Стенограмма:
В.В.Путин: Добрый день! Мне очень приятно встретиться с вами, причём встретиться именно здесь, на Пискарёвке. Это святое место для всех ленинградцев, для всех жителей города – не только для тех, кто имел какое-то отношение к войне, но и для всех ныне живущих. Причём, вы знаете, я сейчас с коллегами поделился, я вчера разговаривал с товарищем, который не так давно живёт в Петербурге, в Ленинграде, и он мне говорит: «Я знаю, что ты едешь на Пискарёвку. Спасибо, это для нас так важно». Мне было очень приятно, что даже люди, которые генетически не связаны напрямую с городом, всё равно чувствуют себя ленинградцами, петербуржцами и дорожат памятью о войне, подвиге ленинградцев.
У меня здесь тоже… Я даже не знаю, где похоронен мой родной брат, которого я никогда не видел, не знал, но я знаю это по рассказам родителей. В 1942 году, по-моему, детей забирали из семей, и у мамы тоже забрали ребёнка, и, к сожалению, он.… Ну, с целью спасения детей забирали тогда, и, к сожалению, он заболел, по-моему дифтеритом, и умер. Сообщили, что умер, но так и не сообщили место захоронения, так что вполне вероятно, что и здесь где-то захоронен.
Вообще все, кто прошёл это время, очень тяжёлое время, они, конечно, практически все… Нет, наверное, ни одной семьи, которая не понесла бы серьёзных утрат и потерь. Думаю, что очень важно сохранять память об этих тяжёлых временах, об этих героических годах, память о вас - благодарность вам за всё, что было сделано для страны в эти годы. Думаю, что сегодня мы можем поговорить и об истории, и о сегодняшнем дне. Я бы не хотел произносить длинных монологов, речей, я бы с удовольствием вас послушал, и мы могли бы в таком свободном режиме с вами поговорить о тех вопросах, которые вас волнуют и интересуют. Повторяю ещё раз – и применительно к прошлому, применительно к нашей истории, и применительно ко дню сегодняшнему и завтрашнему тоже.
Пожалуйста, кто хотел бы что-то сказать?
Б.В.Белявский (Герой Советского Союза, участник боёв в составе Ленинградского фронта, почётный председатель общественной организации «Совет Героев Советского Союза, Героев Российской Федерации и полных кавалеров ордена Славы Санкт-Петербурга»): Разрешите…
В.В.Путин: Пожалуйста, Борис Васильевич. Борис Васильевич, давайте мы только будем сидя всё делать, ради Бога, ладно? А то мне придётся каждый раз вскакивать. Пожалуйста.
Б.В.Белявский: Позвольте мне представиться, коль здесь пресса… Во время войны – старший сержант, после войны – всё остальное… Я здесь сегодня представляю ленинградский Совет Героев Советского Союза и полных кавалеров ордена Славы, вместе с Морозом (В.И.Мороз – полный кавалер ордена Славы). Сегодня, правда, и там мороз, и здесь Мороз, но это хороший Мороз. Что мне хотелось бы сказать? Лично я считаю себя счастливым человеком по одной простой причине: вместе со своей родной бригадой, 19-й Гвардейской миномётной бригадой «катюш», я прошёл Ржев, Сталинград, Курскую дугу, Днепр, Правобережную Украину. И на заключительном этапе битвы за Ленинград наша бригада оказалась здесь, на Ленинградском фронте. Уже была ликвидирована блокада, но финские войска стояли ровно в 32 км от Финляндского вокзала до рубежа реки Сестры. И тогда встал вопрос, как это известно, вывести Финляндию из войны. И в этих боях мне довелось участвовать, и впервые Ленинград после блокады я увидел 16 мая 1944 года. А потом судьба меня свела так, что на заключительном этапе своей военной службы мне пришлось продолжительное время работать в военной артиллерийской академии.
А теперь несколько слов – о нашем совете Героев Советского Союза. Прежде всего сейчас реально живых Героев Советского Союза и полных кавалеров ордена Славы, участников войны у нас в городе и области осталось только 16 человек. В 1991 году было больше 250. Но время неумолимо, никуда не денешься. Поэтому наш совет Героев, несмотря на то что многие уже по состоянию здоровья не могут решать так, как раньше, вопросы патриотического воспитания, в основном сосредоточил своё внимание на издании воспоминаний участников войны и воспоминаний о героях войны – защитников Ленинграда. В частности, за последнее время наряду с тем, что было раньше издано, выпущена сейчас мемориальная такая книга памяти о Героях Советского Союза Ленинградского фронта, всех Героев Советского Союза Ленинградского фронта. А сейчас готовится второй том этой книги о Героях Волховского фронта и моряках Балтийского флота. Вот коротко, немножко о совете Героев.
А что касается меня, я лично считаю себя счастливым человеком по одной простой причине, что, пройдя вот такой путь вместе со своей родной бригадой – практически три года на огневой позиции реактивной батареи, сейчас вот имею возможность с Вами встретиться. Хотелось бы одно сказать: мы стараемся делать всё возможное для увековечивания памяти о войне, о людях войны, о том, что было. Но единственное, на что хотелось бы обратить Ваше внимание… К большому сожалению, наши средства массовой информации очень мало, будем прямо говорить, показывают – от юбилея к юбилею – вопросы, связанные с Великой Отечественной войной.
А вообще о средствах массовой информации и о телевидении… Я не знаю, поддержат меня ветераны или нет, я своё мнение скажу: как только включаешь телевизор – видишь одни и те же лица, одних и тех же артистов. Уже они настолько примелькались, что дальше некуда! Я тогда выключаю программу и перехожу на программу «Планета», вот так реально. Ну что мы за последнее время видим? Всё, что там Пугачёва и Галкин – нужно показать? Киркорова нужно показать? Собчак тоже нужно показать? Может быть, кому-то и нужно, а нам это вот так вот, прямо скажу... Это к тому, чтобы Вы, встречаясь с представителями средств массовой информации и руководителями телевидения, всё-таки обратили внимание.
Владимир Владимирович, есть несколько конкретных вопросов.
В.В.Путин: Пожалуйста, Борис Васильевич.
Б.В.Белявский: А вопрос вот какой: в связи с вхождением нашей страны в ВТО…
В.В.Путин: Ух ты, ничего себе! Неожиданный вопрос.
Б.В.Белявский: Как всё-таки намечается решать реально программу продовольственного обеспечения России? Это нас беспокоит по одной простой причине: мы помним войну, помним, как было, что наши родители, женщины в том числе, работали в колхозах, работали для обеспечения фронта, и все необходимое продовольствие всё-таки доставлялось, было. Помним мы и ленд-лиз, но не хотелось бы, чтобы нам пришлось к этим моментам возвращаться - я имею в виду к той помощи, которую не хотелось бы получать. Вот это один вопрос Вам.
Второй вопрос: могут ли ветераны войны рассчитывать на то, что при нашей жизни всё-таки будет решена проблема создания союзного государства России и Белоруссии? Это большой для нас стратегический союзник, и нас это очень беспокоит.
А что касается последних вопросов, которые решались: очень хорошо, что Правительство, и Вы в том числе, нашло возможность решить вопрос о повышении денежного содержания офицерского состава и пенсионного обеспечения военнослужащих. Кстати говоря, я знаю из разговора со многими, ветеранами в том числе, что в декабре все практически получили за два месяца. Но теперь говорят, что будет в марте, – посмотрим. А в этой связи есть ещё один вопрос. Сейчас военная медицина в результате большого реформирования оказалась в таком положении, что врачей военных там нет, в частности, у нас вот в нашем Петербурге, в военно-медицинских учреждениях. А молодые выпускники медицинских вузов, естественно, не идут работать, когда основной оклад, первоначальный, в частности в окружной 104-й гарнизонной поликлинике, – 9 тыс. рублей. Это ненормальное явление. Вот здесь надо серьёзно подумать и решить вопрос об увеличении окладов медицинскому персоналу и другим работникам, гражданским служащим Министерства обороны. Вот те вопросы, которые я хотел бы поставить. И одна просьба группы Героев Советского Союза – это конкретный вопрос, касающийся статуса Михайловской военной артиллерийской академии. Ну, здесь вопрос такой простой, но требует решения. У меня всё.
В.В.Путин: Борис Васильевич, вы набросали немало проблем, и практически все для меня неожиданные, скажу честно. Я, разумеется, как обычно это делается, готовился к встрече с вами, ну и я примерно представляю себе перечень проблем, которые ветераны поднимают. Но то, что вы начали с ВТО, – это, конечно, для меня полная неожиданность. Но должен сказать, что мне это очень приятно слышать, и вот почему – это значит, что наши ветераны живут проблемами страны сегодняшнего дня, вникают в них, думают над ними.
Б.В.Белявский: Нас это беспокоит.
В.В.Путин: Да, да, да. Это, конечно, очень здорово, это очень приятно. Что могу вам сказать по ВТО? Конечно, вы правы, в этой связи мы должны думать о тех отраслях народного хозяйства, которые могут встретить наибольшую конкуренцию со стороны своих коллег из-за рубежа. И к таким отраслям, безусловно, относится, в том числе, и сельское хозяйство, которое столкнется с большей конкуренцией. В этой связи следующее хочу сказать. Ну, во-первых, мы с вами все хорошо знаем и помним, как решались вопросы сельского хозяйства в советское время, особенно на завершающем этапе существования Советского Союза. К сожалению, так случилось. Вы знаете мою позицию по поводу развала Советского Союза. Ещё раз могу для вас повторить, и все вы здесь со мной наверняка согласитесь: считаю, что это – трагедия и для страны, и для русского и других народов, не только России, но и бывшего Советского Союза. Но это всё в прошлом, теперь надо смотреть в будущее.
