Стенограмма начала заседания:

В.В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги! Мы сейчас с Антоном (А.Г.Силуанов) обменивались мнениями: какой-то дворик у вас мрачноватый совсем, страшновато заходить туда, надо сказать. Вот Степашин (С.В.Степашин) улыбается: ему нравится. Степашину нравится.

Если говорить серьёзно, а вы – ведомство серьёзное, одно из самых серьёзных, наверное, и в Правительстве Российской Федерации, да и в любом правительстве, в любом государстве, то предлагаю сегодня затронуть не только вопрос, связанный с итогами работы на одном из самых напряжённых и ответственных участков, но и поговорить о том, как нам вместе решать перспективные задачи.

Качество бюджетной, налоговой, в целом финансовой политики во многом определяет поступательное, динамичное развитие любого государства, его устойчивость перед лицом различных шоков. Россия, как и другие страны мира, столкнулась с испытаниями глобальным кризисом в 2008-м, 2009-м, да ещё и в 2010-м годах, пожалуй. И, как уже неоднократно мы с вами отмечали, и я недавно говорил это в своём выступлении в Государственной Думе, мы прошли этот период в значительной степени благодаря экономическим ведомствам и Министерству финансов весьма достойно, сохранив вектор развития и финансово-экономический суверенитет, устойчивость всех макроэкономических показателей, надёжность и сбалансированность государственных финансов.

Конечно, нельзя было спрогнозировать этот кризис и как бы определить ход его развития, но то, что Россия была готова к кризисным испытаниям, имела солидный запас прочности, – это очевидно, во всяком случае, сегодня стало абсолютно очевидно по результатам. Так, в период благополучной экономической конъюнктуры мы с вами смогли добиться и расширения экономики в целом, и укрепления финансовых институтов страны – частных финансовых институтов, государственных финансовых институтов, избавились от непомерного бремени государственного долга, сформировали фонды – и Резервный фонд, и Фонд национального благосостояния. Во многом, конечно, во многом это заслуга Министерства финансов России, и хотел бы поблагодарить всех вас, всех сотрудников министерства за эту работу. И, конечно, его прежнего многолетнего руководителя Алексея Леонидовича Кудрина, который очень много сделал, - за его профессионализм, твёрдость, ответственность и принципиальность в реализации избранной финансовой стратегии и тактики.

После преодоления кризиса у нас минимальная за 20 лет инфляция – 6,1%, наш совокупный госдолг – менее 10% ВВП, всё это вам хорошо известно, а это, как мы знаем, в разы меньше, чем в Европе, США. Накоплены третьи в мире по величине золотовалютные резервы. Сейчас наступает новый этап для нашей страны. Мы видим грядущие вызовы, понимаем их и прекрасно понимаем, что решать задачи национального развития нам предстоит в условиях достаточно турбулентной ситуации в мировой экономике и мировых финансах, поэтому нам жизненно важна макроэкономическая стабильность как фундамент всех наших планов и инициатив.

На какие приоритеты в этой связи хотел бы обратить ваше внимание, уважаемые коллеги. Не думаю, что скажу что-то совершенно новое, революционное, нет, это всё (то, что я буду говорить) мы вместе с вами, с вашим руководством, с руководством Министерства финансов, с руководством Министерства экономического развития постоянно обсуждаем, это всегда находится в поле нашего зрения. Тем не менее первое – необходимо и дальше проводить последовательный курс на обеспечение сбалансированности бюджета и к 2015 году окончательно, твёрдо выйти на бездефицитный бюджет. У нас с вами и в этом году бездефицитный, понятно, у нас сверхдоходы с вами есть нефтегазовые, мы можем всё это покрыть, но не мне вам говорить: мы планируем небольшой дефицит в ближайшие годы с постепенным выходом на ноль. Даже небольшой дефицит, я с этим не могу не согласиться, для России, учитывая нашу зависимость от мировой конъюнктуры, – это риск, и мы должны его минимизировать.

Второе. Мы должны отдавать себе отчёт в том, что у нас сохраняется серьёзный ненефтегазовый дефицит. В 2005 году он у нас был минимальным, потом начал подрастать, а в период кризиса стал достаточно большим и угрожающим, в 2009 году – 13,7%, правда, потом он постепенно у нас снижается: в 2011 году это уже 9,5% ВВП.

Сейчас, уже на этапе посткризисного развития, необходимо принять принципиальное решение, какой ненефтегазовый дефицит мы можем себе позволить. Мы вновь должны вернуться к особому порядку использования нефтегазовых сверхдоходов, определить, какую часть из них пускать на текущее потребление и покрытие дефицита, а какую направлять на пополнение резервов. Мы в ближайшее время с коллегами этим и займёмся, так называемую нефтегазовую отсечку нам надо будет определить. Формулирование нового бюджетного правила – это вопрос оценки и нашего видения долгосрочной перспективы. Отмечу, что до конца апреля Правительство должно рассмотреть сценарные условия социально-экономического развития России до 2030 года. На их основе прошу Минфин в ближайшие три месяца завершить разработку долгосрочной бюджетной стратегии, предварительно, разумеется, обсудив это с коллегами в Правительстве и с экспертным сообществом.

Третье. Для покрытия ненефтегазового дефицита не обойтись, разумеется, без заимствований, при этом надо очень осторожно относиться к наращиванию долговых обязательств. Низкий, безопасный уровень госдолга является нашим безусловным конкурентным преимуществом по сравнению с другими странами, поэтому стратегической задачей является сохранение умеренной долговой нагрузки. Это касается как внутреннего, так и внешнего долга.

Минфин оценивает возможный рост госдолга в течение трёх лет до примерно 15% ВВП. В целом за три года на 5% – вроде бы немало, но если мы обойдёмся без этого, будет ещё лучше. Считаю, что необходимо уложиться в этот показатель, как минимум уложиться, минимизировав внешние обязательства.

На внутреннем рынке заимствования должны проводиться тоже очень аккуратно, и мы с вами все это прекрасно понимаем. Бюджет не должен быть конкурентным для экономики, для частных предприятий на рынке финансов.

Уважаемые коллеги! Поддерживая макроэкономическую стабильность, нам, конечно, нужно решать задачи и преобразования России, поэтому следует усилить роль фискальной и бюджетной политики как инструментов развития и стимулирования экономического роста.

Мы вкладываем значительные ресурсы в инфраструктуру, в развитие регионов, в модернизацию социальной сферы, жилищно-коммунального хозяйства, оснащение Вооружённых сил Российской Федерации, и отдача от использования этих средств должна быть ощутима для общества. Считаю, что нам необходимо уделить особое внимание повышению эффективности бюджетных расходов, мы постоянно с вами об этом говорим. В этой связи важнейшая системная задача – это переход к построению федерального бюджета на основе государственных программ с чёткими показателями результативности и возможностями общественного мониторинга за их исполнением. Кстати, после запуска проекта «Электронный бюджет» процесс исполнения главного федерального финансового документа можно будет отслеживать буквально в режиме реального времени. До конца текущего года необходимо завершить разработку государственных программ, чтобы федеральный бюджет на 2014–2016 годы был сформирован уже по программно-целевому принципу. Пока, к сожалению, нам не всё в этом плане удаётся, ещё много здесь проблем и нестыковок. Мы пока не вышли на то, чтобы весь бюджет формировать по такому программно-целевому принципу. Пока не получается.

