Вопрос (как переведено): Добрый вечер, господин Премьер-министр. Большое спасибо, что Вы согласились встретиться с нами накануне Вашего визита во Францию, который состоится 10-11 июня. Скажите, решение о покупке вертолетоносца «Мистраль» - это окончательное решение? Станет ли это новым этапом сотрудничества между Францией и Россией?

В.В.Путин: Чувствуется, что мы еще не преодолели все последствия мирового экономического и финансового кризиса. Потому что и общественность Франции, и средства массовой информации так озабочены вопросом, будем ли мы покупать «Мистраль» или не будем?

Это хорошая сделка для французских производителей. Один такой вертолетоносец стоит где-то в районе 300 млн евро. Для нас эта сделка может представлять интерес только в том случае, если она будет осуществляться с параллельной передачей технологий, для того чтобы наше судостроение - и военное, и гражданское - получало бы новые технологические толчки к развитию.

Вот мы с вами достаточно хорошо работаем в сфере авиастроения. Французские партнеры работают над двигателем нашего современного гражданского самолета Super Jet-100 на Дальнем Востоке. Когда я был там в прошлом году, приехал прямо на предприятие - это очень далеко от Франции, - там была слышна французская речь. Французские специалисты прямо на месте доводят машины.

Покупка «Мистраля» - это дело прежде всего Генерального штаба. Как его применять? Где применять? Где, что производить?

Повторяю: для нас очень важны вопросы, в каком объеме и что будет производиться на российских предприятиях?

Вопросов очень много, и на экспертном уровне он еще как следует не прорабатывался. Надо начать эту работу - потом посмотрим.

Но в целом российский ВПК, как мы знаем, достаточно развит. Россия является одним из самых крупных в мире производителей вооружений и занимает одно из ведущих мест в мире на мировом рынке вооружений.

Как в любой другой отрасли, обмен компетенцией, обмен технологиями, обмен конечными результатами этого производства является, безусловно, полезным, ведь это относится прежде всего к области высоких технологий. Это первая часть.

А вторая часть заключается в том, что сотрудничество в такой чувствительной сфере, как военно-промышленное производство, безусловно, ведет к повышению доверия между странами. И, на мой взгляд, это не менее важно, чем первая, экономическая либо технологическая, часть.

Вопрос: Господин Премьер-министр, некоторые соседи России обеспокоены покупкой «Мистраля». Что Вы можете сказать по этому поводу?

В.В.Путин: Эта обеспокоенность, как я понимаю, связана с тем, что Россия может применить, как некоторые страны считают, это вооружение таким образом, что будут нарушаться их интересы. Это наступательное вооружение. Франция имеет такие вертолетоносцы на вооружении? Имеет. Франция собирается на кого-то нападать? Ни на кого. Почему Вы считаете, что Россия будет обязательно на кого-то нападать, используя эти средства?

Если вы имеете в виду - давайте прямо назовем вещи своими именами, - скажем, наших грузинских соседей... Грузия имеет огромную сухопутную границу с Россией. В результате преступной акции, которая была развязана Президентом Саакашвили два года назад, погибли люди. И Россия вынуждена была защищать жизни своих миротворцев и граждан Южной Осетии. И, как известно, вынуждена была - хочу это подчеркнуть - применить вооруженные силы для этой защиты.

Мы остановились в 15-20 км от Тбилиси. И не потому, что не могли зайти в Тбилиси, а потому, что не хотели этого. Мы вообще не хотели никаких боевых действий. Именно для этого там находились наши миротворцы.

Вы знаете, это не тот случай, когда нужно применять такое вооружение, как «Мистраль». Я надеюсь, Бог даст, никогда больше не дойдет до вооруженных конфликтов между Россией и Грузией. Никогда. Мы и раньше делали все для того, чтобы этого не случилось, и сейчас намерены делать все для того, чтобы эта трагедия больше не повторилась.

Современные ударные комплексы позволяют осуществить любую военную операцию с территории Российской Федерации на всю глубину территории Грузии. И для этого «Мистраль» не нужен.

Вопрос: Каковы Ваши отношения с Николя Саркози, учитывая тот факт, что у Вас традиционная и давняя дружба с господином Жаком Шираком?

В.В.Путин: Отношения лично с Саркози - очень добрые, товарищеские и, я бы сказал, даже дружеские. Вообще, я хотел бы отметить, что общение между первыми лицами государств продиктовано не только, а может быть даже не столько, личными симпатиями либо антипатиями, сколько интересами дела. А Россия и Франция - очень давние, исторически давние партнеры. У нас есть взаимные совпадающие интересы Франции и России. Мы взаимно преследуем эти интересы для того, чтобы обеспечить безопасность наших стран, способствовать экономическому и социальному развитию.

Уверен, что именно эти соображения лежат в основе наших отношений с руководителями Франции - и с Жаком Шираком, и с Саркози, и с Премьер-министром Франции господином Фийоном.

С господином Шираком я работал дольше. Естественно, у нас было больше контактов. Это очень интересный человек. Очень интересный, без всякого преувеличения. У него энциклопедические знания. И где бы мы ни собирались, в каком бы составе ни собирались - я имею в виду «восьмерки», другие форумы, - он почти везде был в центре внимания. И не в связи с какими-то особенностями его поведения, а именно в силу эрудированности и готовности к глубокому обсуждению любой повестки, находящейся в поле зрения, внимания коллег, когда мы собирались для обсуждения той или иной проблемы.