Что касалось сельского хозяйства, то оно работало: денег тратили огромное количество на сельское хозяйство, но работало оно неэффективно. Это очевидный факт, потому что продуктов питания не было, не было отечественных продуктов питания в достаточном количестве даже в крупных городах. Ни мясных продуктов не было, ни молочных, ни других – ничего не было, всё было в ограниченном количестве, а потом и по талонам. Хлеб… Вроде бы Россия такая хлебная держава, и при царе-батюшке продавали на экспорт, а в советское время всё покупали. У нас даже портовые сооружения были приспособлены не на отгрузку, а на приём. Я хочу вам доложить, что Россия на сегодняшний день стала третьей страной в мире по объёму экспорта. Мы производим столько, что полностью удовлетворяем свои собственные потребности и ещё можем и продать за границу. У нас экспортный потенциал значительный – миллионы тонн, десятки миллионов тонн. И был период кризиса, когда мы вынуждены были ограничить экспорт, даже закрыть его на какой-то период времени: засуха была два года. Но в этом году мы опять полностью восстановили экспортный потенциал. Рост в сельском хозяйстве у нас, по разным подсчётам, 40% с лишним производства.
Есть такие отрасли в сельском хозяйстве, которые так рванули вперёд, что это является абсолютным рекордом для сельского хозяйства ведущих стран мира, например птицеводство. У нас никогда не было такого объёма производства птицы внутри собственной страны. Мы практически полностью закрыли потребности России по мясу птицы. Многократно выросло производство свинины. Сложнее обстоит дело с говядиной, но и свинина, и говядина – это так называемое красное мясо, как его называют сельхозники. Вот, скажем, для свинины, для производителей свинины, действительно по этому сегменту сельского хозяйства есть определённое напряжение и озабоченности, связанные с тем, что при вступлении в ВТО мы должны будем сократить ввозные таможенные пошлины, защищающие отечественного производителя, и может поступать большое количество достаточно дешёвого продукта на внутренний рынок, которое будет поджимать нашего производителя. Во-первых, для потребителя это хорошо, особенно для тех, кто проживает в крупных городах, потому что появится большее количество мяса, в том числе мяса свинины, по достаточно дешёвым, приемлемым ценам. Но для производителя это может создать – не обязательно создаст, но может создать – определённые сложности. И здесь Борис Васильевич прав: если будут сложности для внутреннего производителя, это может привести к стагнации в этой сфере, к тому, что собственное свиноводство не будет развиваться необходимыми для нас темпами. А наша задача в том, чтобы поддержать отечественного производителя таким образом, чтобы внутреннее производство было, чтобы, как вы совершенно точно сформулировали, внутреннюю продовольственную безопасность мы могли обеспечивать.
Так что ваши озабоченности правильные. В этой связи есть ряд инструментов, которые мы намерены использовать для того, чтобы поддержать внутреннего производителя, но такого, который будет пользоваться самыми современными способами производства. Нам не нужно с вами сохранять устаревшие формы производства. Нужно помочь этим людям… Я буквально позавчера разговаривал с одним из таких производителей в Томске. Он всё на профессиональном языке ещё раз для меня сформулировал, какие у них есть озабоченности по этому поводу. Это как раз человек, который занимается производством мяса свинины. Он мне прямо по пунктам всё перечислил, что у них вызывает озабоченности и беспокойство. Мы говорим с ними, мы с ними в контакте. Мы понимаем, в чём могут быть проблемы, и мы будем оказывать им помощь.
Мы сейчас дополнительно ещё думаем над тем, что нужно сделать, чтобы этого внутреннего производителя поддержать. И у меня нет сомнений в том, что мы найдём эти инструменты. В рамках ВТО существуют инструменты поддержки внутреннего производителя. Более того, мы, когда вели в переговоры по вступлению в ВТО, исходили из того, что сохраним за собой право на определённый объём субсидий, то есть поддержки из государственного бюджета по разным каналам. И мы это право выговорили, выторговали: у нас такие возможности есть даже после вступления в ВТО. Это непросто, это потребует ресурсов, но мы намерены это делать и вместе с производителями сейчас эти меры будем вырабатывать. Я не хочу сейчас перечислять их, просто хочу, чтобы вы знали, что мы эту проблему видим, понимаем и вместе с производителями вырабатываем систему мер поддержки. Но повторяю ещё раз: плюс вступления в ВТО заключается в том, что это подталкивает нас к тому, чтобы избавляться от нерентабельных, устаревших производств и переходить на новые, современные и конкурентоспособные по сравнению с другими странами. Вот это что касается ВТО и сельского хозяйства.
Теперь по поводу России и Белоруссии. Мы – за развитие этих процессов. Считаю, что это одно из важнейших направлений нашей внешней политики. Вообще, если не возрождение Советского Союза - это невозможно сегодня и не нужно, к сожалению (к сожалению, уже и не нужно), но сохранить всё доброе, всё полезное и перспективное, что - самое главное, доставшееся нам от вас, от ваших поколений, от тех людей, которые создавали и укрепляли огромную, великую страну, Советский Союз, – это, конечно, наша историческая миссия.
Мы готовы на самые глубокие формы кооперации. Должен с удовлетворением сказать, что впервые за все постсоветские годы нам удалось сделать реальный шаг в этом направлении, когда мы создали Таможенный союз. Вот это самый существенный шаг на постсоветском пространстве, начиная с 90-х годов, по реальной интеграции. Почему? Потому что в рамках этой организации, а с 1 января текущего, 2012 года мы перешли к следующему этапу – это единое экономическое пространство... Я не хочу вам забивать голову, но дело в том, что здесь нам удалось найти компромиссы и договориться об общих процедурах и правилах поведения в экономике, в транспорте, в связи, нам удалось договориться с нашими партнёрами в Казахстане и в Белоруссии о том, что мы будем готовить следующий шаг – создание так называемого Евразийского союза, где уже очень глубоко будем интегрироваться в сфере экономической политики, макроэкономики. Это вот согласование вопросов по валюте, по курсам валют, то есть, понимаете, это то, что лежит в основе жизнедеятельности, в самом сердце любой экономики. И там уже, конечно, не может быть и речи ни о каких внутренних границах. Там, безусловно, не может быть речи о каких бы то ни было ограничениях при передвижении между нашими странами и при выборе места жительства, при социальных гарантиях и так далее и так далее. По сути, это очень глубокий уровень интеграции, не нарушающий принципов суверенитета стран–участниц этого объединения. И в этой связи многое, что было сделано нами на треке Россия–Белоруссия, может и должно быть использовано в строительстве вот этих глубоких степеней интеграции в сфере экономики, потому что между Россией и Белоруссией тоже достигнуты уже достаточно серьёзные вещи, прежде всего в социальной сфере. Это касается пенсионного обеспечения, вопросов проживания, передвижения и так далее.
То есть надо честно сказать: в экономической области мы с Белоруссией не смогли договориться до тех степеней интеграции, которых бы нам хотелось. Например, мы не смогли договориться с нашими белорусскими друзьями о создании общей валюты. Я сейчас не буду говорить, почему, но я считаю, что мяч всё равно остался на их стороне в этом вопросе. Они начали выдвигать нам такие условия, которые для нашей экономики нереализуемы. У нас экономика Белоруссии – всего 3% российской экономики, и мы не можем иметь два эмиссионных центра, то есть банка, которые печатают деньги и там, и там. Это нереально просто, но мы в целом двигаемся в этом направлении. И должен сказать, что, несмотря на возникающие время от времени споры с белорусскими коллегами, друзьями и белорусским руководством… Я хочу сказать, что белорусское руководство и Лукашенко Александр Григорьевич являются последовательными сторонниками интеграции, и мы это высоко ценим и именно поэтому считаем необходимым поддержать сегодня и белорусскую экономику, и белорусский народ, и делаем это сознательно, несмотря ни на какие там споры и возникающие иногда противоречия. Лукашенко – последовательный сторонник интеграции, действует на протяжении многих лет без всяких отклонений влево, вправо, и уверен, что при поддержке Президента Казахстана (а он один из инициаторов, надо сказать, создания и Таможенного союза, и единого экономического пространства, тоже очень последовательный сторонник интеграционных процессов) в рамках этих трёх стран, я уверен, мы многое ещё можем сделать для наших народов – и для белорусского народа, и казахстанского, и российского. Уверен, будем двигаться достаточно энергично.
Теперь социальные вопросы. Пенсии военных пенсионеров. Да, мы это обещали в своё время. Несмотря ни на какие сложности и трудности, мы выстроили экономику таким образом, чтобы реализовать эти обещания, и действительно в 1,6 раза, а в некоторых случаях и в 2 раза выросли пенсии военным пенсионерам. Как вы помните, в позапрошлом году мы провели так называемую валоризацию, то есть пересчёт пенсионных прав для гражданских пенсионеров – тех, которые приобрели пенсионные права в советское время, потому что то, что было до 2010 года, – это ярчайший пример социальной несправедливости: люди работали, работали на государство всю жизнь, а их права были минимальными, получали просто абсолютно смешные деньги. Мы пересчитали, и в позапрошлом году пенсии гражданских пенсионеров выросли в среднем на 45%. Я хочу обратить ваше внимание, уважаемые ветераны, что мы сделали это в период мирового финансового и экономического кризиса. Ни одна другая страна в мире ничего подобного себе позволить не смогла. Более того, практически во всех европейских странах все социальные пособия, и в том числе пенсии, были как минимум заморожены, а в некоторых даже ставится вопрос о том, чтобы их немножко снизить. Мы не пошли на повышение пенсионного возраста, хотя в других странах эти решения тоже приняты. Во Франции, по-моему, до 62 лет, причём и для мужчин, и для женщин подняли пенсионный возраст. В Польше, в Латвии, в Греции – везде подняли пенсионный возраст, в некоторых странах, по-моему, до 65 лет. Правда, он не сразу вводится, но решения такие уже приняты. Мы этого не сделали, мы и возраст не подняли, и не отказались от повышения пенсий.