Особо тщательно нужно подойти к формированию госпрограмм в социальной сфере. Отмечу, что за последние четыре года социальные расходы бюджетной системы в абсолютном выражении выросли в 1,5 раза и составили в 2011 году 11 трлн рублей. Это совокупно почти 20% ВВП.

Вместе с тем рост ассигнований далеко не всегда даёт адекватный результат, к сожалению. Люди порой не видят прямой связи между ростом бюджетных расходов и повышением качества жизни, изменением в содержании работы социальной и других ключевых отраслей и сфер. Уже не раз подчёркивал, что ресурсы должны идти в обмен на преобразования, на реформы, работать в интересах людей. Во главу угла государственных и муниципальных учреждений должен быть поставлен результат, удовлетворяющий потребителя, то есть конкретного гражданина. На решение этой задачи направлен 83-й федеральный закон, разработанный Министерством финансов Российской Федерации, с 1 января текущего года он практически в полном объёме вступил в силу. В результате более 80% учреждений на местах существенно расширили степень своей самостоятельности. Я прошу Министерство финансов обобщить практику применения этого закона и затем совместно с другими ведомствами представить предложения по дальнейшему совершенствованию правовой базы в социальной сфере. На региональном уровне мы с губернаторами постоянно обсуждаем эту тему, они постоянно поднимают этот вопрос сегодня.

Далее. Нам необходимо кардинально повысить эффективность расходования бюджетных средств, выделяемых на развитие. Это касается всех инструментов – от федеральных целевых программ до межбюджетных отношений. Так, качество исполнения и результативность такого инструмента развития, как федеральные целевые программы, остаются недостаточно высокими. Я бы даже сказал: просто они невысокие, мягко говоря. Месяц назад (собственно, не только месяц назад, мы постоянно к этому возвращаемся) мы ещё раз проводили специальное совещание по этому вопросу, Минэкономразвития и Минфину было поручено провести инвентаризацию всех ФЦП до 1 июня текущего года. Ведомства бьются, бьются за эти финансы по ФЦП, чуть не до драки доходит и до слез, а потом в середине года начинаем смотреть, что происходит – по некоторым программам вообще никакого движения нет. Зачем нужно было тогда колотиться за эти деньги и не давать эти деньги на другие программы, по сути? Мы же блокируем эти деньги тогда на другие программы развития, которые идут успешно.

Финансирование приоритетных программ должно быть доведено до уровня, обеспечивающего безусловное достижение целевых показателей. И напротив, если у программ нет внятных обоснований, чётких целей, а их реализация идёт медленно и неэффективно, от них необходимо либо отказываться, либо пересматривать порядок финансирования.

Теперь что касается межбюджетных отношений и тех средств, которые мы выделяем субъектам Федерации. Но чтобы закончить с ФЦП: думаю, что для всех понятно, и для сотрудников Министерства финансов тоже должно быть понятно – это другая сторона проблемы, – если уж мы выделили какие-то деньги на определённую федеральную целевую программу, они должны быть обеспечены и своевременно должны выделяться. Это другая сторона темы, потому что если программа есть, а деньги на неё своевременно не выделяются или выделяются в неполном объёме, она тогда теряет смысл, и деньги теряем, истратили немного, а целей никаких не достигаем, ну это просто плодим, как правило, недострой какой-то по всей стране.

Теперь что касается межбюджетных отношений и тех средств, которые мы выделяем субъектам Федерации. Следует признать, что при сложившейся системе региональным управленческим командам порой гораздо проще получать дотации, чем заниматься собственным развитием, заниматься развитием собственной экономики и расширять собственную налоговую базу. Очевидно, что стимулирующая роль межбюджетных отношений должна быть усилена.

Мы начали внедрять стандарт создания благоприятного делового климата в регионах России. Убеждён: показатели привлечения инвестиций, рост налоговой базы и увеличение количества качественных рабочих мест должны лечь в основу оценки эффективности деятельности региональных и местных органов власти. Исходя из этой оценки, следует принимать решение о выделении средств на софинансирование проектов регионального развития.

И ещё: следует разумно передавать финансовые ресурсы на места, естественно, вместе с полномочиями и ответственностью. Такая политика станет реальным стимулом для повышения компетентности управленческих команд в регионах.

Уважаемые коллеги! Для развития отечественного производственного сектора, создания миллионов новых высокооплачиваемых и высокопроизводительных рабочих мест нам необходимы масштабные инвестиции. Прежде всего, разумеется, это частные инвестиции, а мы с вами хорошо знаем: они идут туда, где выгодно. Именно поэтому мы поставили перед собой особую задачу войти в двадцатку самых привлекательных стран по условиям ведения бизнеса. Это в полной мере должно касаться и налоговой системы, и качества налогового администрирования. Логика наших шагов заключается в следующем: налоги на производственный бизнес, на модернизацию и инвестиции не должны быть обременительными.

Чтобы стимулировать обновление основных фондов предприятий, принято решение не облагать налогом на имущество организаций новое оборудование, станки, технику, то есть всё, что относится к категории движимого имущества. По оценке, благодаря этой мере предприятия смогут сэкономить, то есть оставить по сути у себя в экономике, сэкономить на этих налогах до 80 млрд рублей.

Далее. У нас есть сектора, низкая налоговая нагрузка на которые экономически неоправданна и социально часто не очень справедлива. Речь прежде всего о неполном изъятии ренты от добычи природных ресурсов. Вот мы спорили и с прежним руководством Министерства финансов, и с сегодняшним постоянно, но в целом согласен, что это относится и к газовому сектору. Так, нужно быть очень аккуратным здесь, резервы там, конечно, есть, это понятно, но действовать нужно таким образом, чтобы ни в коем случае не подрывать инвестиционные планы наших добывающих компаний. Нужно действовать очень и очень аккуратно.

Два слова об акцизах на табак, на алкоголь. Вы знаете, что в связи с вступлением России в Таможенный союз и единое экономическое пространство, с вступлением, созданием Таможенного союза и единого экономического пространства между Россией, Казахстаном и Белоруссией у нас есть определённые обязательства по координации наших действий, в том числе и в налоговой сфере. И здесь я прошу Министерство финансов это обстоятельство иметь в виду и сопоставлять всё, что происходит в соседних странах и у нас. Имею в виду, что мы должны быть по всем направлениям жизнеспособны и конкурентоспособны, понимаете, о чём я говорю? Чтобы у нас некоторые производства и виды услуг не утекали куда-то в ближнее зарубежье, в страны Таможенного союза, а такое уже по некоторым направлениям происходит. Это касается и акцизов, здесь тоже нужно быть очень аккуратными.

И самое главное, нельзя считать, что за счёт повышения акцизов мы решим все проблемы фискального порядка и пополнения бюджета. Мы с вами же понимаем, взлетят цены на алкогольную продукцию и табак от резкого повышения акцизов. Что дальше? В условиях Таможенного союза будут покупать не нашу продукцию, вот и всё, или самогон будут гнать, мы же всё это проходили, поэтому нужно быть очень аккуратным. Конечно, и инфляционные процессы происходят, и другие, и нужно бороться за здоровье населения. Всё это правильно, я полностью с этим согласен, но трудно согласиться с тем, что резкое повышение решит все наши задачи. Не решит! Повышать, конечно, нужно, но аккуратненько, спокойно, исходя из реалий той жизни, в которой мы находимся, из экономических реалий и международных реалий, я имею в виду те союзы, о которых я уже упомянул. Конечно, одновременно с повышением акцизов нужно бороться и с контрафактной и контрабандной продукцией и разного рода суррогатами.