С сегодняшними руководителями Франции мне пришлось работать меньше, но тем не менее эстафетная палочка очень добрых, дружеских отношений от бывшего Президента Франции господина Ширака, безусловно, была передана сегодняшнему поколению руководителей - и Президенту Саркози, и Премьер-министру Фийону. А мы этим тоже очень дорожим. Я лично надеюсь, что так это будет и в будущем.

Вопрос: Десять дней назад все внимание в СМИ было приковано к Израилю и Газе. Требует ли Россия немедленного снятия блокады?

В.В.Путин: Мы всегда выступали за снятие блокады. Я не считаю, что такими способами можно решать проблемы, которые стоят перед регионом.

Мы, к сожалению, у себя в стране проходили такие же драматические ситуации и испытания. Уверен - это действительно мое внутреннее убеждение, - что такими способами стоящие в регионе проблемы не решить. Я сейчас не говорю, какими их можно решить, но такими нельзя.

Что касается акции в отношении гуманитарного конвоя, то Вы знаете нашу позицию: она была сформулирована представителем России в Организации Объединенных Наций. Мы с осуждением отнеслись к тому, что произошло. Мы скорбим по жертвам. И что особенно трагично - это то, что акция была совершена в нейтральных водах. Это совсем что-то новое и требует, конечно, внимательного рассмотрения. Нужно сделать все, чтобы ничего подобного не повторилось. Хотя мы всегда - и я хочу это подчеркнуть - исходили из того, что все люди, проживающие в этом регионе, имеют право на безопасное собственное развитие, включая Израиль. Но какими средствами решать эти проблемы, как добиваться этой цели - это вопрос, который после трагических событий последнего времени требует отдельного рассмотрения, отдельной дискуссии.

Вопрос: Что Вы думаете относительно иранской инициативы - это эскалация или провокация?

В.В.Путин: Мне бы не хотелось строить здесь предположения, обвинять кого-то, но мы все знаем отношение Ирана к Израилю. Это отношение уже само по себе вызывает озабоченность, потому что Израиль - это общепризнанное мировым сообществом государство, и открыто заявлять о необходимости уничтожения государства-члена ООН недопустимо. А в жизни это происходит, такие призывы мы слышим.

В этом контексте, конечно, нашим иранским партнерам трудновато что-то инициировать, если они до сих пор занимают такую позицию. Но я не считаю, что я должен что-то комментировать, чью-либо позицию. Это вы спросите у Президента Ирана.

Вопрос: Считаете ли Вы, что стоит рассматривать санкции против Израиля? Или же такие санкции не должны рассматриваться?

В.В.Путин: Вы знаете наше осторожное отношение к санкциям против Ирана. Я считаю, что санкции вообще дело малоперспективное. Нужно стремиться к тому, чтобы находить приемлемые решения для всех участников в той или иной ситуации. И в данном случае это касается и Израиля тоже. Нужно искать способы решения проблем, а не давить на кого-то с помощью санкций. Международная практика знает, как работают эти санкции. Вы знаете хотя бы один случай, когда бы они были эффективными?

Мне сейчас не хочется из этических соображений перечислять все, что сейчас в мире происходит. По наиболее острым проблемам, по наиболее острым вопросам применяются санкции, а собака лает, караван идет... В основном это неэффективно. Нужно уметь находить решения.

Вопрос: Каково Ваше отношение к Ирану? Ужесточилась ли Ваша позиция и можно ли сказать о том, что Россия вместе с Соединенными Штатами Америки готова проголосовать за новые санкции против Тегерана?

В.В.Путин: Президент Медведев говорил не так давно, что новая резолюция практически согласована. Мы и раньше очень кооперабельно работали со всеми нашими партнерами по иранской ядерной проблематике. Мы всегда добивались консенсуса, и наша позиция здесь не претерпела каких-либо существенных изменений. Мы готовы со всем международным сообществом искать решение иранской ядерной проблемы. Будем двигаться по этому пути и дальше, вместе, призывая, конечно, само иранское руководство занять такую позицию, которая сняла бы у мирового сообщества озабоченность по поводу иранской ядерной программы.

Вопрос: Когда Вы проявили готовность поддержать новые санкции, Иран отреагировал достаточно жестко, сказав о том, что такие действия со стороны России неприемлемы. Как Вы расцениваете этот жест со стороны Ирана?

В.В.Путин: Международное сообщество пытается в данном случае как-то подействовать на иранское руководство. Иранское руководство защищает свою позицию. Я здесь не вижу ничего необычного. Думаю, что это вполне адекватная реакция. Но очень рассчитываю на то, что в ходе этой дискуссии, в том числе публичной полемики, все-таки удастся выйти на такие формы взаимодействия с иранским руководством, чтобы и руководство страны, и, самое главное, граждане Ирана не чувствовали себя ущемленными с точки зрения осуществления своих прав на работу в высокотехнологичных областях, включая атомную, но в то же время чтобы международное сообщество, соседи Ирана не проявляли обеспокоенность по поводу сути этой программы. Нужно снять эти вопросы.