Я к чему это говорю? К тому, что мы сделали этот скачок в позапрошлом году: на 45% гражданские пенсии приподняли, и возникла ситуация, когда военные пенсионеры во многих случаях как минимум сравнялись с гражданскими пенсионерами. А всегда и во всех странах, и в нашей стране, и в Советском Союзе, было некоторое преимущество по пенсионному обеспечению у военных, чуть-чуть она была больше, ну не чуть-чуть, а была больше. Вот что произошло сейчас? Мы подняли денежное довольствие военнослужащих. Военные пенсии всегда по закону были привязаны к денежному довольствию военнослужащих. Но поскольку мы военнослужащим подняли на достаточно высокую планку, то полностью сохранить вот этот принцип подъёма военных пенсий было невозможно, и мы даже чуть-чуть поменьше сделали, чем в прежние времена. Но всё равно получился большой сразу отрыв от гражданских пенсий, он у нас получился 28%. Ну в среднем, то есть разрыв между военной пенсией и гражданской пенсией в среднем у нас получился 28%. В Советском Союзе этот разрыв составлял 22–25%. И конечно, мы должны будем в ближайшее время, в ближайшие годы вот такой здравый разрыв обеспечить, но не путём снижения военных пенсий, а путём ритмичного, но постепенного подъёма гражданских, чтобы у нас опять возникло такое соотношение – 22–25%, не больше.
Поэтому в этом году мы будем индексировать гражданские пенсии по инфляции, даже чуть побольше, наверное, получится, потому что мы планировали, допустим, с 1 февраля текущего года повысить их, проиндексировать на 6,1%, потому что инфляция прошлого года составила 6,1%, то есть рост цен составил 6,1%, и по росту цен мы планировали проиндексировать. Но вчера в Правительстве приняли решение, что проиндексируем на 7%. И так постепенно, постепенно будем повышать уровень гражданских пенсий, подтягивать поближе к этому разрыву – не 28% с военными пенсиями, а 22–25%. И в апреле ещё раз проиндексируем, в том числе и социальные, социальные проиндексируем сразу на 14% с лишним. Это что касается пенсионного обеспечения.
Теперь военные медики. Вы сказали, что военных медиков нет, но я надеюсь, что после повышения уровня денежных доходов военных военно-медицинская служба приобретёт большую привлекательность, и уже никто не будет из военных медиков получать 9 тыс. рублей. Что касается гражданского персонала…Нужно подумать и о них, конечно, и, разумеется, мы будем это делать. Просто я хочу, чтобы было понятно: мы не можем сразу, в один удар сделать и военным, и гражданским, но мы понимаем, что военные медицинские учреждения, в которых значительное количество специалистов являются гражданскими людьми и…
Б.В.Белявский: Пенсионного возраста в основном…
В.В.Путин: Вы знаете, дело в том, что, скажем, в Петербурге, в Ленинграде, всё-таки существует ведущее учебное заведение (я считаю, что это ведущее учебное медицинское заведение в Вооружённых силах), старейшее это Медицинская академия, и здесь тоже жаловаться на то, что мало медицинских военных кадров, не приходится. Здесь всё-таки база подготовки большая, а в связи с повышением денежного довольствия, я думаю, привлекательность военной службы вообще и медицинской военной службы, конечно, будет возрастать.
Б.В.Белявский: Спасибо.
А.Я.Нигматулин (участник Великой Отечественной войны, член комитета общественной организации «Совета ветеранов 13-ой Воздушной армии»): Владимир Владимирович, мне в послевоенное время пришлось командовать одним из знаменитых полков, который был на защите Ленинграда с первого до последнего дня. До реформы Сердюкова (А.Э.Сердюков) полк существовал. Мне удалось после рассекречивания журнала боевых действий снять ксерокопию – ксерокопию боевых действий полка, где эпизоды описаны по дням, по часам и так далее, всех воздушных боёв. 103-й истребительный гвардейский полк. Первый официально зарегистрированный в этом журнале воздушный таран – Пётр Тимофеевич Харитонов...
В.В.Путин: А Вы лётчиком-истребителем были, да?
А.Я.Нигматулин: Я лётчик вообще, 32 года пролетал.
На этой встрече я представляю Невский район, 95 лет будет Невскому району. И меня администрация попросила вручить Вам сувенир от Невского района. (Передаёт сувенир.)
В.В.Путин: Спасибо.
А.Я.Нигматулин: Тем более что Вы участвовали в открытии вантового моста. Вот как раз этот сувенир…
В.В.Путин: Понятно. Спасибо большое. Вам мост-то нравится сам? Пользуетесь?
А.Я.Нигматулин: Да. И, соответственно, как говорится, о нашем Невском районе…
В.В.Путин: Спасибо.
А.Я.Нигматулин: И вопрос такой хотелось бы….
В.В.Путин: Пожалуйста.
А.Я.Нигматулин: Короткий вопрос. В средствах массовой информации за последний предвыборный период в Госдуму и сегодня, по-моему, идёт не особенно нормальный разговор по вопросу… «Россия для русских». Это Жириновского, его программа была. Очень неприятно слушать. Второе – недавно по НТВ часовая передача точно такого же характера. И даже последний фильм «Жуков» – там тоже… Да, большинство населения России – русские, но ведь свыше 170 национальностей было, сейчас я затрудняюсь сказать…
В.В.Путин: Да-да-да, так и есть.
А.Я.Нигматулин: И это, между прочим, вызывает некоторое негативное отношение со стороны наших национальных республик. Я был в Татарии. Я сам из Грозного, Чечни, Кавказа. Я там ездил, облетал. И между прочим, эта тематика очень этих людей волнует. И хотелось бы, чтобы на это наши средства массовой информации обратили особое внимание. Это сплачивает нас, должно сплачивать. А здесь в некоторых передачах получается, что разобщает.
В.В.Путин: Да.
А.Я.Нигматулин: Спасибо.
В.В.Путин: Асядула Ярулович, вы татарин по национальности?
А.Я.Нигматулин: Татарин, да.
В.В.Путин: А сами родились в Грозном? Ну жили в Грозном?
А.Я.Нигматулин: В Грозном.
В.В.Путин: Ну вот, представляете, какой у нас замес.
А.Я.Нигматулин: Ну после войны я там потерял… Сам под обстрел попадал и родных потерял там.
В.В.Путин: Ну вот тем не менее у нас такой этнический, кровный замес, очень мощный, и надо сказать, что в этом смысле у нас просто генетически огромное преимущество перед другими нациями и другими странами, потому что чем шире и чем богаче генетический код, тем более устойчивой является нация, это вот реально наше такое природное преимущество.
Что я хотел бы по этому поводу сказать? Вот здесь ветераны сидят, они прекрасно знают, лучше, чем кто-либо другой, что когда возникают в стране проблемы, то именно сплочённость большого народа даёт наибольший эффект и результат. И так было во все времена нашей российской истории. Я уже много раз приводил этот пример, и вы хорошо знаете, но сегодня ещё раз хочу об этом сказать. В 1612 году, в XVII веке, когда в России была так называемая смута, когда иноземные войска захватили Кремль, именно на Волге, в Поволжье, два человека, один – русский, а второй – этнический татарин, подняли народ для спасения России и отдали всё, что у них было, для организации народного движения и ополчения. И добились успеха! Вот в один из самых критических моментов нашей национальной истории! И люди смогли это сделать, объединив усилия. И тогда никто не думал о национальной принадлежности, думали о единой стране, о её интересах и о всех народах, которые её населяют и проживают.
Что происходит сегодня? Ну, во-первых, после распада Советского Союза, к сожалению… Почему я говорю о трагедии? Все люди, которые оказались за пределами национальных территорий, были объявлены в одночасье иностранцами. Возникла масса проблем и для русских, и для татар, и для башкир, и для кого угодно, потому что начал расти бытовой национализм. Это первое. Второе – экономическая и социальная ситуация во многих республиках очень быстро изменялась к худшему и деградировала. Сейчас многое меняется – сейчас! – но в 1990-е годы, в начале 2000-х деградировала. Это привело к тому, что обозначились огромные потоки переселения и временно работающих на территории Российской Федерации, особенно в крупных городах. Начало скапливаться огромное количество приезжих, которые не обеспечены ни жильём, ни нормальной работой, ни социальным обслуживанием. Это привело к определённой нагрузке на социальную сферу в тех местах, куда они начали переезжать. Стало возникать большее количество проблем и большее количество преступлений либо на этнической почве, либо исходящих от этих временных мигрантов, переселенцев и иммигрантов. Всё это привело к недовольству местного населения. Это факт известный, здесь нечего скрывать. Но вместо того, чтобы предлагать решения этих проблем, в условиях различных внутриполитических событий и в том числе прежде всего в условиях предвыборной кампании, эти сложности, которые возникли естественным путём, начали эксплуатироваться некоторыми нашими политиками, а эксплуатация этой крайней важной и очень чувствительной сферы приводит не к решению проблемы, а только к её обострению и к разрушению. А для такой страны, как Россия, для такой многонациональной страны, как Россия, эти действия могут иметь фатальный характер, это ведёт к разрушению самой страны. Хорошо просто, что вы обращаете на это внимание. Это наверняка попадёт в те же средства массовой информации и, думаю, будет соответствующим образом влиять на умы миллионов людей. Это не значит, что этих проблем не существует, – это значит, что нельзя эксплуатировать эту тему в каких-то своих узкокорыстных политических целях, но нужно решать эти проблемы.