И наконец, как уже было заявлено, предполагается повысить налог на сверхпотребление. Обращаю внимание: параметры такого налога надо тщательно просчитать, он не должен затронуть людей со средними доходами. Все конкретные шаги в фискальной сфере должны быть обозначены в «Основных направлениях налоговой политики на 2013–2015 годы», работа над этим документом сейчас входит в решающую стадию.

Теперь что касается налогового администрирования, уважаемые коллеги. Необходимо продолжить линию на кардинальное упрощение налоговой отчётности: уменьшить её объёмы, количество показателей, трудоёмкость заполнения, снизить издержки и ненужные расходы предпринимателей, в том числе предельно упростив ведение налогового учёта и максимально приблизив методологию исчисления налогов к правилам бухгалтерского учёта. Мы уже об этом с руководством Министерства финансов и с налоговой службой неоднократно говорили. И, конечно, следует шире внедрять электронный документооборот при оформлении первичных документов, который пока идёт на бумаге.

Считаю также необходимым развивать досудебное рассмотрение налоговых споров. Эта процедура должна быть обязательной и применяться в отношении всех актов налоговых органов, действий или бездействий их должностных лиц.

И ещё одна важная тема. Минфин получил дополнительные полномочия по регулированию финансовых рынков, в этой связи прошу министерство усилить контроль за процентными ставками по кредитам как для бизнеса, так и для населения. Минфину уже поручено ежеквартально проводить их мониторинг, но мы не должны просто отслеживать сложившуюся ситуацию, нужно разобраться с искусственным завышением банками ставок по кредитам бизнесу, в том числе за счёт скрытых комиссий. Здесь должно быть найдено системное решение - собственно, не только для бизнеса эти скрытые комиссии применяются, и для граждан тоже.

Кроме того, прошу Минфин ускорить внесение в Правительство законопроекта «О потребительском кредите». Необходимо зафиксировать безусловное право гражданина знать полную, реальную стоимость кредита, чтобы не возникали ситуации, когда на первой странице кредитного договора написано одно, а на деле вместе со всякими скрытыми надбавками, накрутками набегает совсем другая реальная сумма. И, конечно, заёмщик должен иметь возможность досрочно вернуть потребительский кредит без уплаты кредитору штрафных санкций. Мы с вами понимаем, что происходит: вдуют банки определённые условия, потом от них не избавиться просто. Это рынок, что ли, такой у нас? Хотят уйти уже в другое финансовое учреждение – нет, держат прямо за горло. Пускай сами свои издержки снижают, мы же с вами постоянно в производственный сектор обращаемся – снижайте издержки, снижайте издержки. И здесь тоже нужно снижать эти издержки.

В заключение хотел бы сказать следующее. Сейчас мы вступаем в очень ответственный период формирования очередного бюджета на 2013–2015 годы. От того, какие приоритеты будут в него заложены, зависят качество жизни наших людей, развитие нашей экономики, социальной сферы. Фактически бюджет новой трёхлетки станет финансовой базой той стратегической программы, которую мы предложили обществу и которая получила поддержку миллионов людей. Я рассчитываю, что коллектив Министерства финансов будет и впредь работать с полной отдачей, так, как вы это умеете… Я знаю, особенно в период формирования бюджета многие из ваших сотрудников здесь чуть ли не до утра сидят, работают. Об этом мало кто знает – о таком героизме трудовом, но я знаю, и я вам очень за это благодарен. Я желаю вам успехов. Счастливо!

А.Г.Силуанов: Уважаемый Владимир Владимирович, с Вашего позволения, разрешите мне тоже доложить вопрос об итогах исполнения, задачах финансовой системы на 2012 год.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги! В своём выступлении мне хотелось бы кратко остановиться на основных итогах прошлого года и определить круг задач, над которыми должны работать Министерство финансов и финансовые органы Российской Федерации, вся финансовая система.

Основным результатом 2011 года стал выход показателей финансовой системы на докризисный уровень. Объём доходов бюджетной системы в 2011 году в реальном выражении практически вышел на уровень лучшего в финансовой истории Российской Федерации с 2008 года: расходы в реальном выражении превысили его на 25,1%, доходы федерального бюджета как части бюджетной системы в 2011 году в реальном выражении оказались на 2,4% ниже, чем в 2008 году. Однако мы ожидаем, что уже в текущем году этот показатель превысит уровень докризисного 2008 года на 2,6% в реальном выражении.

Что касается расходов федерального бюджета, то в 2011 году они на 15% в реальном выражении превышали уровень 2008 года. В 2009 году в целях реализации антикризисных мер мы вынуждены были резко, на 17,3%, нарастить объём расходов федерального бюджета. А в 2011-м и в 2010 году постепенно, но не намного этот объём снижался. Наша задача как раз заключается в том, чтобы вот этот антикризисный навес, который произошёл в период кризиса, постепенно сокращать, доводя объём расходов до реальных возможностей федерального бюджета, которые не будут зависеть от рисков изменения внешнеэкономической конъюнктуры.

В 2011 году проводилась политика сдерживания роста бюджетных расходов. Практически все нефтегазовые доходы, дополнительно полученные за счёт высокой цены на нефть, были направлены на пополнение Резервного фонда. Для чего это делалось? В первую очередь для обеспечения устойчивости макроэкономической ситуации. Это позволило снизить инфляцию до самых минимальных размеров за последние годы, это позволило отказаться от внешних заимствований. Мы в прошлом году не воспользовались правом выхода на внешние рынки и не осуществляли такие заимствования, потому что имели дополнительный резерв, дополнительные ресурсы бюджета.

В-третьих, ещё более важно: мы впервые в 2011 году после кризиса вернулись к сбережению части нефтегазовых доходов, обусловленных высокой ценой. И на следующем слайде видно, что Резервный фонд, поначалу сократившийся в 2009 году практически в 5 раз, теперь вырос в 2011 году, и дальше мы видим продолжение его увеличения. Для чего это надо? Потому что увеличение резервов, увеличение страховки федерального бюджета улучшает наш инвестиционный климат, улучшает наш инвестиционный рейтинг. Улучшение инвестиционного климата приводит к тому, что снижаются ставки по кредитам, снижаются ставки по заимствованиям, которые Российская Федерация осуществляет, соответственно это приводит к дополнительным источникам роста экономики. По итогам 2011 года Резервный фонд увеличился на 1,1 трлн рублей и составил 3,4% ВВП. Таким образом мы в прошлом году практически уже вернулись к соблюдению бюджетных правил, сберегая нефтегазовые доходы, обусловленные внешней экономической конъюнктурой.

В 2011 году продолжилась реализация бюджетных реформ. По большинству направлений удалось продвинуться вперёд, но в то же время мы отстаём от первоначальных планов по целому ряду позиций, таких как переход федерального бюджета на формирование в программном формате, совершенствование процедур государственно-финансового контроля и другие позиции. Тем не менее в прошлом году удалось реализовать целый ряд структурных серьёзных реформ.