И мы со своей стороны тоже предлагали ряд решений. К сожалению, они были отклонены иранским руководством. Мы сожалеем. Думаем, что это было бы неплохо - я имею в виду обогащение урана на нашей территории - создать центр по обогащению урана в России и поставлять ядерное топливо, необходимое для развития атомной энергетики на иранские атомные предприятия.

Мы действуем и работаем с Ираном очень открыто и занимаем свою собственную позицию, как Вы знаете. Ведь не кто иной, как Россия, строит атомную электростанцию в Бушере - построила фактически. Но это не мешает нам работать с другими участниками международного общения по тому направлению иранской ядерной программы, которая, как я уже сказал, вызывает озабоченность.

Реплика: Руководство МАГАТЭ предложило Франции, Соединенным Штатам Америки и России отправить своих наблюдателей в Иран, для того чтобы дать ответ на этот вопрос.

В.В.Путин: Надо согласовывать это с иранским руководством. Но в целом там везде присутствуют представители МАГАТЭ. Они работают в том числе и на исследовательском ядерном реакторе в Тегеране.

В принципе программа контролируется. Но есть вопросы у МАГАТЭ, на которые агентство еще ждет ответы. Если МАГАТЭ считает, что нужны дополнительные наблюдатели от России, Франции, Соединенных Штатов, можно подумать на эту тему. Повторяю: нельзя ничего навязывать иранской стороне, надо с ними договариваться по этому вопросу.

Но я думаю, что Иран должен быть сам заинтересован в том, чтобы сделать свою программу максимально прозрачной. Ведь иранское руководство и мне лично, и всем остальным коллегам (европейцам, американцам) всегда говорило о том, что озабоченность по поводу мирного характера ядерной программы Ирана ни на чем не основана, нечего бояться. Но если это так, то надо открыться по максимуму, показать, что там действительно нет ничего страшного.

В этом смысле дополнительные меры, направленные на повышение транспарентности, уверен, пойдут на пользу. Но какие это будут меры - это уже другой вопрос. Можно рассмотреть и то, что директор МАГАТЭ предложил. Надо подумать.

Вопрос: Почему Вы не закрываете дверь для этой возможности для Ирана - избежать этих санкций?

В.В.Путин: Я не понял Ваш вопрос. Что значит, мы не закрываем дверь «для Ирана избежать этих санкций»? Мы всегда исходили из того, что мы по этой санкционной дорожке должны идти таким образом, чтобы всегда у Ирана была возможность избежать этих санкций, предприняв необходимые шаги навстречу международному сообществу. Всегда из этого исходим. Мы всегда исходим из того, что нельзя здесь делать резких непродуманных шагов, которые захлопнут эту дверь и приведут к таким последствиям, из которых не будет выхода, по сути дела.

А представить себе ситуацию, когда вообще не будет никакого контроля со стороны международного сообщества и МАГАТЭ? Вообще. Разве это будет лучше? И что тогда делать?

А дискутируемое в том или ином смысле применение силы вообще не стоит обсуждать. Это, на мой взгляд, привело бы к огромной трагедии без всякого позитивного результата в отношении проблемы, которую мы хотим решить. Потому, что будет с ядерной программой, никто не знает. А последствия, связанные с радикализацией исламского мира, последствия, связанные с дестабилизацией региона, будут катастрофическими.

Вопрос: Что касается санкций против Северной Кореи. Что Вы думаете о ее ядерной программе? Допустимы ли такие санкции, по Вашему мнению?

В.В.Путин: Вот это то, что я пытался сказать, намекнуть во всяком случае. Вот против Северной Кореи применяются санкции, а программа развивается. Более того, на каком-то этапе руководство Северной Кореи объявило о наличии у нее ядерного оружия.

Ну и что? Чего стоят все эти санкции?

А вот когда мы смогли в шестистороннем формате договориться и обеспечить интересы самой Северной Кореи прежде всего в сфере экономики, ведь мы продвинулись довольно далеко. По сути, северокорейское руководство заявило о готовности прекратить эту ядерную оружейную программу. То есть это тот случай, который нам ясно дает понять, что договоренности даже в такой сложной, чувствительной сфере, как распространение ядерного оружия, договоренности мирным путем при учете мнения всех договаривающихся сторон возможны.

Вопрос: Несколько месяцев назад произошел кризис доверия в зоне евро. В России есть достаточно большие валютные запасы в евро - около 40%. Доверяете ли Вы по-прежнему евро, верите ли Вы в европейскую валюту?

В.В.Путин: Доверяем и верим. Иначе не держали бы такое огромное количество наших средств, золотовалютных резервов в европейской валюте.

Да, проблемы есть. Я сейчас не буду обсуждать, откуда они возникли. Европейские лидеры об этом говорят много, убедительно. И, на мой взгляд, верно. Нужно повышать дисциплину, нужно следить за дефицитами бюджета. Вообще, много еще что нужно делать. Нужно менять отчасти валютное законодательство. Нужно, чтобы оно было одинаковым, во всяком случае максимально одинаковым для всех членов Евросоюза.