Вы, наверно, обратили внимание: я в начале этой недели статью опубликовал, вчера посетил Федеральную миграционную службу, в Правительстве мы говорили. Что усугубляет положение? Приехало много мигрантов и иммигрантов, живут здесь. Но если бы не было у нас (я, к сожалению, должен опять об этом сказать), не было бы коррупции, скажем, в правоохранительных органах, если бы они там деньги от этих сообществ не получали, а одинаково относились ко всем правонарушениям, от кого бы они ни исходили, тогда доверие людей к действиям правоохранительных органов было бы значительно выше и ситуация была бы совершенно другой. Нам нужно добиваться вот этой ситуации – улучшения работы правоохранительных органов. Значит, нам нужно добиваться того, чтобы у нас миграционные и иммиграционные потоки соответствовали требованиям регионов, куда эти люди приезжают, чтобы приезжающие уважали наши законы, наши правила, уважали нашу культуру и наш язык. Но делать это нужно не с помощью плётки, а делать это по-умному нужно, всё своевременно - договариваться с нашими партнёрами в странах СНГ, допустим, в регионах Российской Федерации, чтобы там язык вовремя учили, наши обычаи и культуру нашу изучали, знали бы российское законодательство. И конечно, нужно строго наказывать за любые факты нарушения. Это серьёзная такая работа сегодняшнего дня. Такой остроты раньше не было. Она возникла совсем вот недавно: накопились эти проблемы. Но, конечно, на этом абсолютно недопустимо спекулировать. Пожалуйста, ещё.
А.Я.Нигматулин: Может, ввести термин «российский народ»?
В.В.Путин: Это правильно. Он есть, им надо просто пользоваться почаще. Я всё время говорю: да, у нас проживает много народов, много национальностей, много этносов, но мы вместе – великий российский народ.
А.Я.Нигматулин: Так же как был советский народ.
В.В.Путин: Надо сказать, что в своё время… Сейчас часто критикуют Компартию Советского Союза, но вот это было придумано неплохо: новая общность – советский народ. Это было хорошее понятие.
Реплика: Раньше был советский, сейчас российский.
В.В.Путин: Надо чаще его употреблять и пользоваться. Пожалуйста, Иван Семёнович.
И.С.Шишевилов (председатель общественной организации «Совет ветеранов 351-го зенитно-артиллерийского полка войск ПВО»): Владимир Владимирович, я самый старший здесь, мне 94-й год. Я хотел бы сказать… Извините, может, многословен я буду, но я хотел сказать, что начало моей службы пришлось на 1938 год. Я участник финской кампании. После финской кампании так я в армии и остался. И в первый день войны, 22-го числа, я был дежурным на батарее и объявлял тревогу батарее. Я зенитчик, это ПВО. И в первый же день наш полк 194-й сбил первый самолёт над Ленинградом. Что я хочу сказать? В 1938 году я призывался. Это была почётная обязанность молодых людей – служить в армии. Мне хотелось бы обратить внимание на то, что раньше, когда девушка… Если её парня не брали в армию, она замуж за него не пошла бы. Сейчас получается наоборот: девушки стараются сделать так, чтобы их молодой человек в армию не пошёл. Мне хотелось бы обратить внимание, провести такую работу среди нашей молодёжи…
В.В.Путин: Среди девушек.
И.С.Шишевилов: Молодёжи, да, чтобы наши девушки были патриотками и не делали…
В.В.Путин: На девушек всё свалим…
И.С.Шишевилов: Чтобы они должны ждать своих ребят, тогда, мне кажется, наша армия будет сильнее. Что я ещё хочу сказать. Начало Финской войны, начало Великой Отечественной войны нас застало врасплох. Мы Финскую войну начинали в шинелях, в сапогах, а морозы были 37–40 градусов и ниже. Великая Отечественная война началась – то же самое, и Ленинград, в котором я имею честь служить с 1938 года, – то же самое, оказался в таком положении, что у нас были шинели, головные уборы, рукавицы, и нам приходилось очень туго. И мы умудрялись, конечно, найти одежду потеплее за счет своих 300 граммов хлеба. Мне хотелось бы выразить благодарность, что наша армия сейчас становится на другую основу и снабжения, и обеспечения. Хотелось бы, чтобы это было продолжено, и наша армия была и обмундирована не хуже, чем та же Америка.
Но и на подготовку, мне кажется, надо обратить внимание. Вы извините, но во время Финской войны у нас командир взвода был. Как только у нас какой-то есть промежуточек был, он нас раздевал до пояса - и снегом... И на лыжи… И тренировал нас так, чтобы мы были готовы в любой момент встретиться с противником... Я мог две двухпудовые гири свободно поднимать и манипулировать ими при росте 172 см и весе 65 кг. Я занимался самбо, учил своих людей. Я не буду подробно говорить, но я был подготовлен. Может, это и способствовало тому, что я ещё жив, так сказать. Хотелось бы, чтобы и в нашей армии были крепкие ребята, чтобы не уступали тем, которые… А то показывают, например, в Африке он обмундирован, бежит, делает... Я не видел, чтобы у нас последнее время показывали такие учения.
Что представляет Ленинградская ордена Боевого Красного Знамени Ленинградская армия противовоздушной обороны? Она соединена с авиацией, поэтому сейчас по-другому называется. Но наша армия противовоздушной обороны - на неё ложится и в мирное время здача, чтобы ленинградское небо, да и вообще северная, западная часть была защищена с воздуха. Я уверен, что наши воины противовоздушной обороны – как артиллеристы, так и истребители нашей Ленинградской армии противовоздушной обороны – проникнуты чувством высокой ответственности за то, чтобы ленинградское небо было защищено не хуже, чем в Отечественную войну. Ведь смотрите, благодаря тому, что зенитчики и истребители армии отдавали всех себя для того, чтобы самолёты вражеской авиации не прорывались в Ленинград… Я могу привести в пример количество сбитых самолётов: Ленинградская армия в целом – и зенитная артиллерия, и истребители – сбила 1561 вражеский самолёт. На долю истребителей приходится, конечно, больше: 1 тыс. самолётов, а 561 приходится на зенитную артиллерию. Нужно сказать, что как первый самолёт, так и последний самолёт сбила зенитная артиллерия – это почётно. Мне, начавшему службу в Великую Отечественную войну старшим сержантом… Я был командир отделения, был очень жадный до знаний, изучал пушку, изучал пулемёт, разведку, связь, радиосвязь. Командование увидело такое и назначило меня командиром взвода, присвоило звание младшего лейтенанта в начале февраля. Я был отличный артиллерист, поэтому через восемь месяцев я стал лейтенантом, стал исполнять обязанности командира зенитной батареи, чем я и кончил – командиром зенитной батареи. За это время пришлось закончить евпаторийскую школу ПВО, конечно, не годичную, а сокращённо – четыре месяца в Оренбурге, и возвратился я обратно в свой 351-й полк, продолжил до конца службы. Не уволен, оставлен был в рядах рабоче-крестьянской Красной армии. Так у меня и пошла служба. С конца 1947 года и до конца 1951 года я находился в группе советских войск. Там тоже лежала на нас большая ответственная задача. Это был период, когда была холодная война… У нас задача была такая же, как и в период Великой Отечественной войны. Если самолёты в коридор не вмещаются, а с курса сходят – открывать огонь на поражение: мы были на таком положении. С января 1953 года я был назначен командиром дивизиона, ракетного дивизиона. Прослужил девять лет (около 10 лет), будучи командиром дивизиона… Что я хочу ещё сказать? Нужно дать больше времени на подготовку, может быть, кое-что изменить, потому что одного года, Владимир Владимирович, мало. Тут надо будет, наверное, опрос сделать… Может, специалисты, наши маршалы, генералы могут подсказать, как это сделать. Может, увеличить? Потому что на подготовку классного специалиста, мне кажется, недостаточно. Я от имени солдат, сержантов, генералов, офицеров, от имени Ленинградской армии противовоздушной обороны заявляю, что мы, запасники, отставники, поддерживаем Вашу политику – политику правильную. И заверяем, что будем помогать служивым, помогать молодёжи осваивать технику – так, чтобы наша держава была защищена. Я за то, чтобы наша держава была могущественной, сильной, армия – боеспособной, и мы были уверены в том, что наша армия обеспечит спокойствие нашего народа. Спасибо.
В.В.Путин: Спасибо. Я очень коротко прокомментирую то, что вы сказали, и отвечу. Что касается Великой Отечественной, начала Великой Отечественной войны, конечно, это очевидный факт: Советский Союз был не готов. Сказать о том, что мы не были готовы в начале финской войны, сложно. Сейчас я не хочу давать какие-то исторические оценки, но, скорее всего, на первом этапе финской кампании можно было говорить о каких-то просчётах военного и политического руководства Советского Союза, потому что, видимо, рассчитывали завершить эту кампанию быстро, но не получилось. Спустя полгода примерно, месяцев восемь-девять, совершенно очевидно - и новые начальники появились, военоначальники, и новые методики были применены, более современные, – ход финской кампании переломили. Но на первом этапе действительно было много жертв, и это были явные сложности.
Если говорить о современном состоянии, то года службы, конечно, для того чтобы освоить современную технику, мало. Но и двух лет мало сегодня, чтобы освоить современное, высокотехнологичное оружие, это очень сложно, особенно в войсках противовоздушной обороны. Поэтому мы, конечно, будем сохранять армию по призыву, значительную часть пока, но постепенно – особенно для таких высокотехнологичных видов Вооружённых сил, как авиация, ПВО, Военно-морской флот, ракетная техника вообще, – постепенно нужно переходить на контрактную основу. Это дорогая армия, но нужны хорошие специалисты, в том числе подготовленные не только в военных, но и гражданских вузах. Ну, конечно, нужно проводить подготовку, это ясно. У нас до начала 2000-х годов армия вообще прекратила учения. Сейчас, как вы знаете, мы активно занимаемся боевой подготовкой, активно. Существуют соответствующие планы, они практически все выполняются. По поводу физической подготовки молодых людей вы правы абсолютно: есть проблемы, их нужно решать, нужно решать в школе, нужно решать на государственном уровне, на муниципальном, на региональном, везде нужно этим заниматься. Но я хочу обратить ваше внимание на то, что мы всё делаем для того, чтобы развивать физическую культуру и спорт вообще.