При участии и координирующей роли Минфина произведено реформирование системы денежного довольствия и пенсионного обеспечения военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов, проводилась работа по сокращению численности работников федеральных органов исполнительной власти. В 2011 году мы провели серьёзную структурную реформу с субъектами Российской Федерации. Мы передали из федерального бюджета расходы на отдельные субсидии, доходы, налоги, подняли на федеральный бюджет расходы по содержанию милиции, общественной безопасности. Это серьёзная структурная реформа, которая коснулась всех субъектов Российской Федерации.

В прошлом году начата система поощрения регионов за наращивание собственного налогового потенциала, что очень важно, особенно когда мы видим, что идёт рост иждивенческих настроений субъектов Российской Федерации. Были реализованы крупные решения в области налоговой политики, подготовлены и уже сегодня реализуются законопроекты о трансфертном ценообразовании, о консолидированной группе налогоплательщиков. Это позволило реализовать давно ставившуюся задачу, которая говорит о необходимости более равномерного распределения налогового потенциала между субъектами Российской Федерации и перевода налоговых баз из крупных финансовых центров в субъекты Российской Федерации.

Улучшилось регулирование финансовых рынков, приняты ключевые законы о клиринге, об организационных торгах, о центральном депозитарии, об инсайде, о национальной платёжной системе. Наконец, можно отметить существенный вклад Минфина в укрепление международных позиций России в рамках «группы 8», «двадцатки», БРИКС, АТЭС и так далее.

Но это все итоги, а какие задачи мы видим на ближайшие годы, которые необходимо решить нам и финансовой системе? Их 10. Прежде всего восстановить бюджетные правила, без этого невозможно определить приоритеты, которые мы ставим в рамках государственной политики, и невозможно определить те ресурсы, которыми мы можем управлять в рамках реализации этих приоритетов. Владимир Владимирович в своём выступлении уже отметил рост доли нефтегазовых доходов, доходов федерального бюджета. Как видно на слайде, динамика и показатели за последние 10 лет свидетельствуют о росте зависимости федерального бюджета и всей бюджетной системы от внешней экономической конъюнктуры. Это самая верхняя строчка – нефтегазовые доходы в процентах к федеральному бюджету. Если в 2000 году их всего было 24,7%, в 2004 году – 30%, то сегодня это 49,6% нефтегазовых доходов, то есть почти половина всех доходов формируется за счёт конъюнктурных доходов, зависящих от внешней экономической конъюнктуры.

Если в 2006 году федеральный бюджет мог быть сведён без дефицита при цене на нефть 24,6 доллара за баррель, то в 2011 году этот показатель составил 101 доллар за баррель, а в 2012 году – 116 долларов за баррель, то есть это свидетельствует о существенных рисках, которые возникли в результате реализации принятия дополнительных расходных обязательств, которые необходимо было принять в кризисный период.

До середины 2000 годов ненефтегазовый дефицит не превышал 3,5% валового внутреннего продукта, в 2009 году он вырос практически до 14%, а в текущем году мы ожидаем 10,6%. Хочу сказать, что это очень существенный риск, существенно большой объём ненефтегазового дефицита, который необходимо сокращать из года в год. По нашим расчётам, снижение цены на нефть на 10 долларов за баррель приводит к сокращению доходов на 600 млрд рублей, что сопоставимо с расходами на образование. Поэтому в настоящее время мы видим необходимость реализации основной задачи – это обеспечение бюджетной устойчивости, бюджетной системы. Для этого нам необходимо закрепить бюджетные правила, и суть этих правил заключается в том, чтобы осуществлять планирование расходов федерального бюджета из базовой, средней, цены на нефть, которая сложилась за последние 10 лет, и иметь возможный дефицит бюджета в пределах до 1% ВВП в такой конструкции. В случае, если фактически цена оказывается выше базовой, дополнительные доходы будут направляться в Резервный фонд. Если цена падает, то, соответственно, Резервный фонд пополняет расходы за счёт накопленных средств. По сути дела, это контрциклическая бюджетная политика, проведение которой нам, в Российской Федерации, жизненно необходимо. Естественно, чем будет больше объём фонда, тем более продолжительное снижение цены на нефть мы сможем выдержать.

Резервный фонд в объёме 7% ВВП – именно такой объём фонда мы считаем, в случае кризисных условий обеспечит поддержание расходов бюджета и выполнение своих обязательств Российской Федерацией, позволит нам в течение двух-трёх лет обеспечить исполнение расходных обязательств при цене на нефть около 70 долларов за баррель. За этот период можно будет адаптировать расходы к новым условиям. Сейчас объём Резервного фонда, напомню, в 2 раза ниже, чем этот уровень. По нашему предложению, в случае превышения 7-процентного уровня Резервного фонда, можно было бы 50% от поступающих доходов от внешнеэкономической деятельности направлять на пополнение Фонда национального благосостояния, а 50% направлять в инфраструктурные проекты, которые не создают постоянно действующих расходных обязательств. Именно такие бюджетные правила мы предлагаем внедрить, начиная с 2016 года, а до этого ввести переходный период и подойти к постепенному использованию этих правил. В 2015 году бюджет должен быть сведён без дефицита, и предлагаемый переходный период решает эту задачу. Такой механизм обеспечит снижение к 2020 году ненефтегазового дефицита до примерно 8%, хотя мы видим, что и сегодня этот процент достаточно высоким кажется по сравнению с докризисным уровнем, но резко сократить расходы, резко сократить ненефтегазовый дефицит, конечно, нам в ближайшее время будет достаточно сложно.

Есть альтернативные варианты расчёта бюджетных правил. Они базируются на счёте не десятилетней, а трёхлетней цены, но такие варианты (и слайд как раз показывает это)... Мы видим, что риски изменения внешней экономической конъюнктуры и страховка как раз вот этих бюджетных правил действуют меньше существенно при трёхлетнем использовании показателей цен на нефть, нежели десятилетнем. Мы как раз выступаем за то, чтобы использовать именно более консервативный подход к реализации этих бюджетных правил.

Кстати, я хочу сказать, что когда мы размещали еврооблигации... Владимир Владимирович, у нас в этом году беспрецедентно удачное, успешное размещение еврооблигаций было: мы разместили по цене и по доходности, которой не было вообще никогда в Российской Федерации. Мы десятилетние облигации разместили по 4,5%, а вышли на внешние рынки с тридцатилетними облигациями, и главное, что основной спрос был именно на длинные наши бумаги, на тридцатилетние. Из 24 млрд долларов спроса около 11 пришлось именно на длинные бумаги, что говорит о чём? О том, что инвесторы, в том числе иностранные, верят в нашу финансовую политику, верят в нашу бюджетную политику, готовы вкладывать свои деньги в облигации государства, которому доверяют. Но тем не менее когда мы проводили роуд-шоу, практически все инвесторы спрашивали: а почему у вас такой нефтегазовый дефицит? Когда вы будете его сокращать до тех параметров, которые были до кризиса? А до кризиса, напомню, размер нефтегазового дефицита равнялся 4,7% ВВП. Приходилось говорить о том, что мы постепенно будем это делать, и наш первый шаг – это принятие бюджетных правил, которые позволят ограничить расходы и снизить риск исполнения наших расходных обязательств.

Вторая задача – это разработать и утвердить долгосрочную бюджетную стратегию. Долгосрочная бюджетная стратегия должна определять параметры бюджетной системы, в рамках которой будут формироваться ресурсы для каждой из государственных программ. В этом случае министерства – ответственные исполнители госпрограмм – будут мотивированы определять бюджетные приоритеты в рамках средств, отведённых на соответствующую государственную программу.

