фактор все-таки реальный. В этом году, кстати говоря, у нас будет рекордно низкая инфляция. Вот я сейчас только разговаривал с председателем Центрального банка. Недели две назад это было 8,7 - 8,8%, ну за оставшиеся дни текущего года накопленная инфляция будет где-то под 9%. Это рекордно низкий уровень, исторический минимум. Но все-таки 9% - это тоже много, это не три, не четыре и даже не пять.

Надо, чтобы предприятия жилищно-коммунального хозяйства оперативно и своевременно реагировали на эти макроэкономические условия, иначе недофинансирование еще больше увеличится, а деградация сетей достигнет неприемлемого уровня.

Но, разумеется, никто не имеет права, особенно в этой сфере, чувствительной для граждан, спекулировать и злоупотреблять этими макроэкономическими показателями для того, чтобы неправомерно завышать тарифы на жилищно-коммунальное хозяйство. Так иногда происходит, к сожалению. Мы на федеральном уровне стараемся ограничивать рост этих тарифов, будем смотреть за этим и дальше.

Вопрос: Владимир Владимирович, Вы недавно сами предложили восстановить в Москве Мемориал, который был разрушен в Грузии. Потом была информация, что грузинский архитектор отказался помогать в этом, сославшись на то, что были утеряны чертежи. Потом еще появилась информация о том, что проект....

В.В.Путин: Насколько мне известно, автор проекта, народный художник СССР  положительно отреагировал на саму идею воссоздания этого памятника в Москве. Кстати говоря, он уже в возрасте, ему за 80 лет.

Естественно, что в этих условиях, по политическим мотивам, грузинские власти будут оказывать на него давление. То, что они натворили сейчас, - это очередное преступление, это очевидный факт, тем более, что люди погибли в ходе сноса этого памятника.

И они, конечно, хотят минимизировать для себя эти негативные политические последствия. Для них воссоздание памятника в Москве - еще один удар по носу. Это всем понятно. И, конечно, они будут оказывать на этого автора давление с тем, чтобы он не соглашался принять участие в этой работе. Хотя первоначально, и мы это видели, он публично об этом сказал, он приветствовал это и готов был помочь.

Мы понимаем сложность для него самого. Он живет в Грузии и вынужден считаться с реалиями. Если, тем не менее, он пойдет до конца, будет участвовать в этой работе, мы будем это приветствовать. Если по каким-то соображениям он не сможет этого сделать, для нас будет достаточно того, что он даст самые общие указания творческого характера.

Но когда я говорил об этом в Москве, я имел в виду, что уровень грузинской художественной школы очень высокий, является общепризнанным и в нашей стране и в мире в целом. И среди представителей грузинской диаспоры в Москве достаточно талантливых людей, которые могут включиться в эту работу.

Что касается Зураба Церетели, то он является президентом Академии художеств, и, конечно, он в состоянии наладить контакты с грузинами, имеющими на своей исторической родине много контактов среди коллег и внутри страны. Он может как-то поучаствовать в организации этой работы.

Но я считаю, что в творческом плане это само сообщество должно определиться: или во главе будет стоять первоначальный автор этого памятника, или здесь в России будет создан какой-то творческий коллектив.

Я не хочу предвосхищать, кто его возглавит. Это в конечном счете не мое дело. Это люди творческих профессий, в данном случае те, кто занимаются этим родом деятельности всю жизнь. У нас есть Министерство культуры, в конце концов, я с Авдеевым разговаривал. В целом это воспринято исключительно позитивно. Я не вижу никаких сложностей в реализации этого проекта в Москве.

Вопрос: Вы уже упомянули о диверсификации маршрутов и выходе на азиатские рынки, и транзитные риски. Недавно была проблема с транзитом через Украину теперь уже нефти. Как Вы считаете, есть ли опасения, что Европа может остаться без российской нефти в январе? И что бы Вы ответили европейским потребителям, которые считают и, наверное, не без основания, что Россия также несет ответственность за надежность поставок, так же как и транзитные страны. Все-таки, как ни крути, имидж России как поставщика страдает от таких ситуаций.