И.С.Шишевилов: Это известно.
В.В.Путин: Да. И личным примером, и организацией работ, и выделением необходимых ресурсов. Мало, к сожалению – вот должен сказать, что Иван Семёнович прав, – мало пока. И если посмотреть на тысячу человек, сколько у нас занимается физической культурой и спортом, то в той же Финляндии примерно в 2 раза больше, чем у нас, и нам нужно, конечно, двигаться в этом направлении. По поводу того, есть ли у нас хорошо подготовленные подразделения: Иван Семёнович, они есть. И я вам обещаю, пришлю даже видеоматериалы, вам будет приятно посмотреть, как у нас идёт подготовка в некоторых видах Вооружённых сил. Допустим, пришлю вам то, что происходит по подготовке в горной бригаде, в горных бригадах. Это особые подразделения, они работают в особых тяжёлых условиях, и вы посмотрите, как ребят там готовят, чувство гордости у вас точно возникнет мгновенно. Вы увидите уровень подготовки этих ребят и уровень их экипировки. По сравнению, скажем, с началом 2000-х годов это совсем другая армия. Вам будет приятно это посмотреть, я вам пришлю прямо в ближайшее время, попрошу Министерство обороны, они сделают такой материал и вам пришлют, всем пришлём, вам будет интересно.
У нас происходят преобразования в Вооружённых силах. Связано это, безусловно, с тем, чтобы наша армия и по степени своей вооружённости, и по уровню своей подготовки была адекватной вызовам сегодняшнего дня, с тем чтобы она могла (если, не приведи Господь, случится) применять такие силы и средства, которые соответствуют сегодняшним способам ведения вооружённой борьбы. Они меняются постоянно в связи с развитием военной техники. Чтобы наша армия не оказалась в таком положении, как она была в начале Великой Отечественной войны… Я знаете, о чём я сейчас подумал? Я обязательно… Вот я сейчас вторую статью опубликовал, связанную с национальным вопросом. Но нужно будет обязательно сделать, и я обязательно сделаю это сейчас (честно говоря, я даже не планировал, но сделаю) – отдельную статью по обеспечению безопасности и развитию Вооружённых сил. Это коротко, но кое-что рассказал.
И.С.Шишевилов: Спасибо.
В.В.Путин: Пожалуйста. Есть ещё что-нибудь? Пожалуйста, Александра Евгеньевна. Ради бога, только сидите, пожалуйста. Я встану тогда, а вы садитесь.
А.Е.Сальникова (секретарь общественной организации «Совет ветеранов 62-й гвардейской армии В.И.Чуйкова»): Ой, да не надо. Хотя Вы молодой, можете постоять.
В.В.Путин: Да, молодой.
А.Е.Сальникова: Я вообще в Ленинграде жила, на Фонтанке, 134. Училась в школе рядом, училась в техникуме советской торговли. Учась в техникуме, после занятий ходила на курсы медсестёр. Закончила курсы, война началась с Финляндией. И мы уже ходили – я, например, ходила в то время дежурить в военно-морской госпиталь, помогать медперсоналу ухаживать за больными. Но когда училась в техникуме (ещё не закончила его, экзамены шли), но уже сказали, где я буду работать. И после окончания уже путёвка в сиверский дом отдыха, и я работала и была стахановка. Это никогда не забуду! И в комсомол меня принимал Куйбышевский райком комсомола. Я до сих пор, когда еду в троллейбусе, сажусь на левую сторону (от «Восстания») и смотрю на это здание, как мы готовились, какие были люди, как мы изучали, какие мы были преданные. А когда я принимала присягу, забыла уже… «Я клянусь Красной армии и Советскому правительству, не жалея крови, а если понадобится и жизни…» Вы знаете, вот в тот момент, кажется, вот бы сейчас бросилась. Перехватывало горло, как мы любили Родину, как мы ценили, какая у нас была дружба!
Началась война, мы пошли в военкомат, очередь, не до нас, мужчины… А в то время в воинских частях, были наёмные, но уезжали с детьми… Мы пошли на улицу – какая сейчас? уже всё переименовано… Пошли в эту воинскую часть с подружкой, и нас приняли. Сказали: возьмите только пару вещей, маленький чемоданчик, и завтра к 8 часам едем в Шлиссельбург на машине. Вот из Шлиссельбурга я выезжала в начале августа, из комендатуры, на барже, а эта баржа была вся в зелени, как будто островок какой-то шёл, и только ночью. А около этой пристани люди (там сесть было некуда) стояли на жёрдочках. А самолёты летали. Оттуда, из Финляндии, едут люди в поездах – на крышах и прочее. Это ужасно. А приехали в Волхов: насыпь, горит всё. Короче, нас сопровождал «Красный Крест» (вагоны), и сопровождал военврач, старший лейтенант, тогда он был начальником. И мы таскали вчетвером, мне было 19 полных лет, я с 1921 года. И таскали, чтоб поднимать в вагоны, – четыре человека, четыре девчонки. Поехали мы в тыл, раненых собирали. И когда переехали в Казахстан, начальник госпиталя сказал: «Сестёр оставляйте, у нас некому ухаживать». Старший лейтенант уехал, поставил на учёт, чтобы с первым эшелоном на фронт нас отправили. Но в военкомат писали, а не отправляли. Начальник госпиталя (какие были мудрые, Владимир Владимирович, люди) вызывает и говорит: «Вы должны закончить курсы шофёров. Я договорился с комбатом, с завтрашнего дня отдежурите и закончите, чтобы помогать госпиталю заготавливать продукты». Окончила курсы – это быстро, месяц даже не прошёл. И на полуторке… А там дорога, куда хочешь – туда едь, степь… А ведь девушки же во всех родах войск были, и когда Сталин дал приказ только в апреле месяце 1942 года мобилизовать девушек… Мы как бы наёмные были. Попала в госпиталь потом, военный полевой передвижной госпиталь. Тяжело: медики – это труженики, это и сердце болит, это и духовно, морально и физически… Говорит начальник: «Как только он сможет разговаривать, вы сразу записывайте его фамилию и где живёт вкратце». А ночью этот треугольничек писали. Как хорошо, когда они получали ответы, письма, как выздоравливали! А как ухаживали за ними… Вот они плачут, а тут поневоле плачешь – больно. Его погладишь по головке, по плечу, чтоб он заснул. А у некоторых ног нет, нужно обработать всего, перевязать, он говорит: «Сестра, стыдно». «Чего стыдно? Отверни на ту сторону голову». «А вы?» – «А это моя работа». А уходишь – и плачешь. Говорили наши начальники: «Следите друг за другом, можете заснуть». И были моменты – ой какая красивая погода, какие растения!.. А Сталинград горел, Волга горела: неба не видно. Бомбы, самолёты… Борис Васильевич, вы же были в Сталинграде. Мамаев курган горел. Это ужасно! Вот и приказ: ни шагу назад! А мы были в подвалах, рыли там траншеи. Люди рыли, выбегали из домов, рыли траншею, прятались, а их тут же бомбами и заваливало. Когда Сталинград горел – этого нельзя забыть... И сразу вопрос. Владимир Владимирович, когда же будет статус Героя Советского Союза у Сталинграда? Меня каждый год приглашают туда. Когда было 60 лет, мы звали Вас и ждали Вас, когда Вы скажете… До сих пор ветераны пишут, что дайте статус города-героя Сталинграду, там герои наши лежат. Нас мало осталось. Мне 91-й год, у нас здесь есть такая организация ветеранов Сталинградской 62-й (8-й гвардейской) армии имени В.И.Чуйкова. Вот я являюсь секретарем совета ветеранов. С 1998 года здесь, тогда было 300 человек, сейчас осталось восемь…
Дальше моя судьба связана с Дальним Востоком. Все мы были равные с мужчинами, называли по фамилии или по званию, кто какое занимал, но такие были дружеские отношения, такое взаимопонимание! Я вот сейчас этого не вижу. С Дальнего Восток я попала на Первый фронт, забыла название. Я военный водитель, у меня всегда документы есть, в форме. Так вот попала я воинскую часть, дежурила также медицинской сестрой, старшим сержантом я тоже была и ездила на машине на водовозке, потому что это воинская часть, авиация, обслуживала 114-й истребительный полк. Дежурила на аэродроме, на машинке маленькой. Никогда не забуду хороших людей, командиров. Командир полка был полковник Кочергин. Окончились полёты, он подъезжает ко мне, в наше подразделение, я была командиром отделения этого взвода специального. Вот он подходит, так по-отечески взял меня за плечо и говорит: «Саша, завтра полётов не будет. Можешь съездить за водой на водокачку? Потому что у нас в лётной столовой не из чего готовить». Я говорю: «Есть, товарищ полковник». Поехала. Вот такая судьба. А чтобы попасть на Дальний Восток, на Маньчжурию, надо… Ехали на платформах, ехали своим ходом, всю Монголию проехали. А Большой Хинган… Я вела машину по Большому Хингану. Интервал – 30 м, слева – скала, справа – пропасть. Видишь только впереди идущую машину и кусочек неба… И какое было напряжение! И преодолели! Покончили войну с Германией, мы победили! Вот и вся моя история. Но я говорю, что я была счастлива в своей жизни. Я счастлива, у меня военная семья: муж-полковник, три сына…
В.В.Путин: Два слова только скажу по поводу... Александра Евгеньевна, по поводу Сталинграда. Мне просто нужно понять, что ещё нужно сделать для людей, которые защищали Сталинград. Я просто не знаком даже с этой проблемой. Но мы с вами поговорим отдельно, хорошо?