Учитывая необходимость удлинения горизонта бюджетного планирования, считали бы целесообразным осуществить разработку бюджетной стратегии на период до 2024 года. Требования о разработке долгосрочной бюджетной стратегии должны быть закреплены в Бюджетном кодексе, в том числе и применительно к субъектам Российской Федерации.

Третья задача – формирование программного бюджета. На федеральном уровне такая работа идёт уже с 2010 года. Был определён порядок разработки госпрограмм, утверждён их перечень, сформировано первое аналитическое распределение расходов по госпрограммам, однако в 2011 году эта работа забуксовала. В результате к настоящему времени из 41 госпрограммы, по оценке Минфина, готовы к утверждению только восемь, 21 госпрограмма может быть доработана в короткие сроки, по девяти программам нужно будет ещё определиться в Правительстве и принять концептуальное решение.

Для решения поставленных задач предлагается ускорить Правительством Российской Федерации внесение в Госдуму комплексных поправок в Бюджетный кодекс, создающих законодательную базу для перехода к программному бюджету. Выделить из него можно несогласованные вопросы, которые ещё есть в Правительстве, но тем не менее основной законопроект, который позволяет переходить к программному бюджету как Российской Федерации, так и субъектам Российской Федерации, необходимо внести в ближайшее время. У нас такая просьба, Владимир Владимирович, сделать это как можно быстрее.

Нас уже опередили субъекты Российской Федерации: они уже начали вводить программные принципы своих бюджетов. Такие регионы, как Республика Коми, Саха (Якутия), Брянская область, Вологодская область, Сахалинская область, уже формируют государственные программы, а город Москва уже реализует программный бюджет. Прошу финансовые органы проанализировать опыт и организовать работу в своих регионах по ускорению введения программных бюджетов.

Переход к программному бюджету – это не самоцель, коллеги, это способ начать комплексную реформу всей системы государственного управления, её переориентацию на измеримые, общественно значимые результаты, повышение ответственности координаторов, заказчиков этих программ за исполнение показателей, которые содержатся в этих программах. К сожалению, по этому показателю мы серьёзно отстаём от других стран. Весь мир уже ушёл вперёд. Весь мир оценивает деятельность министерств и ведомств, оценивает деятельность Правительства по показателям программ, по программному подходу. Есть проект, есть ответственное министерство, и ответственное министерство должно реализовывать этот проект, отвечая за конкретные результаты. Весь мир так работает по проектным подходам, нам тоже надо переходить.

Следующая задача – повышение эффективности оказания государственных услуг. Инструментом такой реализации стал 83-й закон. На финансовые органы легла основная нагрузка в реализации этого закона, но работа ещё не завершилась. В 2012 году необходимо решить два вопроса. Первый – это предоставление полномочий федеральным министерствам утверждать в своей сфере единые базовые перечни услуг и работ, включаемых в государственные задания, такой законопроект уже подготовлен Министерством финансов. Второй – урегулировать на постоянной основе механизм осуществления бюджетных инвестиций в имущество бюджетных и автономных учреждений, а также иные организации, не являющиеся получателями бюджетных средств. Такой законопроект сейчас находится на согласовании с Министерством экономического развития, но отдельной задачей является переход на новые принципы оплаты услуг государственных и муниципальных учреждений: я говорю о необходимости перехода к единым нормативам формирования субсидий на выполнение государственного (муниципального) задания. Сейчас такие нормативы в большинстве случаев утверждены индивидуально для каждого учреждения, но это не может являться результатом такой реформы, и здесь необходимо ещё принять целый ряд шагов.

Следующая задача, пятая – это разработка и реализация нового этапа развития системы межбюджетных отношений. В целом наша система межбюджетных отношений соответствует общепринятым в мире базовым требованиям, но мы не всегда их соблюдаем: за последние годы, наоборот, произошло, к сожалению, их размывание. Увеличилось количество решений, принимаемых на федеральном уровне и приводящих к росту расходов субъектов Российской Федерации и муниципалитетов, возросло количество субсидий и субвенций, обострились проявления иждивенчества, ориентация на разовые индивидуальные решения по оказанию финансовой поддержки субъектам Российской Федерации. В этой связи необходимость принятия следующих мер, которые подготовило Министерство финансов, очевидна. Речь идёт о чём? Прежде всего необходимо подготовить предложения по расширению полномочий региональных властей в сфере социальной политики, препятствующих введению критериев нуждаемости при оказании социальной поддержки. Это ключевая задача, поскольку субъекты Российской Федерации должны самостоятельно определять те категории граждан, категории социальных слоев населения, которым необходимо осуществлять поддержку, исходя из принципа нуждаемости, поскольку это очень важный и серьёзный критерий в реализации социальной политики. И такие решения необходимо принять и предоставить право субъектам  Российской Федерации на федеральном уровне, поскольку эти нормы сегодня регулируются федеральным законодательством.

По мнению Минфина, нужно максимально отказаться от делегирования функциональных полномочий, делегирование нужно заменить передачей этих полномочий соответствующим источникам субъектов Российской Федерации.

Сегодня существует 96 субсидий в трансфертах между Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации. Необходимо принять принцип: одна госпрограмма – одна, максимум две субсидии и определить перечень обязательств субъектов Российской Федерации при получении этих субсидий. В настоящее время основной объём субсидий распределяется нормативными актами Правительства Российской Федерации. На наш взгляд, для обеспечения прозрачности межбюджетных отношений необходимо это делать в рамках федерального закона о федеральном бюджете. Необходимо ограничить практику принятия решений о поддержке регионов вне бюджетных процедур, о чем я уже говорил.

Принятие индивидуальных решений по поддержке того или иного региона зачастую стало стимулом деятельности руководителей субъектов Российской Федерации по выбиванию поручений по оказанию финансовой поддержки субъектам Российской Федерации – это наиболее эффективный способ получения дополнительных средств, нежели зарабатывание, нежели привлечение инвесторов к себе на территорию. Это неправильно, поэтому, на наш взгляд, необходимо вернуться к этому вопросу, определив правила принятия решения по поддержке субъектов Российской Федерации в случаях обращения и принятия решения по поддержке в случае после согласования и подтверждения действительной нуждаемости субъекта Российской Федерации в дополнительной финансовой помощи.

И последнее, что хотелось бы сказать в части межбюджетных отношений.... Нужно усилить ответственность регионов за неэффективную бюджетную политику, следствием которой становится принятие бюджета с «пузырями» в доходах, с нереалистичными источниками финансирования, что приводит к нарушению бюджетных обязательств, приводит к тому, что субъекты Российской Федерации обращаются к Министерству финансов за дополнительной финансовой помощью, мотивируя тем, что у них нет денег для реализации принятых решений. Это недопустимо, на наш взгляд, это приводит к кредиторской задолженности. У нас есть такой механизм, Владимир Владимирович, когда в случае увеличения кредиторской задолженности в субъект Российской Федерации вводится временная финансовая администрация. Предлагаю в случае, когда администрация региона допускает невыполнение своих обязательств, увеличение своей кредиторской задолженности, ставить вопрос о доверии губернатору со стороны Президента Российской Федерации. По сути дела доведение региона до банкротства – это серьёзное основание говорить о квалификации руководителя, который занимается организацией работы в субъекте Российской Федерации, бюджетными процессами, ставить вопрос о соответствии его занимаемой должности.