Но в целом фундаментальные основы европейской экономики достаточно крепкие. Есть безусловные лидеры стабильности. Это экономика Германии, Франции. И никто не заинтересован в разрушении Евросоюза. Я думаю, что госпожа Меркель права: не будет евро - не будет Евросоюза. Даже если это что-то будет называться Евросоюзом.

И вот в разрушении этой структуры, которая создана усилиями многих поколений и так тяжело и трудно создавалась - а я убежден, что это абсолютно правильный процесс, позитивный в целом для мира, для мировой экономики, для мировой безопасности, - нет заинтересованных в разрушении Евросоюза. Да и объективных условий для падения евро тоже не существует. Да, есть какие-то сложности. Они, уверен, носят временный характер. Да, придется, конечно, Европейскому центральному банку подпечатать немножко банкнот, потому что иначе не может быть, если Европейский центральный банк объявил о том, что он готов скупать государственные обязательства. За счет чего скупать-то будет? В основном, конечно, за счет эмиссии.

Я считаю, что рынок Евросоюза большой - 300 млн человек. Многие страны используют евро как свои резервы. Евро в ходу во многих странах мира. Я не думаю, даже уверен, что эта эмиссия на европейской экономике не отразится как-то уж особенно негативно. Да и резервы есть, можно резервы задействовать в конце концов.

Поэтому в целом европейские экономические власти действуют абсолютно корректно и правильно. И это - еще одно подтверждение того, что мы не собираемся менять своего отношения к евро как к резервной валюте, как части нашего резерва.

Вопрос: Какое влияние кризис оказал на экономическую активность в России, на экономику России? Произойдет ли подъем этой активности в 2010 году?

В.В.Путин: Да, конечно. Так мы уже это наблюдаем. Во-первых, падение было существенным, заметным и болезненным. Связано это со структурой российской экономики. Она нуждается в диверсификации. Это очевидный факт. Мы об этом говорили еще лет пять назад. Но эта экономика складывалась такой, какая она есть, на протяжении десятилетий, и резко изменить эту структуру вряд ли представляется возможным. Тем более в условиях, когда наши основные экспортные сырьевые товары - металлы, химия, углеводороды - держатся в цене на мировых рынках.

Конечно, инвесторы стараются вложить свои деньги в такие сектора экономики, которые приносят большую отдачу, и желательно побыстрее.

Такова структура экономики России. Поэтому при падении на мировых рынках стоимости этих товаров и при падении спроса на них резко сократилась и российская экономика.

Например, угольная промышленность у нас процентов на 60, а то и на все 65 работала на экспорт. Просто для примера. Потребности в угле сократились, цены упали, двойной удар прошел сразу по отрасли. То же самое пошло дальше и в металлургической промышленности. Примерно такая же картина наблюдается и в углеводородах, и в химической промышленности, и в автомобильной.

Но уже за первый квартал текущего года мы наблюдаем существенный рост промышленного производства и рост валового внутреннего продукта. То есть экономика начала расти. Эта тенденция уже обозначилась в конце прошлого года. Но сейчас она все набирает и набирает обороты.

Кстати говоря, что касается ослабления евро. Это как раз на руку, как Вы хорошо понимаете, европейской экономике, французской экономике, немецкой экономике, то есть экономикам, которые являются экспортно ориентированными. Это создает для нас определенные сложности, потому что во многих отраслях с Францией, скажем, являемся очевидными партнерами, но в некоторых отраслях мы конкуренты, например в сфере атомной энергетики и энергетического машиностроения. В условиях слабого евро в данном случае французские производители получают очевидные бонусы, фору. Но это вызов и для нашего машиностроения. Наши товаропроизводители должны производить продукцию лучше по качеству и дешевле по цене. Они на это способны.

Но в целом по мере роста экономики растет и наш товарооборот. За первый квартал этого года товарооборот между Францией и Россией вырос где-то в районе 30% - это очень хороший показатель. Я очень рассчитываю на то, что развитие будет еще более мощным, позитивным. С некоторыми странами Европы, например с Германией, товарооборот вырос уже на 50% за тот же период.

Вопрос: В настоящее время в Европейском союзе существует беспокойство по поводу того, что в России демократические свободы иногда ущемляются, такие как свобода прессы. Понимаете ли Вы это беспокойство?

В.В.Путин: Понимаю. Это давняя традиция европейских стран - навязывать свои стандарты и правила. Вспомните период колонизации, скажем, той же Африки. Европейцы приходили туда со своим уставом, со своими правилами. Занимались тем, что они обучали аборигенов и цивилизовывали их.

У меня такое чувство, что эта давняя традиция трансформировалась в демократизацию там, где европейцы и наши западные партнеры хотели бы тверже стать на почву, чтобы чувствовать себя более уверенно. Ведь существуют очень древние цивилизации в разных регионах мира, которые следует уважать.

Что касается нарушений, то они есть везде. Если мы возьмем, например, нарушение прав человека во французской пенитенциарной системе, в тюрьмах...

Реплика: Вы считаете, что это сравнимо?

В.В.Путин: Абсолютно. Ведь международные правозащитные организации пару лет назад написали толстые фолианты по поводу того, как нарушаются права граждан во французских тюрьмах. Есть такие нарушения, с этим нужно бороться.