В.В.Путин: Именно поэтому мы и диверсифицируем экспортные маршруты, для того, чтобы было поменьше спекуляций подобного рода. Мы готовы поставлять, у нас есть контракт. Но если кто-то злоупотребляет своим положением транзитной страны, что же мы можем с этим поделать?

Мы долго спорили по проблемам поставок газа в ту же Украину и другие транзитные страны. Мы же все прекрасно понимаем и сейчас все наши основные потребители тоже это прекрасно поняли и осознали, в чем проблема. Проблема в том, что транзитные страны злоупотребляют своим положением для того, чтобы добиваться для себя самих эксклюзива по ценам внутреннего потребления. А часто даже не просто для внутреннего потребления, а для создания условий для обычного бизнеса. Создают серый рынок перепродажи, реэкспорта наших энергетических ресурсов.

Что касается транзита нефти, у нас есть контракты, мы надеемся, что они будут исполнятся от и до. Пускай исполняют то, что подписано и то, что функционирует.

Вопрос: Сейчас в Правительстве готовятся поправки по инвестициям. Скажите, в следующем году доступ инвесторов будет более ограничен, или наоборот...

В.В.Путин: Во-первых, у нас есть механизмы консультаций с ними, есть Совет по иностранным инвестициям. И я, как Председатель Правительства, регулярно встречаюсь с нашими основными партнерами. Мы их слушаем, слышим и реагируем на их замечания, предложения, стараемся практику применения имеющегося у нас законодательства подправить таким образом, чтобы она была комфортной для наших партнеров, а если нужно, при необходимости, вносим какие-то изменения и в законодательную базу.

В этом году, по информации, которую я только что получил, накопленных иностранных инвестиций за первый квартал было где-то около 35 млрд. Наверное, это будет чуть поменьше, чем в прошлом году, но это и естественно, потому что в условиях кризиса мы видим сжатие рынка и сжатие инвестиционного процесса. Это нормально, ничего здесь особенного нет, но повторю: если за три квартала 35 млрд - это неплохо.

У нас существует проблема, которая связана с тем, что у нас созданы хорошие условия для притока спекулятивного капитала, который в принципе тоже неплохо приходит, функционирует в России, но создает нам проблемы в условиях кризиса, быстро убегает. Нам нужно поправить имеющиеся у нас правила таким образом, чтобы уменьшить интерес этого спекулятивного капитала прибегать в Россию на короткое время и при первом дождичке отсюда убегать. И, наоборот, создать более благоприятные, может быть, условия для притока прямых инвестиций, долгосрочных прямых инвестиций.

Вот в этом направлении мы и думаем. И здесь никаких революций не будет, это связано с определенными вопросами регулирования.

Что касается того, будет этот порядок более либеральным или нет, то он вообще у нас очень либеральный. Если вы обратили внимание, то, скажем, в сфере энергетики ничего подобного ни в странах Ближнего Востока, ни тем более в Латинской Америке (где, скажем, в Мексике, только госкапитал - допустим) ничего нет.

У нас доступ свободный. У нас все мировые компании работают. У нас есть определенные ограничения, связанные с так называемыми общенациональными месторождениями. Вопрос в чем заключается? Готовы ли мы сейчас допустить западных партнеров к этим общенациональным запасам? Так мы и сейчас их допускаем.

У нас нет запрета. У нас просто вопрос перенесен на уровень Правительственной комиссии по иностранным инвестициям. Пожалуйста - пусть приходят, мы рассмотрим. И приходят! Непосредственно в Правительство приходят, непосредственно к нашим компаниям, которые работают на тех или иных крупнейших месторождениях.

Мы этот процесс будем продолжать. Во всяком случае, никаких дополнительных ограничений мы не планируем.