Шестая задача – реформа государственного муниципального финансового контроля. Необходимо принять как можно быстрее проект поправок в бюджетный кодекс и кодекс об административных правонарушениях в части регулирования государственного муниципального финансового контроля. Речь идёт о переориентации финансового контроля с простой проверки правильности, соответствия целеполагания эффективности выделяемых бюджетных средств. Как раз принятие программ и будет позволять контролирующим органам оценивать, насколько эффективно тот или иной руководитель министерства и ведомства или руководитель субъекта использовал выделенные из бюджета средства.

Следующая задача – это создание и развитие информационной системы «Электронный бюджет». Об этом, Владимир Владимирович, Вы уже говорили в своём докладе. Хочу сказать, что внедрение электронного бюджета позволит повысить открытость не только деятельности непосредственно Правительства – Правительства и финансовых органов субъектов Российской Федерации, но и позволит сделать прозрачным алгоритм принятия решения, выработки решения, что очень важно для контроля со стороны граждан, со стороны гражданского общества. Электронный бюджет упростит администрирование, сократит издержки, повысит эффективность контроля за использованием бюджетных ресурсов.

Следующая задача. Мы сейчас рассмотрели семь задач, которые касаются бюджета. Есть ещё три задачи, которые выходят за эти рамки, и основная задача – в области налогов. Владимир Владимирович, Вы уже достаточно подробно обозначили вектор развития налоговой системы. Мы подготовили соответствующие предложения по реализации направлений развития налоговой политики. Я скажу лишь следующее, что мы в настоящее время готовим предложения по совершенствованию налогообложения финансовых рынков, оптимизации налогового и бухгалтерского учёта, досудебного урегулирования споров. Действительно вопрос администрирования, вопрос урегулирования и построения взаимоотношений между налогоплательщиком и налоговым органом очень важен с точки зрения восприятия бизнесом органов власти. От того, насколько будут понятны, прозрачны, по каким правилам будут строиться эти отношения, во многом будет зависеть и общий деловой климат. Именно этому вопросу будет уделяться существенное значение.

Следующей задачей, девятой задачей, является развитие системы управления государственными активами и обязательствами Российской Федерации. Поддержание умеренной долговой нагрузки – важнейшее конкурентное преимущество России. Национальный рынок капитала остаётся и останется основным источником, где мы будем черпать ресурсы для финансирования дефицита федерального бюджета. Мы заняли на внешних рынках очень неплохо (об этом мы уже говорили), но мы не будем увеличивать объём внешних заимствований, с тем чтобы не создавать различные возможные курсовые риски, конъюнктурные риски. Нам это не нужно, мы полагаем, что необходимо развивать именно внутренний рынок. Для этого необходимо совершенствовать инфраструктуру рынка путём облегчения допуска нерезидентов на наш рынок (такие предложения уже подготовлены), создания для них комфортных условий. Мы сейчас, в этом году, запустим действие центрального депозитария, что создаст гарантии прав собственности на ценные бумаги для инвесторов. Это всё структурные меры, которые позволяют говорить об улучшении общей ситуации на финансовом рынке, соответственно упрощении заимствований как для федерального бюджета, так и для институциональных инвесторов.

Важным в вопросе развития системы управления государственными активами и обязательствами является создание финансового агентства. Казалось бы, для чего создавать ещё один орган? Но, на наш взгляд, как раз вопрос управления нашими ресурсами, а это ресурсы Резервного фонда, ресурсы Фонда национального благосостояния... Мы их сейчас размещаем под самые низкие проценты. Да, действительно, мы вкладываем их в устойчивые, надёжные инструменты, но высоких процентов мы не получаем, поскольку основная задача – это обеспечить безрисковое размещение и быстрое получение средств в случае возникновения такой потребности. Сейчас стоит другая задача, сейчас стоит задача повысить уже управляемость этими ресурсами, сохраняя тем не менее устойчивость и обезрискивая вложения, но этим должны заниматься, и во всём мире занимаются, специально созданные структуры, специалисты, которые в ежедневном, ежеминутном режиме отслеживают конъюнктуру на рынках, анализируя рынки и ценных бумаг, и облигаций. Это даст нам дополнительные ресурсы от управления государственными средствами. Это очень важная мера. Мы тоже обращаемся к Вам с просьбой ускорить принятие решения о создании российского финансового агентства, все необходимые документы у нас подготовлены.

И, наконец, последняя задача не по значению, но по порядку, – это улучшение делового инвестиционного климата. Действительно, Владимир Владимирович, Вы обозначили в своём выступлении необходимость выхода России со 120-го на 20-е место в рейтинге условий ведения бизнеса. Целый ряд позиций (на этом слайде видно) относится и к субъектам Российской Федерации, и к Российской Федерации. Красным выделены те позиции, на которых как раз должно сосредоточиться Министерство финансов: это и доступность кредитов (оценка по этим десяти показателям осуществляется в рамках оценки доли бизнеса), это уплата налогов, распространение случаев неплатёжеспособности, защита инвесторов, обеспечение исполнения контракта. По каждой из этих позиций будет разработан план действий и план взаимоотношений с агентствами, которые оценивают Российскую Федерацию по этим показателям, с тем чтобы нам подтянуться по этим параметрам. Кстати, хочу сказать, что большая часть позиций относится к субъектам Российской Федерации. Посмотрите, предположим, открытие бизнеса, регистрация собственности, получение разрешения на строительство, защита инвесторов тоже является вопросом субъектов Российской Федерации, подключение к сетям и так далее. Хочу сказать, что необходимо также, я обращаюсь к субъектам Российской Федерации, необходимо вам обратить внимание на эти темы, и мы как Министерство финансов будем готовы предоставлять поощрительные гранты для тех субъектов, которые реализуют и добиваются наиболее высоких показателей в этих компонентах рейтинга. Именно с двух сторон – и Федерация, и субъекты Российской Федерации должны заниматься этим вопросом, с тем чтобы решить задачу поднятия Российской Федерации с позорного 120-го места.

Ещё несколько вопросов. Министерство финансов готовит новую программу бюджетных реформ на период до 2015 года – это наша приоритетная задача. В рамках реализации этой задачи предстоит изменить принципиальные подходы к определению самой сути госуправления. К сожалению, Владимир Владимирович, мы ещё по-прежнему осуществляем подход хозяйственный, подход хозяина, когда мы любим очень строить, любим иметь большие сети бюджетных учреждений, большие штаты. Если ставится задача какая-то, то мы говорим: для этого нужно построить несколько зданий, для этого нужно разместить дополнительную численность и так далее. Это всё неправильно, это старый, по сути дела, пережиток, старый подход к реализации государственной политики. Сегодня необходимо, исходя из постановки чёткости цели, определить механизмы реализации таких задач в чётко определённых параметрах бюджета, не приводящих к разбалансированности, потому что сегодня стоит задача действительно перейти к эффективному контракту. Что это значит? Это значит, чтобы работники бюджетной сферы, которые у нас сегодня реализуют те или иные государственные услуги, работали более эффективно, не сидели с утра до вечера, заполняли какие-то бланки, а работали, оказывали услуги гражданам. И как раз вопрос реализации эффективного бюджетного контракта подразумевает естественное повышение платы за качественную услугу. Мы говорим о том, что повышение заработной платы, о чем говорилось, в 1,5–2 раза в зависимости от тех категорий работников бюджетной сферы, которые обозначены в программных статьях Владимира Владимировича, необходимо решать не путём уравниловки, не путём повышения всем заработной платы в одном и том же уровне. Нет, тогда не будет никакой эффективности. Наше понимание эффективного контракта заключается в том, чтобы именно эффективность от этого контракта получили наиболее эффективные специалисты, которые наиболее качественно оказывают бюджетные услуги, вот в чём наша задача.