Я думаю, что и в российской политической системе многое подлежит корректировке, изменению, улучшению, но это естественный процесс взросления всего общества - не фрагментарно там, там и там, а всего организма. И мы идем по этому пути. Ведь у нас что было? Царизм, потом сталинизм, коммунизм. А с начала 1990-х годов стали строить общество по другим принципам. Это требует времени.

Вопрос: Думаете ли Вы, что модель демократии, западная модель - это не очень хорошая модель, в частности, для России в настоящее время?

В.В.Путин: А Вы можете мне сказать, что такое «западная модель демократии»? Вот во Франции существует одна модель, в Соединенных Штатах - другая модель. Мне один французский политик как-то говорил: на выборах в США - в Сенат, в Конгресс, тем более на президентских выборах - без мешка денег делать нечего, бесполезно выходить. В чем демократия? Демократия кого? Тех, у кого много денег? Вот в США - президентская республика, в Великобритании - монархия. Это все элементы демократии. Какой? Нет единой «западной демократии». Ее не существует.

Вот смотрите. Не будем сейчас Францию трогать: мне туда скоро ехать. Я не хочу приводить примеры из французской политической жизни. Мой хороший приятель - Тони Блэр. Партия победила на выборах и победила под его лидерством. В значительной степени - я думаю, Вы со мной согласитесь - избиратель голосовал за партию, за программу, но и за самого Тони Блэра. Потом по внутриполитическим соображениям, по партийным соображениям лейбористы приняли решение, что Блэр должен уйти, а его место должен занять другой человек. Тони ушел, его место тут же занял господин Браун и автоматически стал Премьер-министром, первым лицом государства. Без выборов. Это что? Демократия? Да, это демократия. Но она вот такая - хорошая или плохая, какая есть.

Я очень много дискутировал с американскими коллегами в свое время. И говорил: как же так получается, что у вас большинство населения проголосовало за одного человека, а президентом стал другой человек? В силу системы выборщиков. На что американские коллеги мне ответили: Вы туда не лезьте, мы к этому привыкли, так и будет. Мы не лезем. Так почему Вы считаете, что Вы можете лезть к нам? Мы сами разберемся, что нам делать.

Вопрос: Совсем недавно во время разговора с рок-звездой Вы разговаривали о демократии, о вопросах свободы. Как Вы считаете, может ли этот процесс идти быстрее и каким образом?

В.В.Путин: Может, конечно, может. Я обращаю Ваше внимание вот на что. Мы разговаривали с этим артистом, с этим музыкантом о проблемах демократии, и в том числе о свободе прессы. Но ведь эту нашу дискуссию показали по всем каналам российского телевидения. Разве это не проявление демократии? Если бы не было свободы прессы, логично было бы предположить, что в этой части власть предпочтет закрыть картинку - и все. Но ее же показали. Показали все ведущие СМИ. Я уж не говорю про Интернет: там просто это самым активным образом обсуждается. Кстати, у нас нет никаких ограничений в интернете, вообще никаких. В отличие от некоторых других стран.

Мы о чем дискутировали? Я напомню: меня спросили, будут ли разрешены митинги? Это первый тезис. Второй: все должны быть равны перед законом. Я очень аккуратно, но попытался донести до своего собеседника: если все равны перед законом, то значит, что и те люди, которые хотят провести митинг, должны действовать в соответствии с законом, в соответствии с законом Российской Федерации. Право разрешить или запретить митинг, а также место его проведения определяют местные муниципальные власти. Если Вы выступаете за то, чтобы все были равны перед законом, прежде всего исполняйте закон сами, а потом требуйте этого исполнения от других.

Демократия не может быть отделена от законности. И законность не может существовать вне рамок демократического общества. Законы должны приниматься легально избранным парламентом, представляющим интересы всего общества. Это сложный, непростой механизм. И я еще раз хочу подчеркнуть: совсем не значит, что у нас все идеально отлажено, мы видим, где эта проблема существует, в том числе и в средствах массовой информации. Я не хочу сказать, что у нас все идеально. Вы знаете, ведь во всем мире, где бы вы ни показали пальцем, власть всегда старается выглядеть лучше, чем она есть на самом деле, и пытается как-то ограничить возможности средств массовой информации. Но в стране с хорошо развитым гражданским обществом власти это, как правило, не удается. Где это гражданское общество еще не достигло своей зрелости, не набрало силу, там, конечно, власти легче проводить такие манипуляции. В этом смысле наша задача - в том, чтобы наше гражданское общество мужало, росло, укреплялось и чувствовало свою силу. Вот по этому направлению мы будем двигаться. А не по тому, чтобы принять какой-то очередной закон или правило ввести, хотя это, наверное, тоже важно. Но все-таки главной гарантией является зрелость гражданского общества.

Вопрос: Более личный вопрос. Часто во Франции публикуют фотографии первых лиц государств - с ножом в руке, на рыбалке, на охоте и так далее, показывающие их как сильных личностей. Нужен ли сильный человек, сильная личность для того, чтобы управлять Россией?