Реплика: Владимир Владимирович, это же город-герой!
В.В.Путин: Город-герой, он и так город-герой. Мы вернёмся и обсудим, хорошо? Мы подумаем. Я просто не очень понял, что нужно сделать по поводу Сталинграда и защитников Сталинграда дополнительно.
А.Е.Сальникова: А ещё когда бесплатный проезд таким ветеранам делали…
В.В.Путин: Поговорим.
А.Е.Сальникова: Уже ходить они не могут.
В.В.Путин: Александра Евгеньевна, я подумаю, пообсуждаем.
З.Ф.Ашмарина (член комитета Совета ветеранов 13-ой Воздушной армии): Я хочу сказать только о том, какие наши лётчики были герои настоящие. Я работала в госпитале нашей 13-й Воздушной армии. Вот он поступил весь обожженный – руки, лицо, а то и даже весь, была специальная палата обожженных. Как только чуть он поправится, бежит уже в кабинет лечебной физкультуры и там начинает руки разрабатывать, чтобы скорее за штурвал взяться и снова громить фашистов. Вот какие были люди у нас тогда! Герои были, все летчики были герои! Из героев у нас только Паршин да Жидов лежали, а Паршин два раза даже, озорник ужасный был. А я пошла в ополчение 5 июля 1941 года. Я была в рядах народного ополчения. А потом уже в сентябре нас направили (в городе открывались госпитали) вот в этот госпиталь. Вот так вот. Вот такие у нас были люди.
В.В.Путин: Вот знаете, я хочу что сказать?
И.С.Шишевилов: Они и сейчас есть.
В.В.Путин: Да, да, да. Я как раз хотел сказать то, что Иван Семёнович сейчас вставил, реплику такую: значит, они и сейчас есть. Я вспоминаю начало 2000-х, когда у нас была тяжёлая ситуация на Кавказе. Вы знаете, удивительно, для меня это было удивительно. Молодые ребята, мальчишки, по сути, совсем молодые, которые не были так мотивированы, как во время Великой Отечественной войны, когда для всех была очевидна общая угроза, общенациональная. Когда шли тяжёлые бои на Кавказе – об этом знали, но не было такой внутренней мотивации, всё-таки надо это признать, не было такой внутренней мотивации, – их оторвали прямо из тёплой постели, что называется. И сколько случаев было массового героизма. Для меня даже это было удивительно. Причем люди самых разных национальностей! Псковские десантники, которые защищали одну из высот – ничем, по сути, их героизм не отличался от времен Великой Отечественной войны. И командир подразделения, когда уже практически не осталось никого в живых (только четыре человека спаслось), вызвал огонь артиллерии на себя. Это беспримерный подвиг на самом деле. И когда наши люди, в том числе и молодые люди сегодняшнего дня, попадают вот в такие экстремальные условия, проявляются самые лучшие черты характера нашего народа.
Реплика: Владимир Владимирович, великое Вам спасибо, что Вы встретились с нами (это редко бывает), что Вы так внимательно слушали нас. И мы Вам гарантируем, все здесь сидящие: мы за вас жизнь отдать готовы, чтобы было у нас прекрасно и хорошо. Великое Вам спасибо.
В.В.Путин: Спасибо. А я за вас.
И.Б.Скрипачёва (председатель санкт-петербургской общественной организации «Жители блокадного Ленинграда»): Разрешите, Владимир Владимирович?
В.В.Путин: Да, пожалуйста, Ирина Борисовна.
И.Б.Скрипачёва: Я хочу продолжить то, что начал Борис Васильевич. Это прежде всего пенсия. Да, мы счастливы все, что дожили до того, что военнослужащим… Справедливость наконец восторжествовала и получили люди то, что они заслужили. Это не только от них, это и мы наблюдаем, и рядом стоящие тоже благодарны за это. Но по пенсиям, вы знаете, сейчас вот наблюдается такое явление: льготные категории. Их уже у нас не одна категория. Начиная с участников-инвалидов ВОВ, участников ВОВ, жителей блокадного Ленинграда, вот сейчас добиваются малолетние узники… Всё мы поддерживаем. Труженики тыла… Всё достойно. Понимаете, эти льготы, они нас не только делят, они нас теперь уже вот в нашем преклонном возрасте сталкивают. Поэтому не пора ли руководству государства нашего подумать, вот как Вы остановили этот парад суверенитетов – поклон, мы это помним все! – так остановить этот процесс и пойти несколько по иному пути. Конечно, закон… Во-первых, принимаются часто очень хорошие законы, но механизм к ним хромает, и очень. Поэтому то, что к нам приходит, – вы в результате потом имеете вот тот отрицательный результат. Поэтому – подумать о том, чтобы была достойная зарплата работающим. Это нашим детям, нашим внукам. Отсюда, как следствие, будет достойная – заработанная – пенсия у пенсионеров.
В.В.Путин: Абсолютно точно.
И.Б.Скрипачёва: У вас есть профессионалы, специалисты. Вот об этом подумать. Но у нас, военного поколения… Мы помним послевоенные годы. Мы немного тогда – не зло, но подтрунивали. Начиная где-то с 47-го года мы слышали здесь, в Ленинграде, о снижении цен на продовольственные и промышленные товары. И каждый год мы с этим поднимались. Мы ощущали, что мы выжили, кончилась война, и что мы поднимаемся со всей страной. Вот это аналогия. Потому что пенсия не только врачей (Борис Васильевич говорил)…. А учителям? Уже я дальше не говорю. Наши дети… У меня уже 9 мая дочь оформила пенсию. На неё сложно: и платить коммунальные, и лекарства покупать. А на жизнь уже мало что остаётся. Нужно в этом направлении подумать. Что по здоровью сказать хочется. Физическая культура. Её у нас начали губить ещё в наше советское время, потому что физкультура и преподаватель считались как-то … Ну, не основной предмет. Хотя физическое здоровье от культуры идёт, и это важно. И то, что сейчас принимаются законы, и в школах внедряется… Нужно вырастить здоровое поколение, а оно начинается со школьной скамьи. Поэтому если в школах это будет на должной высоте… И потом бесплатные кружки, потому что ходить и платить – нет у основного народа на это средств. Да, что касается лекарств. С лекарствами, вы знаете, вообще здесь, нужно сказать…
Б.В.Белявский: Труба.
И.Б.Скрипачёва: Труба, дыра, правильно, Борис Васильевич. Да. Понимаете, вроде есть законы, есть перечень, есть список, но надо идти к врачу. Это такие мучения. Я уже не буду на личности переходить, мы не отказываемся от соцпакета, но и к врачу не идём. И покупаем столько, сколько можем купить, потому что здесь нет механизма: то лекарства обещают – будет-будет. Когда оно будет? Где оно будет? Сколько из жизни уйдёт за этот период? Это касается лекарств. То есть нужно, чтобы закон и механизм шли вровень, и чтобы это действительно ощущали. Удивил Вас Борис Васильевич (Б.В.Белявский), а вот меня лично и нас, я думаю, не очень удивил. Это наша идеология. Это наше воспитание. Оно было и в Ленинграде.
Вы все помните, была у нас передача «Настоящий герой» – показывали сегодняшних героев, показывали детей, которые вытаскивали из горящего дома: шёл школьник, загорелся дом – он бросает всё и кидается в этот дом, вытаскивает малых детей. Замечательная была передача! Куда она делась? Где она? Понимаете, настоящие герои… Причём шли передачи, объявлялся счёт для пожертвований, показывали: кто на излечении, а за лечение надо платить, – люди кидались и тут же перечисляли, передавали. Механизм сегодняшний позволяет это сделать. Но нет передачи!
Когда-то был польский фильм, который нас поразил жутко. У нас один товарищ пошёл с женой беременной – ей худо стало. «Всё на продажу» называлось. Сейчас то же происходит, и нас, старшее поколение, это очень и очень тревожит. Так как я являюсь председателем правления Санкт-Петербургской общественной организации «Жители блокадного Ленинграда», а в городе у нас самое большое… Вообще наш город, город старшего поколения, великовозрастный, мягко выражаясь. И это признаётся, и Правительством признаётся, и это справедливо, потому что Москва вполовину больше, а ветеранов войны больше у нас в городе, в том числе блокадников, переживших, награждённых медалью «За оборону Ленинграда» или знаком «Жителю блокадного Ленинграда». Поэтому эти противоречия… Они нас разделили, а в старости столкнули. Вот над этим стоит подумать, и мы готовы, но не сейчас, сию минуту, готовы тоже по этому поводу высказаться.
Теперь непосредственно по нашей организации. Это касается патриотического воспитания. У нас самая главная задача сейчас – передать эстафету памяти героического подвига города Ленинграда, который пережил 900-дневную блокаду. И если говорят «был прорыв блокады», даже у нас те, кто был в эвакуации, говорят: «Ой, мы уехали, а у вас здесь всё было хорошо и спокойно». Мой родной район Смольнинский: мою школу разбомбило 16 апреля на 6-й Советской в 1943 году. Бомбёжки, обстрелы продолжались, и учились мы часто не наверху в классах, а в бомбоубежищах.