Вопрос: Вы упомянули о мерах по ограничению притока спекулятивного капитала. О каких мерах может идти речь?

В.В.Путин: Вы ухватили самую сердцевину проблемы. Сразу вам скажу: мы сейчас не будем ничего делать такого, что потрясло бы рынок. Мы просто анализируем и понимаем, что происходит.

Играют же на разнице курсов. Мы - Центральный банк, Правительство - очень мягонько будем переходить к плавающему курсу. Очень мягко. Наша экономика пока, поскольку она мало диверсифицирована, не готова пока к полноценному плавающему курсу национальной валюты.

Но по мере диверсификации мы будем постепенно вводить элементы плавающего курса. Но будем делать это аккуратно. В том числе и это одна из мер, которая должна будет устранить условия для активного функционирования спекулятивного капитала. Но повторяю: спекулятивный капитал - это не преступники никакие, они действуют легально, в рамках существующих правил. И в целом, в этом притоке есть и плюсы определенные.

Хотя, безусловно, они создают нам макроэкономические проблемы, когда очень много его притекает, потому что Центральный банк вынужден изымать излишнюю валюту. Но и создают определенные проблемы с ликвидностью, когда резко уходит.

Вопрос: С Вашей точки зрения, в чем проблема с подписанием договора по СНВ, когда он будет подписан, как Вы считаете? И нужен ли он вообще стратегически, учитывая планы развития обороны?

В.В.Путин: Вы знаете, некоторые считают, что вообще не нужен, некоторые считают, что нужен. Вообще я думаю, что определенные правила по ограничению вооружений, одинаково понимаемые, легко проверяемые, транспарентные - наличие таких правил лучше, чем их отсутствие.

А проблема вот в чем заключается. Наши американские партнеры, как известно, строят систему противоракетной обороны, а мы ее не строим. Но проблемы противоракетной обороны и наступательных вооружений тесно связаны между собой. Потому что то, что удерживало мир даже в условиях холодной войны и сохраняло мир - это баланс сил. Баланс складывается от соотношения сил противоракетной и противовоздушной обороны и наступательной системы вооружения.

Если мы не развиваем противоракетную оборону, у нас создается опасность того, что, создав над собой зонтик против наших наступательных ударных систем, наши партнеры могут почувствовать себя в полной безопасности. Нарушится этот баланс, и тогда будут делать, что хотят, и агрессивность сразу возрастет и в реальной политике, и в экономике, кстати говоря. Для того, чтобы сохранить баланс, не имея планов строительства противоракетной обороны, которая является очень дорогостоящей и ее эффективность нам пока непонятна, нам нужно развивать ударные наступательные системы.

И вот здесь возникает проблема. Для того чтобы этот баланс был сохранен, если мы хотим обмениваться информацией, тогда пусть нам передают всю информацию по ПРО, а мы готовы будем тогда отдавать какую-то информацию по наступательным вооружениям.

Но я бы так глубоко не забирался. У нас работают эксперты Министерства обороны, эксперты Министерства иностранных дел. В целом процесс переговорный развивается позитивно. В конечном итоге решение по этим вопросам, конечно, должен принять Президент Российской Федерации с нашей стороны и Президент Соединенных Штатов со стороны наших американских партнеров.

Вопрос: У меня вопрос опять по ВСТО. Как Вы считаете, когда в конечной точке трубопроводной системы будет построен нефтеперерабатывающий завод. Понятно, что торговать сырой нефтью быстрее и проще, но все-таки...

В.В.Путин: Можно я вас перебью? Строить и создавать нужно то, что выгодно. Как это ни покажется парадоксальным, сегодня продавать сырую нефть экономически выгоднее, чем нефтепродукты.