В.В.Путин: Я думаю, что управлять вообще должен человек, который обладает соответствующими качествами для организации процесса управления. Это касается и маленькой фирмы, и какого-то учреждения культуры, и средства массовой информации - что очень сложно, потому что в средствах массовой информации работают люди очень специфические: у каждого свое мнение, каждый считает себя человеком очень компетентным, если не гениальным, а управлять таким коллективом очень сложно. Что уж говорить о стране! И здесь величина экономики или величина территории страны не имеет принципиального значения. Конечно, есть разница между Соединенными Штатами и Люксембургом. Но ответственность первого лица за те проблемы, которые оно решает, уверяю Вас, в Люксембурге не меньше, чем в Соединенных Штатах. И я считаю, что Люксембургу повезло, что есть нынешний Премьер-министр, который является действительно, несмотря на небольшой размер государства, крупным политическим европейским деятелем. И это, конечно, всегда особое чувство, когда на тебе лежит большая ответственность. Поэтому да, конечно, нужны какие-то особые качества для организации процесса управления.

Вопрос: Я затронул в беседе проявления сильного характера, потому что мы обратили внимание на то, что Вы тоже всегда пытаетесь показать себя сильным человеком, например на татами, когда Вы занимаетесь дзюдо, в других ситуациях.

В.В.Путин: Вы знаете, я дзюдо занимаюсь с детства. И было бы нелепо, если бы я начал это скрывать или вдруг начал пиарить то, к чему я не имею никакого отношения. У меня все-таки черный пояс по дзюдо. Это одно из дел всей моей жизни: всю жизнь я занимаюсь этим видом спорта. И когда это впервые было продемонстрировано в средствах массовой информации, привлекло такое большое внимание, скажу вам честно: я был очень удивлен, потому я здесь не видел ничего необычного. Для меня это - текучка, повторяю, рутина, то, чем я занимался каждый день. Ну не каждый день - через день. А когда на спортивные сборы ездил - у меня был период, когда я готовился к выступлениям на первенстве Советского Союза, - каждый день были тренировки в составе сборной страны. Я так и не выступал на этих соревнованиях, но принимал участие в тренировочном процессе. Это часть моей жизни. Я даже не знаю, что здесь сказать. Ну что же мне, скрывать это?

Вопрос: Но помимо всех этих проявлений, в том числе и на татами, иногда такое впечатление создается, что это что-то вроде культа или что-то в этом роде.

В.В.Путин: Что именно? Что Вы имеете в виду?

Вопрос: Ваше появление то здесь, то там в образе сильного человека, который со всем разбирается, который все чаще проявляется в средствах массовой информации, в различных выступлениях. И создается такое впечатление, что создается что-то вроде культа, типа культа личности.

В.В.Путин: Вы знаете, во-первых, я просто живу и работаю так, как умею. Я ничего не делаю специально, ничего специально не придумываю. Я делаю то, что мне нравится. Жизнь одна, и нужно, даже несмотря на имеющиеся ограничения - а у каждого человека их достаточно - научиться получать от нее удовольствие. А во-вторых, если говорить о культе личности, то я думаю - наши-то граждане точно это знают, а западный зритель, слушатель должен был слышать, - что культ личности - это не только внимание к одной персоне, это массовые нарушения закона, связанные с репрессиями. Я даже в страшном сне не могу себе представить, что в сегодняшней России это может повториться. Потому что общество наше - я уже говорил о зрелости гражданского общества, - зрелость сегодняшнего российского общества, уверяю вас, достаточна, чтобы не позволить развиться тем процессам, с которыми мы столкнулись в 30-е, 40-е, 50-е годы прошлого столетия.

Вопрос: Раз уж мы заговорили об этом, вот в 2012 году будут выборы. Сейчас в стране есть Президент, Премьер-министр. Кто сейчас в данное время принимает последнее решение? И в России, по крайней мере те русские, которых мы встречали, говорят, что, похоже, Вы принимаете последнее решение...

В.В.Путин: Вы знаете, ничего здесь секретного нет. Всем хорошо известно: когда подошел срок окончания моих полномочий, я самым активным образом поддержал кандидатуру Дмитрия Медведева на пост Президента страны. Мы знакомы с ним очень давно, но дело - не в знакомстве. Дело в том, что мы долго вместе работали. Уже тогда я многие решения предварительно прорабатывал в Администрации Президента, которую возглавлял именно господин Медведев. В этом смысле можно сказать, что он является одним из соавторов нашей внутренней и внешней политики. Да, после выборов роли изменились. Но у Правительства Российской Федерации в соответствии с Конституцией и законами России очень много собственной компетенции, за которую Правительство отвечает самостоятельно. Есть вещи, которые находятся в исключительной компетенции Президента. Объем работы - колоссальный, просто колоссальный. Нет необходимости вмешиваться в компетенции друг друга. Вот сейчас мы работаем над бюджетом страны. В условиях сократившейся экономики и сокращения доходов бюджета мы, конечно, должны подумать и о расходах. А мы ведь раньше, на подъеме экономики, напланировали очень много. И теперь нам надо принимать решение, как нам консолидировать уменьшившиеся ресурсы на важнейших направлениях. Нужно определить эти важнейшие направления. Это очень сложная и подчас даже болезненная задача. Имею в виду, что мы не отказываемся от выполнения наших социальных обязательств. Не все во Франции знают, что в условиях кризиса мы приняли решение повысить пенсии в этом году сразу на 46%. А со следующего года мы намерены проводить крупномасштабную реформу в сфере здравоохранения. Это требует больших ресурсов.