Мы сейчас видим, что субъекты Российской Федерации обращаются к нам за помощью: дайте нам дополнительные деньги, нам необходимо предусматривать средства на повышение зарплат врачам, учителям и так далее. Коллеги, в первую очередь речь идёт, ещё раз повторюсь, не о простом повышении, речь идёт о пересмотре управления отраслью. Необходимо посмотреть, насколько эффективно работает эта отрасль, какие есть ресурсы, какие есть преференции для тех или иных отраслей, сконцентрировать внимание именно на более эффективной оплате труда тех специалистов, которые, по сути дела, тянут на себе эту отрасль, а не тех, которые являются балластом. Здесь вопрос уравниловки просто не может никак применяться, это неправильно, поэтому вопрос о реализации тех задач, которые поставлены в программных статьях как на субъектовом уровне (конечно, значительную часть задач придётся решить), так и на федеральном уровне, должен решаться через новые подходы к организации отрасли. Мы говорим о том, что должны быть новые взгляды на бюджет, которые должны позволять реализовывать задачи без увеличения налоговой нагрузки, без увеличения дефицитов бюджетов, вот наша задача на ближайшие годы. Такую задачу мы ставим перед собой и ставим такую задачу перед финансовыми органами. Именно так, Владимир Владимирович, мы и будем проводить нашу бюджетную политику. Спасибо за внимание.

В.В.Путин: Антон Германович покинул трибуну, а у меня пара вопросиков есть, мы с места подискутируем так. Значит, первый вопрос – по фонду, который вы предлагаете создать и который должен управлять резервами. По вашему представлению, этот фонд должен размещать средства исключительно на международных рынках в финансовые международные инструменты или у него могут быть какие-то другие направления деятельности?

А.Г.Силуанов: Владимир Владимирович, речь идёт о двух соображениях. Первое – это создание Российского финансового агентства, которое бы управляло теми ресурсами, резервами, которые у нас сейчас сосредоточены в ФНБ и Резервном фонде.

В.В.Путин: Я понимаю, да.

А.Г.Силуанов: И второе. Мы говорим о том, что в случае если Резервный фонд превысит, по нашим оценкам, 7% ВВП…

В.В.Путин: Да, я видел.

А.Г.Силуанов: …то часть из него мы можем направлять не только в виде вложений в бумаги иностранных государств и так далее, но и в проекты, которые дадут потом отдачу, и это будет правильно.

В.В.Путин: Я это видел, написано у вас здесь, в слайдах было написано: «в том числе на инфраструктурные проекты». То есть то агентство или фонд, о котором вы сказали, по управлению средствами резервных фондов…

А.Г.Силуанов: Да.

В.В.Путин:  Предполагаете, что он будет средства вкладывать в том числе и в эти инфраструктурные проекты после наполнения резервных фондов до определённого уровня – 7% ВВП, да? Доходность 7%.

А.Г.Силуанов: Да, такая практика предусматривается.

В.В.Путин: Понятно. Это первый вопрос, а второй связан с этим. Вы думаете, что тратить средства резервных фондов на инфраструктурные проекты можно, исключительно ориентируясь на объёмы накопленных средств, или в том числе это связано с необходимостью уменьшения ненефтегазовых дефицитов в целом по экономике?

А.Г.Силуанов: Мы говорим о повышении просто эффективности использования этих средств.

В.В.Путин: Да-да-да, но после достижения каких-то условий. В эти условия входит снижение до какого-то объёма ненефтегазовых дефицитов?

А.Г.Силуанов: По нашим оценкам, как мы и докладывали, реализация бюджетных правил позволит нам объём ненефтегазового дефицита снизить до уровня порядка 8% ВВП.

В.В.Путин: Нам нужно будет ждать этого снижения до 7% ВВП? Или по мере накопления известного объёма резервов мы будем их тратить на инфраструктурные проекты?

А.Г.Силуанов: Владимир Владимирович, это два разных показателя, поэтому…

В.В.Путин: Я понимаю, да.

А.Г.Силуанов: …мы можем накопить уже Резервный фонд и более 7% и начинать его тратить, не дожидаясь, когда объём, не дожидаясь…

В.В.Путин: …снижения ненефтегазовых дефицитов.

А.Г.Силуанов: Да-да, снижения ненефтегазовых дефицитов.

В.В.Путин: До нужных нам параметров.

А.Г.Силуанов: На самом деле мы говорим об использовании средств уже полученных, сконцентрированных в фондах, поэтому здесь, на наш взгляд, нет противоречия.

В.В.Путин: Хорошо. Но я на что хотел бы тогда обратить внимание? Это значит, что Министерство финансов и министр финансов считают, что после достижения определённых объёмов этих резервных фондов мы можем начать потихоньку, аккуратно, разумеется, в перспективные и абсолютно надёжные проекты вкладывать, в инфраструктурные проекты.

Вопрос только в том, с какого параметра мы будем это делать, с какого объёма. Вот министр финансов считает, что после достижения 7%, но я так понимаю, что сейчас коллеги из Министерства экономического развития скажут, что это движение в правильном направлении, а по вопросу этой отсечки мы ещё подискутируем.

А.Г.Силуанов: Есть разные мнения, Владимир Владимирович. Кто-то говорит о том, что сегодня уже надо вкладывать средства в такие проекты.

В.В.Путин: Да-да-да.

А.Г.Силуанов: Мы говорим о том, что мы же не собираемся постоянно копить и накапливать эти ресурсы ради накопления.

В.В.Путин: Я понял.

А.Г.Силуанов: Поэтому говорим: давайте определим безопасную планку, границу в 7%, сверх которой часть из пополнения этих фондов будет направляться в проекты. Мне кажется, это разумная конструкция.

В.В.Путин: Я согласен, я в целом согласен, я просто хотел понять. Я согласен с вами абсолютно, я просто хотел понять логику.

По поводу налогообложения сырьевого сектора. Там в слайдах у вас есть: несырьевой сектор – повышать нагрузку не будем, на сырьевой – ещё посмотрим, можем и повысить. Тоже, конечно, я всё понимаю, в целом мы так и делаем, но здесь нужно быть крайне аккуратным, конечно, мы все с вами это прекрасно понимаем. Это касается и штатов различных учреждений. Антон Германович сказал о штатах так, вскользь, но тем не менее это такой вопрос чувствительный для бюджета всегда всех уровней, федерального тоже. У нас не должно быть только самоцелью механическое сокращение всех штатов. К этому тоже внимательно надо относиться. Где-то надо сокращать, безусловно, в целом надо сокращать, но по некоторым направлениям надо внимательно смотреть просто, я призываю вас к такому серьёзному, немеханическому подходу.