Нефтепродукты еще надо произвести. Казалось бы, на это нужно затратить рабочую силу, использовать электроэнергетику, транспорт и так далее. А нефть сырая стоит сегодня дороже, чем нефтепродукты. Вот это такие искаженные реалии сегодняшней экономики. Связано это со многими причинами, с тем, что, допустим, нефть торгуется в значительном объеме по фьючерсам, то есть по тем сделкам, которые заключаются сегодня, а реализованы будут завтра.

Много нефти хранится на базах. Некоторые компании, трейдеры в том числе, покупают нефть, арендуют танкеры только для того, чтобы хранить в этих танкерах нефть, не продавая ее пока сегодня на рынок. Все ждут расширения объемов мировой экономики и увеличения потребления нефти.

Поэтому, безусловно, с точки зрения стратегии, нужно создавать НПЗ на нашей территории, иметь их, здесь перерабатывать, и нефтепродукты продавать. Но эта стратегия сегодня, как мы видим, - я уже об этом сказал, это объективная реальность - отчасти даже вступает в противоречие с экономической логикой.

Поэтому это требует анализа, предварительной оценки, понимания того, что нужно конкретно строить, где строить и кому продать. На основе этого серьезного и глубокого анализа будут приниматься решения по строительству нефтеперерабатывающих заводов, в том числе и под ту нефтяную трубу, которую мы ввели в действие вчера.

Вопрос: Недавно Вы встречались с Михаилом Шмаковым (М.В.Шмаков, председатель Федерации независимых профсоюзов России) по вопросам безработицы. Он сказал, что в следующем году безработица не только не уменьшится, но и будет расти. Как это увязывается с отчетом кабинета министров о том, что программа по борьбе с безработицей оказалась весьма эффективной. А вот у Шмакова другая информация...

В.В.Путин: Нет, у него не другая, у него - точно такая. У нас здесь полное понимание с профсоюзами есть, никакой другой информации нет. Наш анализ совпадает - и министры экономического блока Правительства да и социальной сферы многократно об этом говорили, что выход из кризиса будет сложным, затяжным. Потребуется время, дополнительные ресурсы.

Мировая экономика будет восстанавливаться медленно. Это значит, что потребление наших основных продуктов, которые мы производим, скажем, на мировой рынок, оно будет расти тоже медленно. Я уже много раз об этом говорил, готов повторить сейчас еще раз.

Но если мы некоторые наши металлургические предприятия... Горняки на 50-60% работали на экспорт, а их товар сейчас не берут, то куда им деть? На склад же металл не положишь в Российской Федерации. Значит ясно, что объемы восстановления производства, а за ним и количество работающих будет восстанавливаться не так быстро, как бы нам хотелось.

И поэтому Правительство Российской Федерации приняло решение сохранить меры поддержки экономики и рынка труда. В этом году мы на поддержку рынка труда израсходовали 47,3 млрд рублей, в следующем году мы выделяем чуть-чуть поменьше, но все-таки тоже большую сумму - 36 с лишним миллиардов рублей. Эти деньги как раз и пойдут на поддержание рынка труда, на создание новых рабочих мест и так далее.

В этом смысле у нас никаких расхождений с профсоюзами нет. И в рамках трехсторонней комиссии идет активная работа по совершенствованию механизмов поддержки рынка труда.

Вот накануне прошла трехсторонняя комиссия. И в рамках трехсторонней комиссии все эти вопросы самым активным образом обсуждались. И как мне и вице-премьер Жуков заявил, который с нашей стороны работает, и сам Михаил Викторович Шмаков мне сказал, что в целом понимание стоящих перед нами проблем есть.

Было одно расхождение, которое в ходе этой встречи не было урегулировано. Оно заключается в привлечении иностранной рабочей силы. Мы в этом году по сравнению с прошлым годом сократили в 2 раза. У нас квота была на 4 млн в 2008 году, мы вышли на 2 млн в 2009 году. И Правительство было намеренно сохранить эту квоту и в 2010. Профсоюзы настаивали на том, чтобы и от уровня 2009 года значительно сократить (они просто требовали - в 2 раза) привлечение иностранной рабочей силы.