Вот когда возникают какие-то ключевые вещи, нам, конечно, нужно с Президентом Медведевым иметь согласованную позицию. И я, так же как прежде, не считаю зазорным снять трубку и сказать ему: «Слушай, давай согласуем, давай посоветуемся». Мы вырабатываем единую позицию - она становится еще более крепкой, устойчивой. Ведь, знаете, всегда идет борьба мнений, борьба мотивов. Кто-то приходит ко мне, кто-то - к Президенту Медведеву. И мы, когда чувствуем, что возможна какая-то разбалансировка, встречаемся, обсуждаем, принимаем единое согласованное решение и проводим его. Так же и он. Бывают случаи, когда он просто звонит и говорит: «Знаете, надо переговорить. Давайте подумаем. Вот такая проблема, хотел бы услышать Ваше мнение». Это нормальный, естественный процесс, который лишен самолюбования и желания проявить свои властные полномочия. Наоборот, это стремление к поиску наиболее приемлемых, наиболее эффективных решений для управления экономикой и внутриполитической, а в отдельных случаях и внешнеполитической сферой. Или вопросы безопасности, например. У нас Президент - Верховный главнокомандующий Вооруженными силами, а Правительство должно определить объем бюджета Министерства обороны. Правительство должно определить, как, по каким путям, каким темпом мы будем развивать оборонно-промышленный комплекс, в том числе и судостроение. И здесь возникает вопрос «Мистраля» и других проектов подобного рода. Но некоторые вещи лежат на стыке, и мы, конечно, встречаемся и обсуждаем. И, уверяю Вас, у нас сложилось очень эффективное взаимодействие.

Вопрос: Какую из этих функций Вы предпочтете в 2012 году - функцию Премьер-министра или Президента?

В.В.Путин: До 2012 года нужно дожить. Сейчас мы только в 2010-м. Самое главное - что у меня есть возможность послужить своему народу, своей стране. И еще раз хочу повторить: уровень компетенции - колоссальный, и цена принимаемых решений очень значительная. Поэтому мне нравится то, что я сейчас делаю, то, чем я сейчас занимаюсь. А подойдем поближе к 2012 году, посмотрим. Мы, естественно, уже думаем на эту тему с Президентом Медведевым, но договорились о том, что раньше времени мы не будем суетиться и отвлекаться на эту проблему, не решая главного, не исполняя свой долг перед народом России честно, достойно, последовательно и профессионально, с чувством ответственности за то, что мы делаем. А от результатов будет зависеть, как мы поступим к 2012 году.

Вопрос: Если бы Вы занимались чем-нибудь другим, кроме работы Премьер-министром или Президентом, в какой-нибудь другой сфере - что бы Вы предпочли? Какую жизнь Вы предпочли бы вести?

В.В.Путин: Народ России дважды доверил мне возглавить государство. Для меня, для человека из рабочей семьи - а у меня, как Вы знаете, отец и мать были простыми рабочими в прямом смысле этого слова, - доверие народа России, который дважды возложил на меня обязанности Президента, а после окончания второго срока президентства поддержал Дмитрия Анатольевича Медведева, которого я сам активно поддерживал, поддержал формирование Парламента соответствующим образом, в принципе тоже в значительной степени отреагировав на мою просьбу о поддержке, - для меня это в прямом смысле слова огромная честь. Я говорю это без всякой иронии. Я это чувствую каждый день, никогда про это не забываю. Так же как я не забываю о том, откуда я родом. Я всегда думаю, как отразятся на рядовом человеке принимаемые нами решения. Что бы я хотел делать вне политики - я не знаю, я об этом не думал. Но я думаю, что самое интересное, что есть в мире, из того, чем люди занимаются, - это творческая деятельность. Меня, например, привлекает исследовательская работа в самых разных областях, но прежде всего, конечно, в сфере политики или права, в сфере экономики. Но я пока об этом так предметно и конкретно, как Вы сформулировали вопрос, не думал.

Вопрос: В 2014 году в Сочи пройдут Олимпийские игры, и в связи с тем, что происходит на Кавказе - я имею в виду все эти взрывы - хотел бы задать вопрос: на достаточном ли уровне будет обеспечена безопасность делегаций, которые приедут на Олимпийские игры в 2014 году?

В.В.Путин: У нас достаточно компетентные, хорошо организованные и оснащенные, имеющие большой опыт обеспечения безопасности специальные службы и органы правопорядка. Кстати говоря, мы очень хорошо в этой сфере работаем с французами. Могу сказать, что с французскими спецслужбами у нас, пожалуй, налажены партнерские отношения лучше, чем с кем-либо из других европейских стран. Очень профессионально, очень конкретно все и очень по-партнерски, очень доверительно. Опираясь на собственную компетенцию, на поддержку наших коллег в Европе и вообще во всем мире, я уверен, что мы сделаем все для того, чтобы обеспечить безопасность и гостей, и участников соревнований. И не сомневаюсь, что мы это сделаем.