Да, вначале Антон Германович сказал по поводу того, что у нас в структуре наших доходов нефтегазовые доходы постоянно повышаются. Это правда. Но мы понимаем, что это не связано с тем, что у нас деградирует реальное производство, сфера услуг. Кроме всего прочего это связано с тем, что цены на нефть растут быстрее, чем объёмы нашей экономики и сферы услуг. И доходы поэтому у нас в большем объёме появляются. Но что же нам от них отказываться, что ли? Хотя, конечно, тренд на диверсификацию экономики, на то, чтобы к нам доходы поступали из ненефтегазового сектора, мы этот тренд будем сохранять, но, собственно говоря, так и в бюджетных наших проектировках планируется на ближайшие годы. Мы планируем же с вами постоянно снижение доходов от нефтегазового сектора – снижение – и увеличение этих доходов от ненефтегазового. Так ведь, правда?

А.Г.Силуанов: Абсолютно.

В.В.Путин: Вот мы много говорим, и министр сейчас тоже упомянул о совершенствовании межбюджетных отношений. Я в целом целиком разделяю подходы министерства по этому направлению. Я к чему призываю? К тому, чтобы каждый раз оценивать ситуацию с разных сторон. Смотрите, мы вчера обсуждали проблему, связанную с развитием рынка жилья в стране. И участники встречи, прежде всего представители бизнеса, обратили внимание на такие вещи, которые вроде на поверхности лежат, мы так или иначе к ним возвращались, но как-то всё время мимо проходим. Например, некоторые сказали, что вот мы строим и увеличиваем объёмы строительства, но нам всё сложнее и сложнее это делать, потому что муниципалитеты не заинтересованы в увеличении объёмов строительства. Я говорю: как это не заинтересованы? А так! Потому что им за это ничего хорошего не прибавляется. Вот если бы от увеличения количества жителей при строительстве жилья у них увеличивались бы налоги, поступающие в местные бюджеты, то тогда они были бы напрямую заинтересованы, или налог собирали бы с имущества, тогда они бы боролись за каждый такой проект. А сейчас, кроме нагрузки на инфраструктуру и на местный бюджет, ничего не возникает. А мы что, разве не знаем о том, что налоги собираются по месту работы, а не по месту жительства? Знаем же об этом! Я не говорю, что мы завтра должны всё переломать, но возможность сбора налогов по месту работы, если это администрировать проще (а я понимаю, что это проще), и дальнейшего перераспределения по месту жительства – не так сложно сделать. И это тоже не окончательное решение, я просто вас призываю об этом постоянно думать. И в данном случае, конечно, подумать я прошу, мы ещё с министром поговорим и с руководителем Налоговой службы. Но в целом, когда принимаются такие решения по совершенствованию межбюджетных отношений, нужно всегда от реалий жизни отталкиваться.

А.Г.Силуанов: Можно прокомментировать?

В.В.Путин: Да, пожалуйста.

А.Г.Силуанов: Владимир Владимирович, но местные бюджеты сразу, если построили какие-то жилые комплексы, получают, конечно, налоги. Во-первых, кадастровая стоимость земли возрастает, соответственно и земельный налог возрастает. Это раз. И второе, появляется имущество в этих домах, имущество наших граждан, налоги от которого поступают в местные бюджеты. Поэтому здесь, конечно, наверное, нельзя так, как у Вас на совещании, говорить о том, что местные бюджеты ничего не получают – получают. Кстати, если говорить о переходе к уплате налога с доходов физических лиц по месту жительства, а не по месту работы, у нас эта дискуссия постоянно ведется, и мнение субъектов – где-то половина на половину: половина предлагает это сделать, половина – нет, в зависимости о того, какие это субъекты.

В.В.Путин: Это я знаю и понимаю, ещё раз хочу повторить, что администрировать легче по месту работы, понятно, чем раздавать там по местам жительства. Но можно собирать по местам работы, а потом распределять по местам жительства, можно и так поступить, есть и другие варианты этой техники. Я сейчас ещё раз говорю – это не окончательное решение, но предлагаю подумать и над этим конкретно делом, и над другими вопросами подобного рода при решении вопросов межбюджетных отношений. Что касается того, что вы сказали, – да, налоговая база повышается, но расходы на инфраструктуру повышаются многократно, и повышающиеся налоги от того, что вы сказали, не покрывают всех расходов. Но поговорим об этом ещё, так сказать, в более узком составе.

Наконец, такая философская вещь. Антон Германович (я повторяю, я согласен с тем, что он говорил) упомянул о том, что у нас самый низкий дефицит бюджета за все 20 лет. И я тоже с его подачи и с вашей многократно об этом говорил, и это предмет нашей обоснованной гордости. Но министр финансов упомянул только о том, что мы сверхдоходы, допдоходы, которые получали практически все, направляли в резервные фонды. Ну не все – 10% мы отправили на потребление всё-таки, поэтому он здесь загнул маленько, но это аудитория знает в основном. Но даже не в этом дело, я совсем о другом хотел сказать. Дело в том, что министр финансов, конечно, упомянул об этом инструменте, с помощью которого мы достигли этой цели, но были и другие. У нас самый низкий продовольственный дефицит, понимаете, самый низкий, а это за счёт чего было достигнуто? Это тоже легло в базу снижения общей инфляции – 6,1%. Такая низкая инфляция была достигнута за счёт того, что мы не стали тратить деньги на потребление, а пустили в основном в резервные фонды. Повторю ещё раз, 10% мы всё-таки истратили, но у нас была и самая низкая продовольственная инфляция, а она была за счёт чего достигнута? За счёт того, что мы с вами не пожадничали, дали денег в реальный сектор на поддержку сельского хозяйства. И в самое трудное время двухлетней засухи и мирового финансово-экономического кризиса селян поддержали прямыми деньгами, прямыми – из бюджета. По разным направлениям: на животноводство дали, на растениеводство, на продление кредитов долгосрочных, на новые кредиты и так далее, так далее. Не побоялись, дали эти деньги, и продовольственная инфляция у нас – бум – упала до предельно низкого уровня. И это тоже способствовало общей задаче снижения инфляции. Поэтому это правильно всё, что мы с вами делаем, но всегда нужно смотреть на проблему в совокупности.

И, наконец, в заключение. Антон Германович призвал отказаться от несистемных решений по поддержке отдельных регионов. Антон Германович, обещаю, что прямых резолюций – выдать деньги такому-то региону – больше не буду писать. Но я и так это делаю крайне редко!

А.Г.Силуанов: Спасибо большое, Владимир Владимирович. Коллеги, я хотел бы от всех финансистов, от всех присутствующих поблагодарить Владимира Владимировича за участие в нашей коллегии. Владимир Владимирович, для нас это очень важно. Поставили задачи, будем их реализовывать, надеюсь, что с ними справимся.

В.В.Путин: Я хочу пожелать успехов и коллективу, хочу вас поблагодарить за прошедшие четыре года совместной работы. Они были очень сложными для страны, для экономики, для финансовой системы. Хочу поблагодарить всех вас без исключения, здесь председатель Центрального банка присутствует – Сергей Михайлович (С.М.Игнатьев). Мы очень много времени за эти годы тоже вместе провели в спорах, в поисках приемлемых решений. Центральный банк очень солидарно работал с Министерством финансов, с Правительством. Всё это дало нам соответствующий результат, которым мы можем гордиться. У нас есть много проблем и издержек, наверное, и ошибки были, но в целом мы можем гордиться результатом нашей работы. Я хочу вам пожелать успехов – и вам, и министру финансов. Спасибо большое.