Вот, когда мы с ним беседу начинали в Ново-Огарево, я обратил его внимание на то, что это сделать технологически очень сложно, потому что у нас безвизовые въезды в основном со странами СНГ. И поэтому, когда человек въехал на территорию Российской Федерации, дальше очень сложно отследить, чем он занимается, как долго находится на территории России и так далее.

Но все-таки наличие той или другой квоты является важным регулятором, и я согласился с председателем Федерации независимых профсоюзов в том, что, наверное, нам и в 2010 году нужно сделать дополнительный шаг по сокращению иностранной рабочей силы. Если Правительство планирует первоначально 2 млн человек, я согласился со Шмаковым в том, что мы сможем уйти, скажем, на цифру 1 млн 300 тыс. человек, имея в виду, что мы можем сократить так называемый резерв.

Так что, и в этой части договоренность с профсоюзами достигнута. Хотя, конечно, вести диалог с профсоюзами, тем более, в условиях кризиса - это довольно-таки сложное дело, потому что вы знаете, что практически во всем мире, везде в странах, которые столкнулись с этим мировым кризисом, происходят замораживания заработных плат или резкое снижение практически во всех секторах экономики.

У нас есть небольшое сокращение заработной платы в коммерческом секторе. В то же время у нас есть небольшой рост в бюджетной сфере, где-то на 5 с небольшим процентов, на 3,8-5%, примерно, за счет эффекта 30%-ного увеличения фонда оплаты труда в декабре 2008 года. Эффект пришелся на 2009 год. И у нас есть значительное увеличение доходов пенсионеров, ну относительно, конечно, того, что они имели.

Вот все это вместе, а заработная плата упала в коммерческом секторе где-то в районе 10-12 %... Но все это вместе, поскольку в других секторах экономики был небольшой плюс, все это вместе привело к тому, что реальные располагаемые доходы населения в 2009 году были минус 0,4%, то есть фактически они сохранились на уровне 2008 года.

Я считаю, что в условиях кризиса это хороший показатель, но, разумеется, главное, что мы должны сделать в следующем году, - это добиться по максимуму того, что нужно сделать, - восстановление объемов производства. Тогда и зарплата в коммерческом секторе начнет подрастать. С Новым годом вас!

Вопрос: Как Вы будете встречать Новый год, Владимир Владимирович?

В.В.Путин: Как? Дома буду встречать, слушать выступление Дмитрия Анатольевича. За вас, в том числе подниму свой бокал. Вам спасибо большое!

Вопрос: Владимир Владимирович, а какого подарка Вы для себя ждете в Новый Год?

В.В.Путин: Для себя?

Вопрос: Да. Вы любите подарки получать?

В.В.Путин: Люблю. Кто ж не любит подарки получать! Я тоже люблю. А вам что подарят?

Журналист: Я не знаю.

В.В.Путин: Ну вот! А вы у меня спрашиваете! Я-то откуда знаю?

Вопрос: А что Вы ждете? Вы заказываете?

В.В.Путин: Наверняка, мне жена что-нибудь подарит, и девчонки что-нибудь подарят. Кстати, вы вовремя напомнили, мне тоже надо позаботиться, чтобы им что-то подарить.

Вопрос: А Вы любите выбирать подарки, готовить их?

В.В.Путин: Я люблю больше дарить подарки. Вообще мне кажется, гораздо приятнее дарить подарки. Вам не кажется?

Журналист: Но их же надо готовить, думать еще.

В.В.Путин: А почему, кстати, как Вы думаете, дарить лучше, чем получать?

Журналист: Дарить приятно, потому что думаешь о человеке. Приятно эмоции видеть на лице.

В.В.Путин: Нет. Давайте по-честному скажем. Приятно ощущать себя приличным человеком. Самооценка повышается: вот какой я молодец! Так что нужно быть благодарным тем, кто наши подарки принимает.