Как мы можем передать эстафету? Мы ходим в школу, говорим, мы видим, что ребята с большим вниманием нас слушают. Ходят участники войны, кто может, рассказывают то, что сегодня уже история, хоть мы за неимением времени понимаем: и у Вас оно спрессовано, спасибо, что Вы нас слушаете. Это самое главное. Средства информации, а прежде всего это телевидение, раньше уже по этому поводу достаточно высказались. Так вот у нас, у блокадников, самая главная сейчас задача – это дорога жизни, а дорога жизни, вы знаете, разрушается. А самое главное – вот это побережье Ладоги. Висит растяжка. Меня туда вывезли журналисты 14 ноября. 15 ноября у нас была встреча с губернатором в Доме ветеранов, а 14-го повезли, и я воочию.… Знаете, мы в памятные дни выезжаем к «Разорванному кольцу», там пробежались (ограниченное время). А тут я увидела! Что я увидела? Штаб ледовой трассы – 19 ноября 1941 года, когда начала действовать Дорога жизни. Что там? Это помещение, здание, это довоенная сельская школа, и он уцелел, штаб ледовой трассы. Там висит медная достойная доска, где сказано, что здесь размещался штаб ледовой трассы. Так там две трети – это охотники и рыболовы, а только одна треть – в ведении Музея обороны Ленинграда. Вы знаете, жалко и горько на неё смотреть, уже не говоря о том, что побережье заросшее, а на заборе – растяжка, цветная, красочная: «Земля продаётся» и мобильный телефон. Вот эти все фотографии сделал журналист, который глубоко в блокадной теме. Она сделала фильмы «Дорога жизни», «Дорогой победы. От Ленинграда до Берлина через Прагу», «Народное ополчение». Сейчас занимается проектом, не знаю, боюсь даже сказать, «Город-фронт Ленинград».
Понимаете, вот это всё надо нашему подрастающему поколению. Когда мы приходим, я вижу, они слушают, и они слышат, что важно. Штаб ледовой трассы, «Разорванное кольцо» – это уже в другом ведении. Затем музей, где показывает Александр Брониславович (фамилию запамятовала), он показывает, что пустые места, сняты экспонаты. Почему? Потому что он не гарантирует, боится, что разграбят это всё. Он в ведении Военно-морского музея, а Военно-морской музей не имеет средств всё это содержать. И там «Морской охотник», который был в период действия Дороги жизни, разрушается – машинами и прочим, он гибнет. Дальше курган, где погибли курсанты, есть наш закладной камень «Ладожская волна», потому что на дне Ладоги – вторая Пискарёвка. Если мы называем «Дорога жизни», а она действительно спасла тех, кто был здесь, поступало продовольствие, отсюда шло вооружение, и даже в Сталинград шло вооружение. Заводы города это всё ковали в неимоверных блокадных условиях голода, холода, бомбёжки, обстрела, а памятник заложили – «Ладожская волна». Сегодня его ещё нет, но это отдельный разговор, здесь не хочу время на это тратить. Дальше идёт Осиновец, то есть Осиновец – музей, и заканчивается железной дорогой. Там ещё Октябрьская железная дорога более или менее содержит в достойном состоянии. То есть вот эта полоса, Приладожье – это вообще… Но средств… Это территория Ленинградской области, а история Ленинграда. И поэтому бюджета ни области, ни Санкт-Петербурга… Просто про бюджет не надо рассказывать никому, нам понятно, что из бюджета надо много на какие проблемы, а на это надо, чтобы Федерация. А если бы туда вложили средства, Вы знаете, весь мир бы поехал. А насчёт того, что весь мир… Вы знаете, грамота Рузвельта тому подтверждение, где обращается после прорыва блокады (это первый ленинградский день победы – 18 января 1943 года), что доблестные воины, мужественные мужчины, женщины и дети. Потому что часто говорят – дети.
Простите, у меня есть письмо матери, которая работала на Балтийском заводе по ремонту кораблей и шла (когда позволяла возможность, потому что матери наши у станков, в госпиталях стояли сутками), и она шла домой и не позволяла себе ни на минуту присесть, потому что знала: если присядет, не встанет никогда, потому что такое в городе всюду было. А она не позволяла себе присесть, потому что дома трёхгодовалая дочь. Таким образом, трехгодовалый человек тоже стоял в обороне Ленинграда.
Владимир Владимирович, вчера в Октябрьской гостинице был круглый стол, куда меня пригласили. А круглый стол был Союза пенсионеров России. Я, к сожалению, спешила на встречу в наше Законодательное собрание (оно не только праздник, но оно и мероприятие ответственное). Есть пакет, который я Вам передам. Из этого пакета я только зачитаю, так как уже высказывались, только зачитаю первый маленький абзац. «4 марта – выборы Президента Российской Федерации. Мы призываем всех представителей старшего поколения, всех граждан страны поддержать стратегический курс на возрождение России, проводимый Владимиром Владимировичем Путиным». Владимир Владимирович, я поняла, что все присутствующие поддерживают. Вот это наш буклет, мы его называем «визитная карточка общества». Здесь, в развороте, – то, чем мы живём, основания: медаль «За оборону Ленинграда», кем, когда учреждена, знак «Жителю блокадного Ленинграда», – ну, здесь уже по обществу, история. А вот здесь фотография (Вам, наверное, видно, да?), вот эта, в углу. Это 2004 год, где я к Вам обратилась. Вы когда вошли, я Вас увидела, а со мной рядом сидела председатель воспитанников детских домов Фадеева Нина Николаевна, я говорю: «Нина!» – мы к вам наперерез... Я сказала в 2004 году, в январе: «Владимир Владимирович, мы поддерживаем Вашу политику». А дальше я сказала о справедливости по отношению к награждённым знаком «Жителю блокадного Ленинграда». Здесь дальше есть структура нашего общества…
В.В.Путин: Я все ваши пожелания выполнил?
И.Б.Скрипачёва: Да, выполнили. Там есть, конечно, ещё проблемы, но это, наверное, в рабочем порядке. (Передает буклет).
В.В.Путин: Спасибо, благодарю вас. Вы затронули очень важные вопросы социального характера, острые. Я не буду уходить от этих острых вопросов, позволю себе очень короткий комментарий.
Первое – обеспечение инвалидов Великой Отечественной войны. Вы знаете, что инвалиды Великой Отечественной войны у нас в среднем получают где-то 23 тыс., а средняя заработная плата тех, кто работает сегодня в экономике страны, – 24.
И.Б.Скрипачёва: Это средняя температура по больнице?
В.В.Путин: Да, но так считают. Есть те, кто получает во многих регионах страны 12, есть среднее – 14 в Центральной России, 15, а ветераны войны – 23. Есть и те, кто в Сибири работает, на Дальнем Востоке, точнее, даже в добывающих районах, на Севере, те получают по 60–70.
И.Б.Скрипачёва: Это всё максимальное?
В.В.Путин: Да, это максимальное… А в Центральной России – 12–15–16–17 до сих пор ещё есть. А ветераны войны – 23. Но это всё-таки, я считаю, достаточно достойная вещь, имея в виду среднюю заработную плату по России работающего населения. Вы абсолютно верно сказали, Ирина Борисовна, что для того, чтобы иметь сейчас и в будущем нормальное, достойное пенсионное обеспечение, нужно зарплату повышать. И нужно увеличивать так называемый – я голову вам не буду забивать…Есть такой коэффициент замещения. Это соотношение между уровнем средней заработной платы, скажем, за последние два года, и самой пенсии. Этот коэффициент замещения должен быть достаточно высоким, чтобы разница между зарплатой и пенсией не была катастрофической. В прошлом году, особенно в 2009-м, мы уже практически достигли этого уровня замещения, как в европейских странах, но это было связано с единовременным повышением пенсий. Сейчас он опять стал чуть-чуть поменьше. Но надо стремиться к тому, чтобы этот коэффициент замещения был нормальным, и, конечно, надо повышать уровень заработной платы.
Ирина Борисовна! Уважаемые мои ветераны! Я вам хочу сказать о системной проблеме, которую мы должны решить. Уровень заработной платы не должен у нас многократно превышать рост производительности труда. Это ключевой вопрос любой экономики. Если мы будем просто, скажем, из нефтегазовых доходов брать и просто раздавать, в какой-то момент цены схлопнутся, и мы даже не сможем пенсии платить. Здесь, вы понимаете, мы находимся в условиях предвыборной кампании, и сейчас самое удобное время мне вам сказать: «А мы сделаем так, так…» – постучать кулаком и все пообещать. Я вам говорю по-честному, и только такой ответственный подход к решению и экономических, и социальных вопросов даст уверенность в том, что мы будем реально развиваться и реально будем исполнять всё то, что мы ставим перед собой в качестве задач развития страны – и в экономике, и в социалке. Значит, вот смотрите: у нас рост заработной платы за последние годы опережал рост производительности труда. И если в среднем в мире рост производительности труда 3,7% примерно, у нас – 3,2%. Мы пока, к сожалению, отстаём по росту производительности труда.
И.Б.Скрипачёва: Не больше?
В.В.Путин: Нет, не больше. Это официальные данные международных организаций. Значит, в целом мы немного отстаем, ну пока отстаём, и у нас есть все шансы восстановиться.
Что у нас происходит? Вот смотрите, в 2000 году у нас средняя заработная плата – хотя это «средняя по больнице», но тем не менее это показатель – была всего около 3 тыс. рублей в стране. В России. В 2000 году. И если бы мы вот индексировали просто по официальной инфляции, вот по росту цен, то у нас сейчас средняя заработная плата должна была быть, я боюсь ошибиться, примерно 7,5 тыс. А она у нас в этом году 24 тыс.! У нас опережающий рост заработной платы.
Конечно, Ирина Борисовна права, конечно, хотелось бы ещё больше. И будет больше, но решать мы с вами должны это в связи с ростом экономики. Нужно добиваться её модернизации, перевода на так называемые инновационные рельсы, чтобы она была у нас современная. Так же как армия должна быть современная, и экономика должна быть современная, и вот за счёт вот этих структурных изменений, как говорят специалисты, качественных изменений в экономике добиваться другой производительности труда и на этой базе роста зарплат, социальных выплат и т.д. И я уверен, мы с вами это сделаем, у меня сомнений в этом нет.