Что касается ситуации в регионе: да, она неспокойна давно. Но не в районе Сочи, слава Богу, а на Северном Кавказе, поэтому и там будем работать постепенно. Ну а что касается самого Сочи и олимпийских объектов, то, конечно, будут предприняты все максимальные усилия для того, чтобы здесь не было никаких сбоев.

То же самое говорили, ту же озабоченность проявляли некоторые наши коллеги и средства массовой информации перед проведением «восьмерки» в Петербурге. Никаких проблем, как Вы помните, не возникло. Все было проведено на самом высоком уровне.

Но сейчас мы делим бюджет и определяем, кому сколько достанется при проведении Олимпийских игр. И наши специальные службы хотели бы получить и получить побольше, поэтому они порадуются Вашему вопросу, скажут: «Дай нам еще, потому что нам нужно обеспечить безопасность». Мы дадим им ровно столько, сколько нужно для обеспечения этой безопасности, но не больше.

Вопрос: Откуда может прийти опасность?

В.В.Путин: Метеорит может упасть, вулкан может в Исландии оживиться, да мало ли откуда может прийти опасность. Все, что касается специальных служб и правоохранительных органов, будет сделано по самому высокому разряду.

Реплика: Огромное Вам спасибо, господин Премьер-министр за то, что ответили на наши вопросы здесь, в Сочи.

В.В.Путин: Спасибо Вам.

 * * *

После завершения интервью В.В.Путин ответил на ряд дополнительных вопросов французских журналистов

Корреспондент: Вам очень нравится Сочи? Вы очень часто сюда приезжаете.

В.В.Путин: Я не езжу отдыхать за границу. Я все свое свободное время провожу в России. Это Сочи и Дальний Восток, это Сибирь. У нас очень большая интересная страна.

Корреспондент: У Вас целый континент, Вы можете выбирать!

В.В.Путин: Да. В этом Вы правы. У нас на севере есть такая река - Лена, она впадает в Северный Ледовитый океан. Дельта Лены по величине вторая в мире после Миссисипи. Вы об этом знали когда-нибудь раньше?

Корреспондент: Нет

В.В.Путин: Я тоже не знал. Мне очень жаль. Мне стыдно (смеется). И таких мест у нас очень много.

Корреспондент: У меня другой вопрос - по поводу чемпионата мира по футболу. Как такое может быть, что Россия в нем не принимает участия? За кого Вы будете болеть? Ваш прогноз - кто выиграет?

В.В.Путин: За вас можем поболеть.

Корреспондент: Вы, наверное, единственный, кто будет болеть за Францию.

В.В.Путин: Почему? А французы за кого будут болеть?

Корреспондент: Пока Франция не очень удачно выступает. Мы надеемся, конечно. Но не очень удачно.

В.В.Путин: Вы знаете, соревнования всегда приносят неожиданности. Во Франции очень хорошая школа, много выдающихся игроков с мировым именем. Один Платини чего стоил.

Корреспондент: Это точно.

В.В.Путин: Поэтому все возможно. Посмотрим. У нас много болельщиков. Мы выставили свою заявку на проведение первенства мира в 2018 году. И в принципе это тоже путь к дополнительному развитию. Потому что в традиционно футбольных странах уже все готово, все построено. А в России мы должны будем построить большое количество новых стадионов в разных регионах страны - в десяти городах. Это, безусловно, будет развивать футбол.

Корреспондент: Кажется, в России никогда не проводился чемпионат мира?

В.В.Путин: Вообще никогда. В Восточной Европе никогда не было.

Корреспондент: Скоро в Польше и на Украине будет.

В.В.Путин: Это чемпионат Европы, а я сказал про первенство мира. У нас каждый ход записан, не беспокойтесь (смеется). И, конечно, это будет способствовать популяризации футбола.

Кстати говоря, кроме Сочи мы сейчас готовим еще одно крупнейшее мировое спортивное событие - летнюю Универсиаду, которая должна пройти в Казани в 2013 году. И количество участников там будет больше, чем количество участников на Олимпийских играх в 2014 году, потому что это летние соревнования и видов спорта больше. Наряду с Сочи параллельно мы строим огромное количество сооружений в Казани: гостиницы, общежития, новые спортивные сооружения. Пару недель назад я был там, мы заложили первый камень в новый стадион на 45 тыс. зрителей. Спортивные объекты вводятся почти каждый месяц.

Корреспондент: То есть это для экономики хорошо?

В.В.Путин: Для строительного сектора это абсолютно точно очень хорошо. Поэтому, несмотря на наши тяжелые предчувствия, все-таки сокращение строительного сектора не было таким, каким оно могло бы быть.

Корреспондент: Можно подумать, что у Вас совершенно сумасшедший распорядок дня. Это всегда так или, может быть, только эти дни такие напряженные?

В.В.Путин: Это как раз лучше, чем обычно.

Корреспондент: Мне кажется, что Вы даже не выглядите усталым. Как Вам это удается? По крайней мере, Вы выглядите менее усталым, чем мы.

В.В.Путин: Про это я Вам расскажу в следующий раз...

Корреспондент: Значит, нам нужно будет вернуться еще раз.

В.В.Путин: Возвращайтесь, конечно. Спасибо Вам большое.