Ваше здоровье!

С Новым Годом!

Вам всего самого доброго в наступающем году.

Журналисты: Спасибо! С годом тигра!

В.В.Путин: Тигрята мои бегают, кстати говоря. Тигрица, которую мы здесь окольцевали, потом попала в фотоловушку. Кстати говоря, когда у нее взяли кровь, выяснилось, что она беременная. И потом она попала в фотоловушку с двумя тигрятами. Они уже большие, наверное, год прошел.

Вопрос: А что с леопардами, которые туркменский лидер Вам прислал? Говорят проблемы с ними?

В.В.Путин: С леопардами проблемы? С леопардами давно проблемы, их просто нет, их всех перестреляли.

Вопрос: С теми, которые в Сочи, которых должны были привезти из Туркмении? Они - на таможенном пункте, их не могут...

В.В.Путин: Да-да, я слышал. Ничего, оформим, главное, чтобы их кормили вовремя, а бумажки оформим.

А вот с леопардами - я, по-моему, говорил об этом - на каждом гербе северокавказской республики есть леопард. Почти везде. А в природе уже нет - всех уничтожили.

Нам нужно еще штук шесть привезти для того, чтобы популяция пошла. Их ведь не просто привезли для того, чтобы выпустить. Там, знаете, ведь целая история. Во-первых, вот в этих вольерах должно появиться три пары, после этого у них должно появиться потомство. Их там же должны научить охотиться, как в дикой природе.

Вопрос: Люди будут учить животных?

В.В.Путин: Там специально для этого парнокопытных выращивают.

Реплика: Несчастные звери...

В.В.Путин: Но природа такая... Реально, там выращивают парнокопытных для того, чтобы они учились охотиться на них. А только после этого (а это года два должно пройти), их выпустят в живую природу.

Вопрос: У Вас следующий год будет годом белого медведя, насколько мы знаем...

В.В.Путин: Ну да, у нас у всех.

Вопрос: Автомобиль-то вам как? Тот, который Вы сегодня опробовали?

В.В.Путин: Хороший.

Вопрос: Или Нива-то лучше? Приобрели бы себе такой?

В.В.Путин: Ну, Нива поменьше, она пожестче. А этот - достаточно мягкая машина.

Реплика: Дорого очень, дорого... 850 тыс, и это со скидкой...

В.В.Путин: Да, Берлускони, а что если у него денег нет?

Реплика: Подарок?!

В.В.Путин: Нет, это Белускони купил.

Вопрос: Уже купил, да?

В.В.Путин: Ну, он обещал купить, во всяком случае... Я Швецову сегодня сказал, что вот у нас первый клиент - это Берлускони. Он: ну, может, подарим? Нет, он обещал купить. Я скидку дам, говорит, 10%. Так что мы ему отправим.

Вопрос: А Вы бы сами-то купили?

В.В.Путин: Вы знаете, мне понравилась машина. Не пробывал никто из вас? Нет, она действительно такая очень приятная: легкая в управлении, мощный двигатель хороший. Ну, итальянский двигатель современный, вполне достаточный для такой машины. Хорошая машина, мягонькая.

Вопрос: Но цена, по-вашему, не завышена - 850 тыс?

В.В.Путин: 850 тыс она стоит? Ну, конечно, хотелось бы 300. Но это уже, вы знаете, связанно с объемом производства. Ведь для того, чтобы она была дешевой, нужно, чтобы она производилась в больших количествах, и чтобы инфраструктура производства была соответствующая.

Сейчас Швецов обратился с просьбой ввести тариф на провоз автомобильной техники не только из европейской части сюда, но и отсюда в европейскую часть. Если мы это сделаем, то мы создадим условия для того, чтобы рынок товаров, произведенных здесь - на территории Дальневосточного округа - был общероссийским. А это, в свою очередь, необходимые условия для расширения производства и снижения цены.

Спасибо. До свидания.