Теперь по поводу очень острого вопроса (тоже не хочу от него ни в коем случае уклоняться) – это лекарства. Ну, давайте признаем, во-первых, в начале тех же 2000-х разговоров и решений по поводу того, что нужно предоставлять бесплатные лекарства, было много. Но бесплатных лекарств не было вообще, их просто не было. Вот в прошлом году мы на лекарственное бесплатное обеспечение выделили по разным каналам где-то около 120 млрд рублей. В этом году будет 122 млрд. 80% из них – это федеральный бюджет. Но все решения, практическая организация этого дела отдана в регионы Российской Федерации – в данном случае применительно к Петербургу. Здесь местные власти получают эти деньги из федерального бюджета и должны должным образом организовать эту работу. Далеко не везде получается, и здесь тоже есть сбои серьёзные. Мы и с Валентиной Ивановной (В.И.Матвиенко) неоднократно это обсуждали, сейчас вот с Георгием Сергеевичем (Г.С.Полтавченко – губернатор Санкт-Петербурга) будем говорить, так же как на уровень регионов России отданы вопросы увековечения памяти, и есть вопросы, которые, безусловно, должны находиться в сфере федерального внимания. И если у Полтавченко и Сердюкова денег не хватает на содержание музея, мы, конечно, готовы дать. Но вы знаете, я уверен, это тоже ведь определение приоритетов. Денег всегда не хватает, но нужно всем понять, что является важным, а что – второстепенным. Вот увековечение памяти о войне является первоочередным, это первоочередная задача. Почему? Потому что это нужно не только… Не сердитесь, но это нужно не столько для вас, сколько для новых поколений. Это нужно, чтобы люди знали об этом, понимали это, ценили это и гордились этим.
Реплика: И не допустили ничего подобного.
В.В.Путин: Абсолютно точно. Вот вы сказали, я это пометил, я с ними поработаю – и с Георгием Сергеевичем, и с Валерием Сердюковым (В.П.Сердюков – губернатор Ленинградской области). Теперь по поводу… Я специально пометил. Вот кроме заработных плат, кроме пенсий существуют и другие вопросы обеспечения жильём. Вы согласитесь со мной, никогда не было такой программы обеспечения ветеранов жильём, которую мы сейчас развернули. И если, когда мы начали это делать, у нас стояло в очереди 28 тыс. ветеранов на обеспечение жильем, то как только мы объявили о том, что мы снимаем ограничения по срокам постановки на учёт…
И.Б.Скрипачёва: Это здорово, решён вопрос! Даже идут приёмы у нас в офисе, и нет жалоб. Есть, но нет лавины.
В.В.Путин: Ирина Борисовна, родная, после этого в 10 раз увеличилось количество людей. В десять! Не в проценты: было 28 тыс., а стало 280 тыс. И более того, сейчас у нас на очереди стоит ещё 43 тыс., и есть основания полагать, что в этом году ещё встанет дополнительно тысяч 30. Но мы как сказали, что мы будем делать, так и будем, и это требует сотен миллиардов…
Захар Авакович, Вы что-то хотите сказать?
З.А.Хачатрян (участник Великой Отечественной войны, заслуженный художник Российской Федерации): Я представляю Союз художников Санкт-Петербурга, председатель Совета ветеранов. Мне 88 лет, я участник военных действий от Новороссийска до Берлина через Анапу, Керчь, Симферополь, дальше Белоруссия под командованием Жукова (тогда поменяли местами с Рокоссовским) – и до Берлина: Висла, Одер… Там был наш плацдарм имени Панфиловцев. Под Берлином снайпер мне угодил – сквозное пулевое ранение. Как я выжил, это анекдот, потому что с таким ранением жить… По словам Суворова, погибай, освобождай друга, помоги другу… Так было именно сделано, я случайно выжил, спасибо моим друзьям.
Теперь какие у нас вопросы? Я полностью согласен с Ириной Борисовной, потому что она сказала то, что я должен был сказать. Ну, финансовые трудности – Вы знаете. Союз художников сейчас… После распада Советского Союза все творческие союзы уже – по сути дела, их нет. Вчера я был на конфедерации, сегодня утром только приехал из Москвы. Конфедерации – они стараются, но не могут восстановить прежний Союз художников СССР, в котором тоже, надо сказать, свои плюсы, потому что там были заказы художникам. То, что назвали социалистическим, реалистическим – это такая ирония, знаете, такая насмешка! Эти новые течения, молодёжь, свободная живопись… Какие были художники! Но это же, по сути дела, советские художники. Почему так пошло: кто такой Дейнека (А.А.Дейнека – художник, живописец), кто такой Герасимов (А.М.Герасимов – советский живописец)? Всё это странно. Но всё-таки под рукой этих новаторов классика… Все выставки, что мы организовываем, – это выставки очень тяжёлые… Начало блокады, прорыв блокады, полное освобождение Ленинграда. Дальше – Победа. Что делает художник? У них ни материальной помощи, ни финансов, ни заказов – однако надо всё это сделать! Как сделать? Как написать картину, когда?.. Вот видите, многие художники молодые вообще не имеют пенсий, потому что они не вкладывают в Пенсионный фонд ничего. Зарплаты нет – значит, у них и пенсий нет. Гроши – 8 тыс. от силы у них. Вот такая трудность не разрешает художникам заниматься полностью творчеством. Однако молодёжь, а у нас она очень активная, в выставке участвует. Я не был подготовлен, Владимир Владимирович, потому что я не знал, что я… Я бы Вам принёс некоторые материалы, чем я занимаюсь. Например, в 2008 году мы похоронили (я лично и председатель совета ветеранов этого района)...
Реплика: Красногвардейского.
З.А.Хачатрян: Да. И похоронили 69 солдат. Ни у одного никаких… ничего – это пропавшие без вести. Но они руками защищали… Это первые дни. Буквально руками они защищали. Вы знаете, я хорошо знаю, что такое солдат, потому что в Новороссийске у нас было единственное оружие – это иранские винтовки, которые… недурак стреляет только один раз, на второй уже не берет... Вот такими оружиями мы воевали. Это страшно. Эти ребята погибли по всем окрестностям Петербурга – костями забито. Что это такое? И поисковые группы находят это… Мы там всё это показываем – страшно. Каждая выставка у нас – это траур. Вот так был защищён этот город – с таким страшным трудом. Я могу сказать, что у нас все в общем сторонники Вашей политики, потому что мы знаем, что некого нам сейчас… Лично я благодарен Вам, потому что благодаря Вам я получил однокомнатную квартиру спустя 65 лет. Да, Матвиенко я благодарность высказал, а она говорит: «Поблагодарите Владимира Владимировича». Я сказал благодарность, но чиновник тут как тут. Копошится, ищет, где меня поймать. Поймали меня.
В.В.Путин: На чём?
З.А.Хачатрян: С разрешением на приватизацию они меня поймали. «А где вы были в 1992 году?» Я говорю: «Я – в Ленинграде». «Нет, у вас прописки нет». Я говорю: «У меня не было квартиры». Нет, и всё. До сих пор они меня тащат за руки. Что это такое? У меня есть доказательства. Эти мои иконы освящены Алексием II, патриархом и нашим католикосом. Это не документ. Но они же стоят на Невском, в церкви Марии Магдалины, и на Васильевском. Нет, они ничего не принимают во внимание.
Я бы Вас попросил помочь в этом деле, если Вы дали мне эту квартиру, то чтобы она была приватизирована. Потому что выставки всегда мы… Еще просьба одна. В Москве сказали (на конфедерации), почему нет министра культуры? Не приходит. По причине того-другого... Мы уже не Союз художников СССР. А кто такие? Вопрос такой большой. Они стараются всё-таки собраться, пригласили представителей, руководителей всех союзов художников СНГ. И они все пришли к такому выводу, что надо продолжить связи.
Я Вам что скажу? Я читал Толстого. Не знаю, как Вы относитесь, его отношение к миру совсем другое, Вы это знаете. У него там очень хорошее, из 10 заповедей он принимает 5, и в числе пяти: не надо гордиться своей родиной. Почему? Потому что все люди – дети одного отца, в каком-то переносном смысле, да.
Действительно, в войну мы были дети одного отца. Кто знал – узбек, украинец… все были солдаты великой страны – Советского Союза. Это было, Владимир Владимирович, надо признать. И мы воевали на равных. А сейчас мы стали вроде и не те братья, мягко говоря. Правда? Это очень обидно. Вот эти разговоры, которые идут вокруг, – это некрасиво. У нас многонациональная страна. Куда мы уйдем от этого? Некуда идти. Мы здесь жили и будем жить. Вот.
Спасибо Вам, потому что Вы дали мне ещё и звания всякие и прочее. Спасибо. «За верность России» – у меня есть такая медаль. Спасибо, благодарю.
Мы жители этой страны. Я не могу, мне плакать хочется. Я из Пискарёвки, я видел там моих друзей, я мог быть в числе их… Я Вам скажу честно, всем говорю: какая была эта страна, плохая, хорошая, не знаю, – но это наше. Отсюда куда идти?!
И.Б.Скрипачёва: Наша страна была, правильно.
З.А.Хачатрян: Была и будет наша. Спасибо Вам, что Вы нас приняли и спокойно, спокойно мы с Вами поговорили.
В.В.Путин: Спасибо. Спасибо вам. Что касается творческих союзов, то Вы понимаете, что сегодня нам вмешиваться сложно. Особенно, конечно, не восстановить творческие союзы Советского Союза – там взаимные претензии есть и так далее, там вмешиваться в процесс практически невозможно. Ваши вопросы мы решим, это технические вопросы, это не проблема. А вот что касается поддержки вообще творческих работников, не союзов, а именно работников, здесь ещё нужно подумать и многое сделать. Проблема, которую вы сейчас затронули, тот же межнациональный вопрос, одна из острых, но не единственная. У нас много проблем, мы их решаем. И вы знаете, что я хочу сказать в завершение: мы их решим при вашей поддержке. Она нам нужна. Мы на вас, как и в прежние годы, рассчитываем. Спасибо вам большое. Всего вам доброго.